– Вы о Дорис? У нее смена в «Толстяке» с трех до одиннадцати.
– «Толстяк» – это где?
– Два квартала к северу. Но если вы думаете, что у Дорис были шашни с Сэлом, то ошибаетесь.
– А у кого тогда были шашни с Сэлом?
– У какой-то блондинки.
Майло показал фотографию Элизы Фримен.
– Ну, она и есть.
– И часто она здесь бывала?
– Всего несколько раз. Заказывала себе «Серого гуся» и сразу же все выпивала. Иногда с лимоном, иногда прямо так.
– Не из тех, кто пьет только со льдом? – уточнил Майло.
– Нет, она, наоборот, просила безо льда.
– Пила помногу?
– Одну рюмку – и ни капли больше. Слава богу, таких посетителей у меня немного.
– Что-то еще о ней можете рассказать?
– Ничего. В людях я не разбираюсь, только в выпивке. – Старый бармен изучающе поглядел на Майло. – Вы бы заказали пиво. – Он перевел взгляд на меня. – Шотландский виски. Иногда, под настроение, – односолодовый из тех, что подороже. Если ваши жены закажут вино, вы оба тоже будете вино.
– С женами мне понравилось, – заметил Майло. – Вы просто оракул!
– Пятьдесят три года за стойкой, а люди совсем не меняются.
– Тогда напророчьте нам что-нибудь про Сэла.
– Пиво, как и вы. С тем отличием, что вам я мог бы налить в долг.
– А Сэлу бы не рискнули?
– Вообще-то, я обычно доверяю клиентам, – сказал бармен, – но только попробуйте разок меня кинуть. С этого момента – деньги вперед.
– Сэл не склонен платить долги?
Бармен положил полотенце на стойку и стал аккуратно его сворачивать.
– Каким вообще нужно быть ослом, чтобы нагреть однорукого бандита на десять штук – и все спустить в тот же вечер? Когда даешь ему счет, у него всегда наготове история про забытый дома бумажник. Так что разговор с ним теперь один – деньги на бочку!
– А как Сэл на это реагирует? – уточнил Майло.
– В каком смысле?
– Его такие порядки не бесят?
– Здесь так не принято.
– Как не принято?
– Выражать вслух отношение к моим порядкам. – Бармен вытащил из-под стойки и поднял над головой профессиональную бейсбольную биту. Черная краска от старости стала серой, как и обмотанная вокруг ручки лента.
– С Сэлом дошло вот до такого? – поразился Майло.
– Не дошло, но про биту он знает. И все знают. Двадцать восемь лет назад мой бар ограбила пара индейцев, стукнули меня по башке пистолетом. Трещина в черепе. Больше такого не повторится.
– Для этого достаточно одной биты?
Старик подмигнул и показал глазами куда-то под стойку.
– Говорят, теперь стало трудно получить лицензию на ношение огнестрельного оружия, если ты не богатенький придурок и не за ручку с мэром… Не знаю, не проверял.
– Правильно говорят, – не моргнув глазом, подтвердил Майло. – А Сэл не заводил с вами разговоров насчет того, как быстро разбогатеть?
– Со мной так не принято.
– А с другими посетителями?
– Все может быть.
– То есть?
– Люди приходят сюда выпить, языки развязываются… Сэл, тот начинает трепать языком, еще не допив первую кружку. Только на него никто внимания не обращает. А я вообще не обращаю никакого внимания на треп, а думаю о внуках.
– Меньше знаешь – крепче спишь?
– Вернее сказать, не трогай дерьмо – меньше будет вони.
– Но какая-то вонь все равно есть, – заметил Майло. – И чем пахнет от Сэла?
– Обычно он заводит шарманку о тех временах, когда бывал при деньгах. Акции, недвижимость, все такое… Времена, когда еще был спрос на инструменты для школьных оркестров… Если вы верите в эту чушь, можете заодно купить у меня контрольный пакет «Дженерал моторс». Кстати, налить вам минералки? За счет заведения.
– Спасибо, пока не надо. Лучше расскажите про блондинку.
– Да нечего там рассказывать. Она все больше помалкивала, но не по-хорошему, как иногда бывает. Нос задирала – дескать, делаю вашей забегаловке честь своим присутствием. Выпьет своего единственного «Гуся» и начинает дергать Сэла – пора, значит, и честь знать. А тот бегал за ней, как собачонка.
Ловко перехватив полотенце посередине, бармен с характерным хлопком сложил его в воздухе пополам.
– Если вам нужна Дорис, ее смена как раз началась. Не говорите, что это я вас послал.
– Дорис не любит, когда ее беспокоят?
Бармен убрал биту под стойку.
– Плевать я хотел, что она любит, а что нет. Как и все остальные. В моем возрасте подобные сложности уже давно не интересуют.
* * *
«Толстяк» оказался одним из традиционных заведений, изнемогающих в неравной битве с опутавшими все вокруг сетями фастфуда. Кубическое здание в стиле пятидесятых с застекленным фронтоном и остроконечной крышей, придававшей ему неожиданное сходство с космическим кораблем из старого фантастического кино. К стеклу прилеплена вывеска, обещающая завтраки со скидкой, да и пахло в заведении скорее именно завтраками, несмотря на глубоко послеобеденное время. Обитые синим кожзаменителем диванчики, стулья у стойки, голубой ковер – на всем печать возраста и не слишком аккуратной уборки. Внутри – никого, кроме двух бородатых водителей-дальнобойщиков, жадно поглощающих яичницу с беконом у стойки, и весело щебечущей с ними молодой официантки-мексиканки. Та же скучная розовая униформа, что была на Дорис, смотрелась на ней совершенно по-другому.
– Можете присесть вот за этот столик, – предложила нам официантка.
Через минуту из кухни вышла Дорис с высоченной стопкой желтых бумажных салфеток. Майло помахал рукой. Дорис, проигнорировав его жест, подошла к ближайшему столику и стала заправлять салфетки в металлическую коробку. На ее бейджике значилось «Дори».
– Привет, Дори!
– Для вас – Дорис, – отрезала она. – Чего вам еще надо?
– Пара вопросов насчет Сэла.
– Я уже все рассказала. – Дорис шагнула к соседнему столику, смахнула на пол крошки и быстро протерла пластиковую поверхность сухой тряпкой. Затем, прижав рукой пружину в коробке для салфеток, засунула туда очередную пачку, отпустила пружину – та громко щелкнула – и перешла к следующему столику.
– Мы поговорим, когда вы освободитесь.
– Моя смена оканчивается через пять часов.
– Судя по посетителям, сейчас не самое горячее время.
– Сказала – через пять, значит – через пять.
– Давайте мы подсобим вам с салфетками; глядишь, пара минут и освободится?
