Терри… Светлая, чистая душой и очень одинокая.
Когда я узнал, что она работает на тебя, и ты пользуешься ее энергией и наивной влюбленностью… Каюсь, Костя, я был разгневан. Очень разгневан.
И я забрал. По праву сильного.
И нисколько не жалел об этом. Я был уверен, что со мной ей будет лучше.
А вот когда она оказалась в моих руках…
Впоследствии я много думал над тем, как дорого приходится платить за собственные заблуждения. Катя не была в тебя влюблена. Она тебя любила. Искренне, глубоко, от всего сердца. Так, как не многим доводится любить. В первый же раз, когда я попытался попробовать ее энергию, я наткнулся на прочную связь, соединившую ваши души. Не знаю, для чего ты произвел обряд слияния, но я не посмел разорвать образовавшиеся узы.
Я отступил.
Отказался от ее силы.
Было еще кое-что… Прикоснувшись тогда к отпечатку твоей ауры, оставшемуся в душе Катерины, я открыл для себя одну важную вещь. Очень важную. Но об этом — после.
Время шло, Катя жила в моем доме, постепенно, она освоилась, и я посвятил ее во все подробности нашего мира. Открыл его тайны и обучил способам защиты. Дал свое имя.
Эта девочка стала для меня всем. Заменила целый мир. Глядя на нее, я молодел душой. Радовался жизни. Заново открывал для себя красоту.
Я любил свою Терри, Костя. Жил для нее. Жил ею.
А она была так великодушна и добра, что согревала мою остывающую душу своим теплом и делилась жизненной силой. Сама. По собственной воле.
Не суди меня строго, Костя. Я никогда и ни к чему не принуждал мою девочку. Возможно, был слишком требовательным, когда пытался научить ее закрывать эмоции, но эта требовательность была оправдана.
К сожалению, все мы не вечны, и я хотел быть уверен, что, когда меня не будет рядом, она сумеет постоять за себя и никогда не испытает, что такое страх или нужда. Думаю, ты сможешь меня понять, ведь Аетерна соурсе — слишком лакомая приманка для Отбирающих, и каждый захочет им обладать.
Но Терри… У нее слишком мягкое и доброе сердце. Она может поддаться жалости и забыть о себе и своей безопасности.
И я боюсь за нее, Костя. Очень боюсь.
Тем более, сейчас, когда в среде Иных снова назрел передел.
Я сделал все для того, чтобы он закончился малой кровью, но если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет на этом свете, и Катя снова осталась одна.
Прошу тебя, Костя, не оставляй ее. Не оставляй мою девочку. Как бы сильна она ни была, женщина не должна быть одинокой. Ты сам знаешь, как жесток наш мир. И знаешь, как много боли может принести он таким, как Терри.
Да, я сознательно не позволял тебе приблизиться к ней. Ограждал ее от встреч с тобой. Ждал, когда она повзрослеет.
Возможно, надеялся, что вы оба станете мудрее, проверите свои чувства и поймете, насколько они сильны.
Нет, я не оправдываюсь.
Мне больно от того, что все так получилось.
И мне хотелось бы исправить невольно причиненные вам обоим страдания.
Катя любит тебя, Костя. Чтобы ни говорила, и как бы ни сопротивлялась эта девочка, знай, что она любит тебя. И единственное, что ей нужно — это чтобы ты был рядом.
Терри была моей женой, но мы с ней никогда не были близки. И тому есть причина. Это ты, Костя.
Ты. Мой сын.
Знаю, ты удивлен. Поверь, я был удивлен не меньше, когда увидел отпечаток твоей ауры и почувствовал наше родство.
Твоя мать никогда не рассказывала тебе о нашем романе. Еще бы. Она была замужем за Сергеем Терсеновым, и их брак всем окружающим казался идеальным. Внешне так и выглядело.
Когда мы познакомились с Никой, ей было чуть больше двадцати пяти. Богатый муж, роскошный дом, молодость и красота — у нее было все. Не хватало лишь одного — любви.
Не буду утомлять тебя подробностями, скажу только, что, какое-то время, мы с твоей матерью были очень счастливы. А потом, мне пришлось уехать по одному важному делу, а когда я вернулся, Ника заявила, что между нами все кончено.
Я уговаривал ее оставить мужа, обещал сделать все, чтобы она была счастлива, но Ника была непреклонна.
"Мы венчались, Сергей, и я никогда не брошу мужа, — заявила она. — Наш брак — один и на всю жизнь"
Ее супруг был слабым Отбирающим. Он почти не нуждался в энергии и жил обычной жизнью.
Возможно, она испугалась моей силы, испугалась будущего… Не знаю.
Я не посмел настаивать. Ушел. И больше никогда не видел Нику и не узнавал подробностей ее жизни. Запретил себе узнавать их.
Сейчас понимаю, что зря.
Два года назад я встретился с твоей мамой, и она подтвердила, что вы с Дмитрием — мои дети. Мои сыновья.
Если бы ты знал, что я чувствую…
Если бы я мог передать, как сильно мне хотелось поговорить с тобой, обнять, признаться, что я твой отец… Какая боль мучила душу. Как тяжело было осознавать, что сам, своими руками, разрушил твое счастье.
Нет, я пытался все исправить, но Катя и слышать о тебе не хотела.
И я ждал. Ждал, когда она повзрослеет, когда перерастет свои юношеские обиды, когда поймет, что любовь, если она истинная, не проходит и не исчезает.
А еще, я наблюдал за тобой. Хотел понять, любишь ли ты мою девочку так, как она того заслуживает. Ты мой сын, Костя, но ты — мужчина. И я никогда не отдал бы тебе Терри, если бы осознал, что ты недостоин ее любви.
Катя заслуживает счастья. Настоящего, большого. И любви. Искренней. Истинной.
Отбирающие, в большинстве своем, не умеют любить. Мы — потребители. Холодные эгоисты. Люди, зацикленные только на себе и своих удовольствиях.
Но если наше сердце, все же, находит любовь, то это — навсегда.
Я знаю это точно, Костя, и верю, что у вас с Катей все получится.
Прости меня, сын, и не держи зла. Я хотел, как лучше.
Позаботься о моей девочке, Костя. Она не должна остаться одна.
И не слушай ее возмущенные речи. Слушай ее сердце. Оно не умеет лгать, в отличие от ее губ.
Прощай, сын. И прости.
Р.С.
Я обещал твоей матери, что сохраню тайну вашего с Дмитрием рождения. Но я не смог. Тревога за Катю не позволила мне промолчать.
Она — твоя судьба, Константин. Береги ее и будьте счастливы."
Костас отложил так поздно дошедшее до него письмо на тумбочку и тяжело опустился на подушку.
Ничего себе, виражи судьбы.
Строгов — его отец… Их с Митросом отец.
И Катя… Она ему не жена.
До него медленно доходило прочитанное. Не жена… Не жена.
