– Отчего же, мистер Восс?
– Просто Чарли. Прошу вас.
– Только если вы тоже будете обращаться ко мне по имени: Анна.
А в душе у нее шевельнулась тревога: да верно ли, что она его не интересует как женщина?
– Я собирался повести вас в бар “У Майкла”, что на Флэтбуш, – признался он. – Но теперь я вижу, что для начала надо взять такси и поехать на Манхэттен.
– Что-то не пойму: то ли я должна чувствовать себя польщенной, то ли оскорбленной, – сказала Анна голосом, каким часто говорят героини кинофильмов; раньше они с Лилиан и Стеллой любили подражать этой “светской” манере речи.
На Четвертой авеню они поймали такси и вскоре уже ехали по Манхэттенскому мосту. Внизу вместо Ист-Ривер темнела иссиня-черная пустота, и только крошечные огоньки подсказывали, что на самом деле там множество судов. Анна глубоко вздохнула. Без привычного груза одиночества ей казалось, что на земле ее ничто не удержит – она вот-вот слетит с моста в темную реку.
– Скажите мне одну вещь, Чарли, – начала Анна. – Не ждет ли вас дома женщина? Может, сидит она там одна и гадает, куда это вы запропастились?
Он повернулся к ней и совершенно серьезно сказал:
– Никакая женщина меня не ждет. Честное слово.
– А девушки в конторе…
– Да им лишь бы чесать языком.
– А вас это задело бы? То, о чем они болтают?
– Только если бы это оказалось правдой.
Значит, она была права; выходит, они просто друзья, не более того.
– И даже дочка не ждет?
– Детей у меня пока что нет.
– У такого красивого мужчины, как вы, Чарли? Как же так? – поддразнила она все тем же добродушно-шутливым тоном, уютным и теплым, как перина.
– Не везло мне, видно. До сегодняшнего вечера. Наконец-то провидение смилостивилось.
– Эту фразу я слышала от вас раз сто. Вы ее, наверно, вытащили из печенья с предсказанием судьбы.
– Ну, уж не сто. Самое большее раз семьдесят-восемьдесят.
Они дружно хохотали, искренне радуясь очередной, еще более нелепой, но смешной реплике. Анне всегда хотелось пофлиртовать с кем-нибудь; и вдруг – пожалуйста, флиртуй себе в свое удовольствие.
В ресторане отеля “Чандлере”, что на Сорок шестой улице, они взяли по бифштексу с тушеным луком и жареной картошкой, а на сладкое по куску яблочного пирога. Пили шампанское. Своими вопросами Чарли Восс направлял беседу как раз в то русло, которое особенно интересовало Анну: ее пробное погружение, причуды лейтенанта Аксела, успехи русских в борьбе с фрицами на Украине. О густой тьме, окружавшей этот ярко освещенный “пятачок”, они не сказали ни слова. Но Анна чувствовала, что в душе Чарли Восса царит такая же тьма. Порой ей казалось, что она вот-вот уловит ее причину – догадается о чем-то, что на самом деле видно невооруженным глазом. Но так и осталась в полном недоумении.
После ужина они решили пройтись до Пятой авеню. По дороге Анна взяла Чарли под руку. И почувствовала то же, что утром, во время погружения: всплывать не хотелось. Должно быть, Чарли Восс испытывал схожее чувство, потому что он вдруг сказал:
– Еще рано, давайте продлим этот вечер. Есть у вас любимый ночной клуб?
– Я была только в одном, – сказала она.
У лакированной входной двери в клуб “Лунный свет” уже толпились люди; швейцар в цилиндре высматривал подходящих клиентов. Тут Анну осенило: она ведь может сказать, не сильно греша против истины, что знакома с Декстером Стайлзом, но не успела: швейцар их пропустил. На первый взгляд Анне показалось, что в клубе все по-прежнему, и этот вечер – продолжение предыдущего. На блестящем полу в черно-белую клетку она выбрала столик, за которым сидела в прошлый раз вместе с Нелл. Теперь там расположились незнакомые люди, а Декстера Стайлза нигде не было видно. На миг Анна огорчилась, но потом даже испытала облегчение: ничто не омрачит память о том дне, который они с Лидией провели на пляже Манхэттен-Бич.
Метрдотель провел их к столику в глубине зала, и Чарли сразу заказал шампанское. Зловещие завывания труб и дробь барабанов походили на приближающуюся грозу или армию. Болезненно тощая певица утробным голосом, напоминавшим рокот землетрясения, ненадолго заставила зал притихнуть. Анна и Чарли, вместе с десятками других пар, рванулись на танцпол. Анна волновалась: она помнила, как плохо они с Марко танцевали в октябре, но с Чарли все получалось само собой.
– Какое счастье, что вы такой прекрасный танцор, – сказала она.
– Это благодаря вам.
– Ха! Лгун вы тоже отличный.
От выпитого шампанского, от радостного ощущения, что ее руки лежат на мужских плечах, у нее кружилась голова. Струи теплого воздуха овевали ключицы.
– Анна? Неужели это ты?
Анна обернулась: перед ней была Нелл; в открытом, без бретелей, шифоновом платье персикового цвета она танцевала с мужчиной в смокинге; партнер был заметно старше ее. Анна выскользнула из рук Чарли и горячо обняла подругу.
– Поверить не могу! – воскликнула она. – Где я только тебя не искала.
– А я тебя еле узнала, – сказала Нелл. – С чего такая перемена? Ты смотришься потрясающе!
Сама Нелл, как всегда, была обворожительна, разве что держалась чуть более наигранно. Кудри приобрели новый, рыжеватый оттенок, кожа белая, как снег, будто Нелл никогда не выходит на улицу.
– Вас наверняка посадили в какой-нибудь медвежий угол; идите к нам, за наш столик, – сказала она. – А это Хэммонд, мой жених.
Хэммонд улыбнулся одними губами; зеленые глаза смотрели холодно, ноздри орлиного носа раздувались. По-своему, он, пожалуй, красив, решила Анна. Она представила Чарли Восса, и они вчетвером стали пробираться сквозь толпу танцующих куда-нибудь подальше от оркестра.
– На самом деле мы не помолвлены, – шепнула Нелл. – Я это ему назло говорю.
– Он и есть… тот самый?
– Ну, да. Он поселил меня в чудесной квартирке на Грэмерси-Парк, в южной части. У меня даже есть свой ключ от ворот в парк! Приезжай ко мне в гости. Дом двадцать один. Повтори, тогда запомнишь. Двадцать. Один.
– Двадцать один, – послушно повторила Анна. Подруга, похоже, нервничает, а может, выпила лишнего. – Ты нашла подходящую работу?
– Я вообще не работаю, – ответила Нелл. – Если не считать главного занятия: стараться всегда выглядеть потрясающе, не то Хэммонд меня выгонит.
Они подсели к группе людей за столиками близ танцпола. Среди них Анна заметила Марко, он глянул в ее сторону, и она покраснела. На самом деле он не сводил глаз с Нелл.
– Он что, в самом деле способен тебя выгнать?
– Хэммонд – сволочь, – отрезала Нелл.
Анна ошеломленно молчала: Хэммонд сидел тут же, в нескольких дюймах от них, его рука лежала на плечах Нелл. Анна отвела глаза, будто стесняясь собственной бестактности.
