Желающих не оказалось. «Чистоплюи, – подумал майор, – как в дерьме копаться – так я, а как просто просмотреть, как получают сведения – так брезгуют, а ведь блестящий в своем роде допрос, правда, не для слабонервных, но все же…»
– Вопросы есть? – спросил замминистра.
– Вопросов нет, – ответили присутствующие.
– Диск уничтожить. Все свободны!
Майор вышел из кабинета и прямиком направился в курилку. И хотя он не был заядлым курильщиком, но по возможности он всегда посещал эту прокуренную насквозь комнату, где двадцать четыре часа в сутки кондиционеры подавали свежий воздух, и работала вытяжка: курилка была тем местом, где почти всегда можно получить новую информацию, здесь можно было встретить кого-то из старых знакомых, переброситься парой слов, услышать какие-нибудь новости о новых назначениях или предстоящих кадровых перестановках и, что немаловажно, узнать о предстоящих изменениях в политике самого министерства. Майор всегда держал нос по ветру, зная, что, если коридорах власти изменятся настроения, и какая-то информация по воле больших начальников просочится в прессу, руководство может сдать таких как он, не раздумывая.
Сегодня, как назло, никого из знакомых не было, двое ребят из дежурной части обсуждали преимущества японских машин перед корейскими, какой-то капитан громко говорил по мобильному, размахивая рукой, в которой тлела горящая сигарета, и рассказывал кому-то на другом конце сотового соединения, что он занят делами в министерстве и скоро будет в своем районном отделе, где он и продолжит беседу с абонентом, а пожилой полковник выговаривал молодому лейтенанту, что тот не уделяет внимания старым методам ведения картотеки и всецело полагается на компьютер. Поняв, что ничего интересного ожидать не приходится, майор погасил окурок о край пепельницы и направился в сторону министерской столовой. Прежде чем войти, он взглянул на наручные часы: до обеда было еще около часа. Решив выпить чашечку кофе, а есть ему еще не хотелось, он вошел в столовую и оглядел зал. И хотя время обеда еще не подошло, у кассы уже стояла небольшая очередь, и, взглянув на нее, майор понял, что нашел того, кого искал. У кассы с чашкой кофе и куском яблочного пирога стоял его старый знакомый еще по районному отделу, где он начинал службу. Теперь же его знакомый работал в министерстве, руководя небольшим управлением. Он улыбнулся и, подняв руку, приветствовал знакомого.
– Здравия желаю, товарищ полковник!
– Салам! Салам! – дважды повторил тот, – рад тебя видеть, вот собираюсь слегка перекусить, если хочешь, присаживайся вон за тот стол, – сказал полковник и показал на столик у окна. Взяв в буфете кофе и кусок пирожного, он подсел за столик к полковнику и спросил:
– Рад видеть в добром здравии. Как служба? Что у вас тут нового?
– Да ничего особенного, ты ведь знаешь, чем кадровики занимаются, – утвердительно ответил на вопрос полковник.
– Знаю, – сказал он, – и извини, что спрашиваю так сразу в карьер, вакансии начальника какого-нибудь райотдела не намечается?
– А для кого?
– Для меня. Надоело папки раскладывать по столам и писать всякие ненужные рапорты, – попытался слукавить майор.
– Насчет бумажек ты, конечно, загнул, – усмехнулся старый товарищ, – ты ведь знаешь, здесь всякое рассказывают, в том числе и про тебя. А чтобы так регулярно присутствовать на закрытых заседаниях у министра как ты, так это всякий позавидует. И вопросы задают, мол, с чего это вдруг? А чего ты сам шефа не спросил?
– Не хотел преждевременно поднимать этот вопрос, тот может с бодуна куда-нибудь в горный район отправить, куда мне не очень бы хотелось. Потом оттуда не вырвешься, разве только ногами вперед, – попытался пошутить майор. – А вообще, хотел бы узнать, где какие перемещения ожидаются.
– Пока по городам никаких перестановок не намечается, – ответил полковник, – но если что будет на примете, я тебе позвоню и предупрежу, чтобы ты был готов.
– Спасибо, дружище! Всегда знал, что могу рассчитывать на тебя.
– Да ну, брось ты, сколько лет знаем друг друга, еще по райотделу, и извини, если не понравится мой вопрос, но я все же хотел бы спросить тебя, когда ты наконец заведешь семью?
– А зачем?
– Это не праздный вопрос. Ну ты понимаешь, я все-таки кадровик, и могут, если возникнет случай, поинтересоваться, мол, почему данный соискатель на должность начальника отдела не женат? Насколько мне известно, у тебя даже нет любовницы, и у тебя, насколько мне известно, не бывает также временных связей. – увидев удивленный взгляд майора, тот продолжил: – Не забывай в какой структуре ты служишь, здесь написание рапортов друг на друга давно стало ведомственным видом спорта.
– И на меня коллеги рапорта пишут?
– На тебя нет, просто я видел докладную начальника управления собственной безопасности, где все это констатировалось. Он выражал озабоченность, что старший офицер два года уже как не женат, в порочащих связях не замечен, в отпуск не уходит, по бабам не гуляет, а из собутыльников у тебя всего три человека, к которым дорожку протоптать они так и не смогли. Может тебе к психологу надо или отпуск за два года? Я могу организовать.
– Не надо. Понимаешь, дружище, – сказал майор, – только сегодня утром я думал об этом, и даже хотел записаться к психологу, но раз ты сам начал этот разговор, то я отвечу. Со здоровьем у меня все хорошо, могу медкомиссию пройти влет! Но есть одна проблема, или даже две.
– Какие?
– Нет у меня сил заводить новые отношения и, наверное, пока не будет. Ты ведь на всех трех моих похоронах был?
– Да, помню, согласен, что нужно время, и это веское оправдание, а вторая какая?
Майор замялся, оглядел стол и, заметив, что кофе давно выпит, а яблочный пирог съеден, предложил: «Давай я еще по чашке кофе возьму и продолжим». За время их беседы людей в столовой стало значительно больше, майору пришлось отстоять длинную очередь, однако его старый приятель терпеливо ждал, и, когда он вернулся с подносом, на котором дымились две большие чашки кофе, полковник повторил свой вопрос:
– Так какая у тебя вторая причина?
– Понимаешь, я не совсем внятно смогу это объяснить и никакому психологу, конечно, я это не рассказал бы, но раз ты настаиваешь, то я попробую. И, надеюсь, разговор останется между нами.
– Принято.
– Ну значит так, – сказал он, собравшись с духом, – вот меня время от времени начинает беспокоить какой-то безотчетный страх, причем в любое время суток, тревога какая-то, ожидание ужаса, что ли, и откуда это, я понять не могу, словно груз какой-то давит, мешая жить, принимать решения, отбивая аппетит, стремиться к чему-то, хотя временами мне кажется, что это из-за кошмаров, вернее, одного и того же кошмара, что мне снится в последнее время. Я вот на работе срываюсь из-за этого. Все время кажется, будто за мной наблюдает кто-то. И воздуха начинает не хватать, я недавно прошел томограф, врач сказал, что сосуды в порядке. И днем после этого мне неспокойно, ощущение такое, что возле позвоночника, внутри, натянули струну и дергают ее и дергают. Но я ведь не сумасшедший?
