И все же среди всего этого дизайнерского совершенства Джорджия заметила признаки того, что в доме есть ребенок: складная коляска в прихожей, в гостиной — высокий стульчик для кормления, а на мраморной кухонной столешнице — поднос с детскими бутылочками. А еще повсюду были игрушки и детские книжки. При всех своих огромных размерах и элегантности интерьеров все‑таки это был дом, в котором жила семья — Уил и Нина. И боже, сколько всего Уил накупил для дочери! Хватило бы на целую тройню. При этой мысли Джорджия хихикнула.
Она последовала за Уилом через раздвижные стеклянные двери на просторную крытую террасу с видом на сад с цветущими гортензиями. За ним простиралась равнина, поросшая кустарником, а вдали виднелось море. На террасе стояла винтажная бамбуковая мебель с яркими подушками, а также множество горшков с декоративными растениями. Справа, ниже на уровень, располагался бассейн, приглашающий окунуться в его прохладную воду цвета морской волны. В воздухе витали ароматы красного жасмина, эвкалипта, морской соли, а также неуловимый запах богатства.
Джорджия повернулась к Уилу и прошептала:
— А здесь можно говорить?
— Если только негромко.
— А мне хочется крикнуть во весь голос: «Ух ты!» Уил, это не дом, а целое поместье!
— Площадью более пяти акров, — гордо произнес он.
— Пять акров, расположенные так близко к городу и пляжу!
Джорджия даже не представляла себе, сколько же миллионов должен стоить такой участок. И тут она заметила еще и теннисный корт.
— Это не просто поместье. Здесь есть корт и бассейн. Да это настоящий курорт!
— Но частный — исключительно для моей семьи и друзей. Подожди, ты еще не видела то, что тебе понравится больше всего. Там, за зеленой изгородью, расположены конюшня и манеж для выездки.
— А твои лошади?
— Уже ждут знакомства с тобой.
Джорджию охватило сильное волнение.
— И я жду не дождусь, когда их увижу, — прошептала она.
— Думаю, здесь нам не обязательно говорить тихо, — прошептал Уил в ответ. — Нина спит в своей комнате.
Он указал на стулья, стоящие вокруг круглого стола.
— Присаживайся, а я принесу нам выпить.
Из холодильника, замаскированного под скамейку, Уил вынул бутылки с пивом и минеральной водой и поставил их на стол вместе со стаканами.
— Предлагаю тебе выпить пива, но, раз ты за рулем, думаю, как обычно, выберешь минералку.
Джорджия взяла из его рук стакан с прохладным напитком, Уил уселся на стул напротив нее, потягивая пиво прямо из бутылки.
Вытащив из кармана беспроводную радионяню, он положил прибор на стол перед собой.
— В комнате Нины тоже есть такая. Послушай! Ты можешь услышать ее дыхание. Так приятно знать, что дочка под моим наблюдением и в безопасности.
На лице Уила отразился восторг, словно стерев темные круги под глазами и усталые морщинки.
— Ты превратился в настоящего отца, — тихо сказала Джорджия.
— Я стал им в тот момент, когда Нина впервые посмотрела на меня своими темными глазами, которые так похожи на мои. Кажется, точно такие же глаза были у моей мамы. Это было, как будто… — Он внезапно осекся, словно понял, что прежде никогда не обсуждал с Джорджией подобные темы, и теперь сожалел о своих словах.
— Как будто что, Уил?
Он отвел взгляд.
— Не важно.
— Думаю, важно. Ты почувствовал себя так, как будто у тебя снова появилась семья?
Он тут же перешел к обороне, как делал всегда, если Джорджия осмеливалась заговорить с ним о его жизни до усыновления.
— У меня есть семья. Лучшие родители и лучший брат на свете. Вовсе не обязательно быть связанными кровными узами, чтобы стать семьей.
— Тем не менее твоя связь с Ниной, по твоим словам, очень сильная, и возникла она мгновенно.
— И совершенно неожиданно, — признался Уил, наконец взглянув на нее. — Это было так, словно мы уже давно знаем друг друга.
— Я сразу заметила ваше сходство. Ты рассказывал, что тебе было всего пять лет, когда твои родители погибли. Это был несчастный случай?
Уил молчал, и Джорджия уже засомневалась, что получит ответ.
— Они оба утонули, — наконец произнес Уил.
— О нет!
— Судя по всему, мама не очень хорошо умела плавать. Ее утащил в море сильный прибой. Отец погиб, пытаясь спасти ее.
Джорджия резко вздохнула.
— Какая трагедия!
— Я был там, на пляже. Меня нашли бредущим по песку. Я звал маму и папу. Конечно, я мало что помню о том дне. В памяти сохранились только фрагменты. Но об этом тогда писали во всех газетах. Много позже я прочел статьи о том трагическом происшествии.
Джорджия прижала руку к груди.
— О, Уил! У меня… у меня нет слов.
Ее сердце болезненно сжалось, едва она представила себе пятилетнего Уила, блуждающего по пляжу в поисках родителей.
— Я стараюсь не думать об этом, — жестко сказал он. — Появление Нины в моей жизни заставило ожить те воспоминания, которые я бы предпочел оставить забытыми.
Джорджия обрадовалась тому, что благодаря настолько сильной связи Уила с его дочерью он наконец захотел поделиться своим прошлым.
— Ты был таким маленьким.
Он кивнул. Взгляд его был отсутствующий, словно он вел речь о том, кого вообще не знал. Джорджия попыталась вспомнить себя в пять лет, но смогла извлечь из памяти совсем мало воспоминаний о тех днях.
— А у тебя были другие родственники? Бабушки и дедушки, например.
— Родители отца к тому времени уже умерли. Родители мамы происходили из очень религиозной семьи и отреклись от дочери, потому что мои папа и мама не были официально женаты. Этим дедушке и бабушке я был не нужен. Оставалась только тетя, сестра моего отца, живущая в Мельбурне. Она взяла меня к себе, но мы с ней не ужились вместе.
Лицо Уила стало мрачным. Похоже, он не хотел продолжать этот разговор, но Джорджия не могла остановиться. Она чувствовала себя обязанной расспросить Уила, пока он хоть немного разоткровенничался.
— Значит, тебя усыновила прекрасная семья?
— Спустя некоторое время, — ответил он, стараясь не встречаться с ней глазами.
— То есть в конце концов все закончилось хорошо?
— Можно сказать и так.
Джорджия ждала, что Уил скажет что‑нибудь еще, но он молчал. Когда это молчание затянулось, Джорджия сделала глоток минералки и сказала:
— Спасибо, что поделился этим. Мне всегда казалось, ты не хотел говорить о том, что случилось с тобой в детстве.
