* * *
Вдоль периметра лагеря джедаев всю ночь ходили патрули, бдительно всматриваясь в темноту. Остерегались они не только атаки ситхов, но и нападения прыгунцов — мохнатых летающих аборигенов.
После катаклизма, уничтожившего лес, прежде мирные и ручные обитатели Руусана словно взбесились. В прошлом эти вездесущие создания были приятными гостями: собираясь группами над больными и ранеными, они проецировали успокаивающие и исцеляющие образы. Теперь же они вырывались из мрака ночи страшными стаями, насылая отвратительные кошмары, сеющие страдания, ужас и панику.
С несчастными, одержимыми существами ничего нельзя было поделать, кроме как стрелять их на месте, чтобы не заражали своим безумием джедаев. Это была тяжелая, но необходимая обязанность — как и множество других на Руусане.
По счастью, патрули успешно отбивались от прыгунцов, а в самом лагере джедаев царила атмосфера осторожного оптимизма. После унылого отчаяния прошлых месяцев генералу Хоту этот сдержанный энтузиазм представлялся буйным ликованием.
Они больше не были загнанной дичью, больше не прятались в чаще леса, где выживал лишь тот, кто умел затаиться. Отныне перевес был на стороне джедаев: их новый лагерь стоял на равнине близ поля той самой битвы, которая переломила ход войны. И теперь уже ситхам приходилось скрываться.
Генерал, хотя и измученный отчаянным бегством от пожара и последующим сражением, не ложился спать. Дел еще хватало, слишком многие вопросы требовали его внимания.
Помимо организации патрулей против прыгунцов, нужно было обеспечить распределение припасов. Корабли Фарфаллы доставили все то, чего отчаянно не хватало: провизию, медпакеты, свежие батареи для бластеров и персональных щитов. Поскольку большая часть прежних запасов сгорела в противоестественном пожаре, который уничтожил леса планеты, генерал хотел удостовериться, что все солдаты как следует экипированы, а их раны обработаны. Тогда можно будет и отдохнуть.
Хот пробирался мимо десятков гаснущих костров и храпящих тел. Палаток все-таки не хватало, но ночи стояли теплые, и те, кому не досталось места, с удовольствием спали под открытым небом.
— Генерал, — донеслось сзади. В тишине голос прозвучал удивительно громко. Обернувшись, Хот увидел, что к нему спешит Фарфалла. Несмотря на темень, джедай бежал уверенно, ловко перепрыгивая через спящих.
Хот остановился. На уже привычный, но все такой же экстравагантный поклон он ответил учтивым кивком:
— Есть новости, мастер Фарфалла?
Молодой джедай возбужденно кивнул:
— Разведчики заметили колонну ситхов. Каан ведет их на восток, к холмам.
— Скорее всего, они направляются в лабиринт пещер и туннелей, — предположил Хот. — Хотят нейтрализовать наше превосходство в воздухе.
Фарфалла улыбнулся:
— К счастью, мы уже разведали эту местность. Нам известна большая часть основных входов в туннели. Мы эти входы оцепим, как только они спустятся. И тут же окажутся в ловушке!
— Хмм… — Хот погладил густую бороду. — Совершать столь очевидную тактическую ошибку — не в духе Каана, — пробормотал генерал. — Он что-то затевает.
— Я могу послать в туннели нескольких разведчиков, чтобы следили за ними, — предложил Фарфалла.
— Нет, — твердо ответил Хот после секундного раздумья. — Каан наверняка остерегается шпионов. Я не отдам ему никого из своих солдат для допроса.
— Может, попробовать взять их измором, — задумался Фарфалла. — Заставить сдаться без кровопролития.
— Это было бы лучшее решение, — признал генерал. — Увы, мы не можем позволить себе столько ждать. — Он глубоко вздохнул и устало покачал головой. — Я не знаю, зачем Каан отправился в пещеры… но знаю, что мы должны его остановить. — Хот решительно стиснул челюсти. — Вели трубить побудку и собери солдат. Мы идем за ним.
— Я не собираюсь с вами спорить, — как можно тактичнее произнес Фарфалла, — но что, если Каан заманивает вас в ловушку?
— Я в этом не сомневаюсь, — подтвердил Хот. — Но эту ловушку он захлопнет все равно, рано или поздно. Так что лучше его опередить. Если повезет, мы схватим его до того, как он схватит меня.
— Как прикажете, генерал. — Фарфалла вновь отвесил вычурный поклон и добавил: — Вам, однако, стоит немного поспать. Что-то вы совсем побледнели и осунулись, будто ситх какой.
— Я не могу спать, друг мой, — ответил Хот, положив тяжелую ладонь на изящное плечо молодого джедая. — Я здесь с самого начала войны. Это я привел Армию Света на Руусан, чтобы сразиться с Кааном и его Братством. И потому должен довести дело до конца.
— Но сколько еще вы выдержите без сна, генерал?
— Сколько нужно. У меня такое предчувствие, что к завтрашнему утру все закончится… так или иначе.
30
В пещере было прохладно и сыро, но не темно. Каменные стены и потолок усеивали кристаллы, которые отражали и преломляли лучи световых стержней, озаряя подземные чертоги призрачным сиянием. На полу блестели лужицы воды и росли гигантские сталагмиты. Сверху свисал перевернутый лес сталактитов, с которых мерно скатывались капли, шлепаясь в воду. Местами сталактиты и сталагмиты соединялись между собой, за сотни лет слившись воедино благодаря отложениям, принесенным влагой. Гигантские колонны являли собой величественное зрелище: они казались массивными, но в то же время изящными и хрупкими.
Но Каану было некогда любоваться красотами природы. Он знал, что разведчики джедаев засекли их исход. И не сомневался, что генерал Хот не замедлит броситься в погоню.
Пещера была просторной, но, когда Братство собралось внутри, стало тесно. Все уцелевшие владыки ситхов — за исключением Бейна, чье отсутствие бросалось в глаза, — пришли в подземелье вместе с Кааном, чтобы дать последний бой врагу. Армия же охраняла главные входы в туннели и должна была как можно дольше сдерживать атаку джедаев, которая представлялась неминуемой.
В конце концов солдат перебьют, но Каан был уверен, что благодаря своей численности они сумеют продержаться, пока ритуал сотворения ментальной бомбы не будет завершен.
— Приблизьтесь, — велел предводитель Братства. — Время пришло.
Гитани видела, что с повелителем Кааном что-то не так. Непорядок она заподозрила еще после прибытия джедайских подкреплений, когда им пришлось бежать с поля боя. По возвращении в лагерь Каан скрылся в шатре связи, потом молча направился в собственный шатер. Но когда он вышел оттуда, перед ними вновь предстал человек неотразимой харизмы. Это был не побежденный вождь, пришедший просить прощения, но герой-завоеватель, отважный и несгибаемый. Он стоял в горделивой позе, словно аллегория могущества и славы.
Когда Каан заговорил, голос его был сильным, речь — смелой и властной. Он поведал им о предстоящем единении разумов, о ритуале, далеко превосходящем тот, который провел Бейн всего несколько часов назад. Рассказал о страшном оружии, чью мощь они должны были обрушить на врага. Весть о ментальной бомбе снова зажгла в них веру и надежду.
