— Вы слышали, что вам велели?
Он подмигнул ей, а потом потянулся вперед с преувеличенным рвением, Мия послушно потянулась к нему.
Вспышка заставила Мию поморщиться.
— Вам не нравится? — спросил Дилан.
— Просто я не люблю, когда меня фотографируют.
В последний раз камеры вспыхивали ей в лицо, когда она выходила из здания суда… в наручниках. Это воспоминание не доставляло удовольствия.
Словно почувствовав ее неуверенность, Дилан вскочил.
— Дорогуша! — возмутился Фелипе. — Я…
— Тебе придется обойтись одной моделью, мастер Феллини. Бегите! — шепнул он Мии уголком рта.
Она соскочила с дерева и, пулей отбежав в сторону, остановилась сбоку от Фелипе в зарослях папоротника. Отсюда она с удовольствием наблюдала за играми мужчин. Фелипе резким лающим голосом отдавал приказания, а Дилан проворно с нарочитой старательностью выполнял их. Он флиртовал с камерой без малейшего стеснения. В ответ Фелипе беззастенчиво заигрывал с ним.
Оба, не смущаясь, отпускали двусмысленные шуточки, пока Мия не согнулась пополам от смеха. На Дилана просто невозможно было смотреть спокойно!
Фелипе без предупреждения повернулся и щелкнул ее. Мия заморгала и вмиг посерьезнела. Дилан немедленно бросился к ней на защиту.
Но Фелипе уже, сияя, уставился в камеру.
— Прекрасно!
Глава 6
Мия сглотнула:
— Что вы имеете в виду под этим «прекрасно»?
Он жестом подозвал ее к себе.
— Идите и посмотрите.
Она неохотно двинулась туда, где стоял Фелипе с камерой в руках. Дилан тоже подошел к нему.
— Вы же говорили, что хотите только попробовать свет и подобрать наиболее удачный ракурс, чтобы потом это использовать.
— Дорогая. Я artiste. Мое сознание, мои глаза, мои мозги… они в постоянном поиске идеального снимка.
Мия подошла, чтобы взять у него камеру, но он отрицательно покачал головой.
— Просто смотрите.
Она опустила голову, чтобы рассмотреть картинку на экране. От того, что она увидела, у нее перехватило дыхание.
Дилан наклонился поверх ее правого плеча.
— Черт побери…
На фотографии Мия стояла по колено в зарослях папоротника. Она наклонилась вперед, а голову откинула назад и хохотала во весь рот, озорно сверкая глазами. Казалось, на снимке все дрожит от смеха. Мия не могла понять, как Фелипе это удалось, но глядя на это фото, она чувствовала, что все ее существо наполняется радостью.
Он сделал так, что она выглядела красавицей.
Мия сглотнула и, выпрямившись, ударилась о грудь Дилана. Повернувшись кругом, она пробормотала извинения.
— Теперь вы видите, что я имел в виду? — настойчиво спросил Фелипе. — Этот снимок прекрасен.
В висках Мии застучал пульс.
— Но это ложь.
— Искусство не лжет, дорогая.
Она чувствовала, как пристально смотрит на нее Дилан, как потемнели его глаза, перебегая то на ее образ, запечатленный камерой, то на живой оригинал.
— Дорогая, вы дадите мне разрешение на использование этой фотографии на моей будущей выставке? Это именно то, чего мне не хватало.
У Мии пересохло во рту. У нее свой план. План оставаться незаметной.
— Нет.
Фелипе выключил камеру.
— Эта фотография могла бы стать центральным экспонатом моей следующей выставки. Дорогая, на самом деле мне не нужно ваше разрешение. Я спрашиваю просто из вежливости. Это общественный парк. И значит, я имею право фотографировать все, что пожелаю.
Интуиция подсказывала ей, что просьбами ничего хорошего от него не добьешься.
— Сколько может стоить такая фотография, если ее продать?
Мия почувствовала, как стоявший рядом с ней Дилан выпрямился и весь как‑то подтянулся. Взглянув на него, она увидела, что он полностью преобразился и готов ринуться в бой. Сердце подскочило к самому ее горлу, кровь вскипела. Казалось, его бесстрашие передалось ей.
Фелипе отмахнулся от него.
— Как можно определить цену такой фотографии? Я не собираюсь ее продавать.
— Продай ее мне. Прямо сейчас.
Дилан назвал сумму, от которой у Мии закружилась голова.
— Нет! — Она резко повернулась к нему и тряхнула головой. — Даже не думайте. Такие заоблачные деньги за какую‑то фотографию.
— Я же вижу, вы не хотите, чтобы этот снимок появился на публичной выставке. Так позвольте мне его купить, — не отступал Дилан.
Мия сложила руки на груди, чтобы он не заметил, как они дрожат.
— Но я точно также не хочу, чтобы она висела у вас на стене.
— Фелипе, продай мне это фото, — настаивал Дилан.
Мия грозно уставилась на фотографа:
— Вы этого не сделаете.
Повернувшись к Дилану, Фелипе развел руками:
— Ты же слышал, что сказала дама, дорогой.
Дилан бросил яростный взгляд сначала на нее, потом на фотографа.
— О’кей, тогда позволь мне объяснить, чтобы у тебя не возникло никаких иллюзий. Если когда‑нибудь эта фотография появится на публике, тебя ждет самый дорогой и громкий судебный процесс в твоей жизни.
Фелипе только усмехнулся:
— Я уже предвкушаю, какой это будет грандиозный пиар!
Схватив Дилана за локоть, Мия с силой тряхнула его, но ее старания остались практически незамеченными, — не та у нее весовая категория.
— Вы не сделаете ничего подобного! — сказала она.
Его брови сползли вниз на самые глаза, все лицо помрачнело.
— Почему?
— Потому что я не ваша собственность. Вы не имеете права решать за меня. — Она повернулась к Фелипе: — И вы тоже. Если вы порядочный человек, то тоже не станете этого делать.
На мгновение все замолчали.
— Мия, дорогая…
Отвернувшись от них, Мия направилась к машине.
— Я думала, искусство существует для того, чтобы делать мир лучше, а не хуже. Нам пора возвращаться назад.
— Дорогая!
Посмотрев на него, она увидела, что Фелипе вытаскивает из фотоаппарата карту памяти. Он подошел к Мии, взял ее руку и положил карту ей на ладонь.
— Она ваша. Простите меня.
— Спасибо, — шепнула она и, сунув карту в карман, закрыла его на кнопку. Ей захотелось хоть немного снять повисшее в воздухе напряжение. — Я думаю, у такого artiste, как вы, таких фотографий пруд пруди.
