— Это брак по расчету. — В голосе Андреа прозвучало нетерпение. — Мы с Изабеллой заключили соглашение на шесть месяцев, необходимых для выполнения условий завещания ее отца. Я все объяснил тебе, когда звонил вчера вечером.
Экономку явно не испугало суровое выражение лица работодателя. Она стояла, сложив руки на груди, направив взгляд своих темных глаз на хмурого Андреа.
— Брак по расчету или нет, но ты все равно должен перенести ее через порог.
Андреа раздраженно вздохнул и повернулся к Иззи.
— Ты не возражаешь?
— Вовсе нет. — Иззи старалась не рассмеяться.
Она не привыкла видеть Андреа, загнанного в угол. Оказывается, иногда он бывает и более мягким, таким она его раньше не видела. Он явно уважает экономку и готов подчиниться ей, даже если это ему неудобно.
Он подхватил Иззи сильными руками, а она обхватила его за шею. От ощущения его сильных объятий у нее от возбуждения закружилась голова. Выражение его лица было замкнутым, губы плотно сжаты, тем не менее она почувствовала, как его тело отреагировало на ее близость. Ноздри раздувались, когда он вдыхал ее запах, при этом не отводя пристального взгляда от ее губ. Мышцы сокращались, когда ее тело касалось его. В очередной раз Иззи задавалась вопросом, что случится, если они займутся любовью, поддадутся страсти. Как будет замечательно, если он отнесет ее в хозяйскую спальню и овладеет ею.
Перенеся через порог, Андреа поставил Иззи на ноги, но не отпустил ее руку.
— Извини мою экономку, — сказал он, когда Джанна оказалась вне пределов слышимости. — Она неисправимо романтична.
— Она мне понравилась. Как долго она у тебя работает?
— Очевидно, слишком долго. Настолько долго, что игнорирует мои инструкции. Я попрошу ее все тебе тут показать, а сам займусь делами в кабинете. Джанна? — позвал он женщину, которая ушла вперед. — Пожалуйста, покажи Изабелле гостевую спальню.
Джанна привела ее в прекрасную комнату на первом этаже четырехэтажной виллы с захватывающим видом на побережье.
— Спальня синьора Ваккаро находится по соседству. Видишь, тут межкомнатная дверь. — Она указала на дверь с заговорщицкой улыбкой. — Не думаю, что тебе понадобится ключ, чтобы запереться. Я вижу, как он смотрит на тебя.
Иззи почувствовала, как у нее покраснели щеки.
— У нас на самом деле брак по расчету. Мы не планировали свадьбу.
Неужели экономка не слышала о ее репутации? Немного странно, что Джанна полна энтузиазма по поводу их союза, учитывая прошлое Иззи.
Джанна, поправляя подушки, спросила:
— Вы ведь давно знакомы?
— Да, но вряд ли нас можно назвать лучшими друзьями.
Экономка выпрямилась и прямо взглянула на нее.
— Твой отец был очень добр к нему, помог начать гостиничный бизнес. Андреа не забывает тех, кто ему помог.
— Вы когда‑нибудь встречались с моим отцом?
Джанна отвернулась к вазе со свежими цветами, но Иззи заметила, что она слегка помрачнела.
— Раз или два он был здесь гостем и много рассказывал мне о своей благотворительной деятельности. Мне жаль, что он ушел из жизни. Ты, должно быть, скучаешь по нему?
Иззи пожала плечами.
— И да и нет.
— Вы не были близки?
— Не очень.
Экономка задумчиво взглянула на нее.
— Я так и подумала, когда Андреа рассказал мне об условии завещания твоего отца. Очень странно так поступить с единственной наследницей, не так ли?
Иззи вздохнула.
— Ничего странного, если лучше знать моего отца. У нас были сложные отношения.
— Но теперь‑то все в порядке. Ты замужем за Андреа. Он хорошо позаботится о тебе и сделает так, чтобы ты получила наследство. Он благородный человек и никогда не хвастает своими добрыми делами. Никто не знает, сколько благотворительных организаций он поддерживает. Он настаивает на анонимности. Я знаю это только потому, что вытираю пыль в его кабинете и иногда натыкаюсь на документы. Ты ведь немного влюблена в него, правда?
Иззи не хотелось разрушать романтический настрой экономки, но она не до конца понимала свои чувства к Андреа, тем более было сложно объяснить их кому‑то другому, особенно тому, с кем она только что познакомилась.
— Скажем так, я начинаю видеть его в другом свете.
Джанна улыбнулась.
— Я оставлю тебя одну. Принести прохладный чай или кофе?
— Чай бы не помешал, но я спущусь вниз. Не хочу вас беспокоить.
— Это не проблема. В конце концов, ты первая женщина, которую Андреа привез сюда. А это ведь что‑то да значит, разве нет?
Первая женщина, которую он привез сюда.
Иззи ощутила радость от того, что свое личное святилище Андреа не делил со случайными любовницами. Почему он живет столь уединенно? Неудивительно, что экономка была в таком восторге, когда узнала о приезде Иззи в качестве его жены. Но это вовсе не означает, что он заботится о ней. Да, помогает получить наследство, женившись на ней по условиям завещания отца. И пообещал, что брак этот — чистая формальность, чтобы было меньше осложнений при его расторжении.
Почему же Иззи задумалась о том, что их брак мог бы стать чем‑то большим? Неужели заразилась от экономки романтическими фантазиями?
Сдерживая внутренний трепет, она взглянула на дверь, соединявшую комнаты. Подошла ближе и коснулась латунного ключа, торчащего из замка. Не совладав с собой, повернула его один раз. Однако вместо того, чтобы закрыть дверь, открыла ее.
Задержав дыхание, Иззи заглянула внутрь и увидела просторную комнату с видом на побережье с одной стороны, лесистые холмы и скалистые выступы — с другой. В помещении витал мужской аромат — цитрусово‑хвойный. Иззи не могла не подумать о том, что этот аромат ей хорошо знаком.
Аромат Андреа.
В интерьере преобладали белые и кремовые оттенки с черной и золотой отделкой, что придавало комнате царственный вид. Иззи посмотрела на кровать королевских размеров. В го лове промелькнул образ его обнаженного тела, лежавшего на белых простынях. Она подошла ближе к кровати, провела ладонью по подушке. Никто не делил с ним постель. Что это значит? Он ценил уединение? Приехал сюда, чтобы скрыться от любопытных взоров прессы? Однако это не значит, что Иззи имеет какое‑то особое значение в его жизни. Просто временная жена, брак с которой решает и его, и ее проблемы.
Основная дверь спальни открылась, и вошел Андреа. Закрыл за собой дверь и пристально посмотрел на нее огненным взглядом своих темных глаз.
— Надеюсь, ты не дашь романтическим фантазиям Джанны овладеть и твоим разумом?
Дело не только в разуме, все ее тело наполнено тоской и томлением.
