Она не знала, как встретит ее Терсенов. Не знала, что почувствует, при взгляде на шефа. Не знала, сумеет ли сохранить невозмутимое выражение лица. Не знала, сможет ли держать себя в руках и спокойно смотреть на босса. Не знала…
Катя замешкалась у входа, пытаясь собраться с духом.
В самом деле, она же никогда не была неуверенной трусихой. Так отчего сейчас испугалась? Почему медлит и боится переступить порог? Ужасно глупо. Нужно отбросить все сомнения и просто войти в этот огромный дом.
Вздохнув, она протянула руку, собираясь отворить тяжелую дубовую створку, и, в этот момент, дверь неожиданно открылась, и навстречу Катерине шагнула высокая, красивая женщина, в дорогом вечернем платье.
"Все-таки, рыжая, — грустно констатировала Катя. — Видимо, шеф питает слабость к таким ярким дамам."
Она посторонилась, пропуская незнакомку, а та равнодушно прошла мимо, даже не обратив на нее внимания. Царственная осанка, роскошная фигура, огненные волосы… Катерина вбирала в себя мельчайшие подробности внешности женщины Терсенова, чтобы на досуге как следует помучить себя этими воспоминаниями. Еще бы. Теперь она знала предпочтения босса и больше не питала иллюзий.
— Домой, — коротко приказала шоферу рыжая красотка, уверенно открыв дверцу автомобиля.
Она элегантно села в машину — именно элегантно, у Кати так никогда не получалось, — и та плавно тронулась с места.
"Что и требовалось доказать, — философски заметила Катерина, стараясь не обращать внимания на неприятное чувство, засевшее внутри. — У Константина очень хороший вкус. И тебе, Катруся, не стоило в этом сомневаться."
Она дернула дверь и решительно вошла в дом.
Настроение почему-то резко упало, а собственные попытки выглядеть привлекательной показались жалкими и бесполезными.
— Доброе утро, Екатерина Алексеевна.
Экономка Терсенова выросла рядом, словно из-под земли.
— Здравствуйте, — вздрогнув от неожиданности, ответила Катерина.
Она еще не совсем отошла от своих грустных мыслей, и появление Татьяны застало ее врасплох.
— Завтракать будете? — жизнерадостно поинтересовалась экономка, разглядывая Катю с каким-то жадным интересом.
Кате даже показалось, что в глазах Татьяны мелькнуло непонятное предвкушение.
— Нет, спасибо, — вежливо отказалась она, делая вид, что не замечает неуместного любопытства женщины. — Я дома поела.
— А у Глаши сегодня пироги вкусные. И омлет с беконом, — попыталась уломать ее Татьяна.
— Вы извините, но я пойду, — твердо ответила Катя. — Не хочу опаздывать.
Она торопливо направилась в свою комнату, стараясь как можно быстрее сбежать от экономки.
Постоянные попытки Терсенова и его персонала ее накормить, начинали нервировать. Что за манечка такая у обитателей этого дома? Она что — так плохо выглядит? Или вид у нее голодный?
Катя покосилась на большое зеркало, мимо которого собиралась пройти, и, не удержавшись, подошла ближе и покрутилась перед ним, внимательно рассматривая себя со всех сторон. Ну, да. Худышка. Но это же еще не повод ее закармливать?
— Опаздываем, Катерина Алексеевна? — внезапно услышала она голос Терсенова, и, повернувшись, увидела наблюдающего за ней босса.
Константин выглядел безупречно. Темно-серый костюм, белоснежная рубашка, темно-красный галстук… Катя уже успела заметить любовь своего шефа к красным галстукам. Этакая фишечка, ненавязчиво намекающая на любовь к власти и господству. Да, уж. Такой мужчина всегда будет в центре внимания.
Катерине стало неловко, что начальник заметил ее кривляния перед зеркалом.
"Нашла время и место, — корила она себя. — Не могла до комнаты дойти. Вот, и стой теперь, как дурочка, в офисном костюме и с дорожной сумкой. Весели шефа."
— Я уже иду, Константин Сергеевич, — вслух сказала она. — Только вещи в комнату занесу.
— Постарайтесь не задерживаться, — спокойно "порекомендовал" ей босс. — Нам еще в офис ехать.
Катерина удивленно посмотрела на Терсенова.
Интересно, а отвезти ее в офис из дома — не вариант? Неужели нельзя было предупредить Петра Андреевича? Хотя, о чем она? Не барское это дело…
Молча кивнув, Катя перехватила сумку поудобнее и отправилась к своему временному пристанищу.
"Я тучка, тучка, тучка, я вовсе не медведь, — привычно, в такт шагам, пела она, про себя, детскую песенку. — Как приятно тучке по небу лететь…"
Это было ее личное успокоительное средство. Когда требовалось избавиться от неприятных эмоций, Катя вспоминала Винни-Пуха, с его знаменитой "тучкой", и ей становилось легче.
Она уже почти дошла до своей комнаты, как неожиданная мысль заставила ее остановиться. Интересно, а на чем это они в офис поедут? Вряд ли Петр Андреевич уже успел вернуться. Или начальник сам сядет за руль? И опять без охраны?
Оказалось, что все-таки "или".
Когда Катерина появилась в кабинете Терсенова, тот молча кивнул ей, указывая на выход. Так же молча они покинули дом и направились к гаражу. А там…
У Кати глаза разбежались. Ярко-красное Феррари, солидный черный Мерседес, огромный монструозный Джип, небольшая приземистая Бугатти… Что и говорить, солидная "конюшня".
Любовь к хорошим автомобилям Катерине привил папа, который был страстным поклонником мирового автопрома. Алексей Михайлович мог безошибочно определить год выпуска любой машины, знал слабые и сильные стороны разных автомобилей, еще с советских времен коллекционировал журналы про них и старался быть в курсе всех новинок.
Терсенов, не оглядываясь, прошел к Мерседесу, а Катерина не смогла отказать себе в удовольствии и незаметно приблизилась к Феррари. Двухдверное купе манило ее, словно магнит. Знаменитая Берлинетта. Семьсот двадцать лошадиных сил, максимальная скорость — триста двадцать километров в час… Мечта, а не машина. Проведя рукой по блестящему капоту, Катя скосила глаза на водительское сиденье. Вот бы когда-нибудь на такой прокатиться.
— Катерина, вы со мной или остаетесь? — вырвал ее из восторженных грез начальник.
— Иду, — с трудом отведя взгляд от Феррари, кивнула Катя.
Она открыла заднюю дверцу Мерседеса и юркнула на сиденье. Совершенно не элегантно, в отличие от пассии Терсенова.
Константин, бросив на Катерину мимолетный взгляд, усмехнулся чему-то и выехал из гаража.
Ехали долго. Пробка, скопившаяся на въезде в город, не позволяла передвигаться быстрее, чем двадцать километров в час.
Катя украдкой посматривала на босса.
Константин был явно не в духе. Об этом говорила и едва заметная складка на лбу, и напряженно сжатые губы, и холод в голубых глазах. И нетерпеливо постукивающие по рулю пальцы.
