— Ладно, — буркнул он, открывая Бугатти.
И вроде бы, ничего особого не произошло, но на душе стало легче.
Да. Он найдет эту рыжую. И докажет, что не такое ничтожество, как она думает.
Повеселев, он завел машину и выехал в открытые ворота.
"А знаешь, все еще будет…" — зазвучало из динамиков. И душа откликнулась на эти слова случайно пойманной радиоволны.
Будет. Обязательно. Он все для этого сделает, даже если понадобится поступиться своими жизненными принципами.
Катя кинула сумку на сиденье машины и устало вздохнула. Какой же упертый этот Кейн. Все соки из нее выжал.
Ну, ничего. Она своего добилась. Новый закон, защищающий права Соурсе, принят. Теперь, каждый Источник, заключающий договор с Отбирающим, будет вноситься в специальный реестр, и получит полную защиту своих интересов компанией "Лух", которую она возглавляет. А защита серьезная. Контракты, строго оговоренные сроки сотрудничества, невозможность использования источника "вслепую", соблюдение норм по отбору энергии, наказание, в случае причинения морального или физического вреда, компенсации и бонусы — Катя постаралась предусмотреть все.
Да, делестус сопротивлялись, утверждая, что ущемляются их права, но поддержка Кости и Сергея Леонидовича сделала свое дело. Совет сдался и пошел на уступки. Все-таки, недавний передел не прошел даром. Теперь Совет состоял из десяти вполне вменяемых Делестус, способных признать ошибки своих предшественников. И они признали.
Кто бы знал, чего ей это стоило.
Вспомнились постоянные переговоры с главами кланов, лесть и угрозы, на которые приходилось идти, бесконечные поездки… Хорошо, что Костас ее понимал. Без его веры в ее силы, у нее ничего бы не получилось. Еще бы. Вмешаться в веками отлаженную систему и попробовать ее изменить — на это и более смелые не отваживались.
Встряхнув волосами, Катя завела машину и выехала с парковки. Короткий взгляд в зеркало заставил усмехнуться. Костина паранойя не знает границ. Четыре машины охраны чинно двигались следом, распугивая встречных своим внушительным видом. Ни дать, ни взять, президентский кортеж. О, а вот и Игорек.
Ее Феррари обогнал огромный черный Гелек.
М-да, погонять сегодня не удастся. А жаль. Быстрая езда всегда помогала ей бороться с усталостью.
Ну, ничего. Сейчас — в аэропорт, а там, можно сказать, уже совсем ничего до дома.
Как же она соскучилась. И по Косте, и по Маруське. Бедные… Как бы они не бодрились, отпуская ее в Рим, но она-то видела, как им тяжело.
Рука потянулась к телефону.
— Костя… Да, уже еду. Как Мару? Я тоже ужасно соскучилась… Ты же знаешь… Да, все. Кейн звонил? Как? Безжалостной акулой? Меня? Ну, это он загнул. И ничего я ему руки не выкручивала. Просто убедительно доказала, что мир не стоит на месте, и делестус тоже должны меняться. Ладно, ты мне лучше скажи, как вы там?
Она улыбнулась, слушая родной голос мужа.
Костас рассказывал ей о поездке к родителям, о щенке, которого они подарили Марусе, о ее восторгах. Но она остро чувствовала то, что стояло за этими простыми словами.
— Я тоже тебя люблю, Костя, — тихо сказала она, прерывая мужа на полуслове. — Очень-очень.
В самолете Катя привычно пристегнула ремень и закрыла глаза. Три с половиной часа полета. Можно поспать. За прошедшую неделю ей ни разу не удалось выспаться и сейчас, когда все трудности остались позади, можно было расслабиться.
— Девушка, вы до Москвы? — неожиданно послышался идиотский вопрос.
Катя неохотно посмотрела на сидящего напротив молодого мужчину. Дорогой костюм, туфли ручной работы, внушительные часы, и, при этом, некоторый инфантилизм, написанный на смазливой физиономии… Все ясно. Сынок состоятельных родителей, желающий развлечься.
Она заметила взгляд Игоря и едва заметно качнула головой.
Разборки ей ни к чему.
— Нет, я в Париж, — на полном серьезе ответила она попутчику.
— Да, ладно? Прям, в Париж?
— Именно.
Она уверенно кивнула и безмятежно улыбнулась.
— Меня там муж ждет.
Катя незаметно повернула руку, и изящное обручальное кольцо блеснуло крупным бриллиантом.
— Так вы, девушка, не на тот самолет сели, — хохотнул парень. — Мы, вообще-то, в Москву летим, да, народ?
Он повернулся к ребятам из Катиной охраны, занимающим весь салон бизнес-класса.
— Какая Москва? — с недоумением посмотрел на него Игорь. — Я в Париж лечу. К бабушке на похороны.
— Вы чего? Какой Париж?
В глазах парня мелькнула озадаченность.
— Это самолет до Москвы.
Он оглядел пассажиров и спрсил одного из них:
— Эй, мужик, ты куда летишь?
Темноволосый и худощавый, похожий на итальянца Роман, изобразил удивление.
— Че волете?
— А, чурка нерусская, — мажор нецензурно выругался. — Я говорю, куда летишь? Москва? Или Париж?
— Си. Си а Рариги, — эмоционально, подражая итальянцам, воскликнул Рома.
— Черт знает что, — растерянно пробормотал парень. — Я что, не на тот самолет сел?
Он подскочил со своего места и кинулся к выходу из салона.
— Можете спать спокойно, Катерина Алексеевна, — усмехнулся Игорь. — Сейчас ему стюардессы мозги вправят, он вернется и будет паинькой.
— Спасибо за поддержку, ребята.
Катя улыбнулась своим верным телохранителям и спокойно закрыла глаза, проваливаясь в сон.
Ей снилось что-то теплое, родное. И во сне она была уже дома, среди своих любимых и близких.
Три с половиной часа отделяли ее сон от яви. И пролетели они быстро.
— Уважаемые пассажиры, наш самолет приземлился в аэропорту Шереметьево.
Привычные слова отдавались в ушах настоящей музыкой.
Все закончилось. Она вернулась домой.
В Москве было пасмурно.
Катя посмотрела на серое небо и усмехнулась. Почему-то, всегда, когда она возвращалась из Италии, в столице стояла ненастная погода.
— Мама.
Звонкий дочкин голос разрезал шум аэропорта, и Катя почувствовала, как душа рванулась на этот крик.
— Маруська.
Она подхватила дочь на руки, с жадностью вдыхая знакомый аромат ее светлых кудряшек. Пахло привычно-родным — теплом, домом и тем непередаваемым, детским, почти сливочным, что всегда сбивало дыхание от нежности и любви.
— Не задуши маму, Мару, — насмешливо сказал Костас. — Я тоже хочу ее обнять.
— Костя.
Губы мужа легко заглушили этот возглас, а крепкое объятие укрыло от чужих глаз.
