Оксана сделала глубокий вдох, выдохнула и начала. Гончарова говорила о том, что я уже знал, но она добавила к моим сведениям яркие эпизоды. А кое о чем я и не слышал.
Сразу после войны у руководителей советского государства родилась идея создания идеального солдата. Ее автором был амбициозный ученый Сергей Николаевич Гончаров. Надо отметить, что подобные мысли захватили умы еще нескольких человек. Один физик занимался разработкой аппарата, который будет выпускать луч, парализующий у солдат страх смерти. Один медик собрал группу студентов-энтузиастов и пытался с помощью гипноза превратить их в защитников Отечества, полностью подчиненных командирам. Луч, гипноз – все это напоминало сюжеты фантастических романов. Вот у Сергея Гончарова была на первый взгляд вполне жизнеспособная идея. Препарат, который превратит призывника в человека, всегда готового выполнить приказы начальника и способного при необходимости, без раздумий, пожертвовать собой.
Неизвестно, что стало с врачом и физиком, выделили ли им средства на научную работу. А Сергей Николаевич получил лабораторию, штат сотрудников, а главное, очень приличный бюджет.
Глава 34
Лаборатория территориально располагалась в здании НИИ, которым руководил Леонид Гаврилович Матвеев, доктор наук, профессор. Едва Гончаров приступил к работе, как шеф его сильно невзлюбил. За что? Ученый, который трудился на оборону, формально подчинялся Матвееву, считался сотрудником НИИ, получал там в кассе зарплату. Но фактически у Сергея был другой шеф. Леонид не имел права что-либо запретить или велеть ученому. Ну, неприятно же видеть в своем коллективе того, кто на твои замечания не реагирует, говорит: «У меня свой шеф». Леонид считал себя царем НИИ, и вдруг появился боярин, который кланялся другому самодержцу. Уже одного этого хватало для ненависти Матвеева к Гончарову. Но была еще одна веская причина. На заре создания лаборатории Гончаров решил занять три помещения. Две комнаты, которые находились в подвале, использовались как склад никому не нужной ерунды. А вот в третьей, самой большой в здании, светлой, уютной, сидела Нинель Гавриловна, родная сестра директора НИИ. В отличие от брата она не имела ученых званий, у нее даже не было высшего образования, но Нинель получала солидный оклад и являлась председателем месткома. Чем могла заниматься в НИИ женщина, которая писала с ошибками? Она заведовала Ленинской комнатой. Там стояло знамя НИИ, с ним ходили на первомайскую и ноябрьскую демонстрации. На стенах висели портреты классиков марксизма-ленинизма и великих философов древности. Стояли книжные шкафы с собраниями сочинений Ленина, Маркса и Энгельса, Горького, других писателей, которые работали в жанре социалистического реализма. Посреди громоздился длинный стол с газетами. НИИ выписывал «Правду», «Известия», «Труд», «Комсомольскую правду», «Коммунист» и литературные журналы «Новый мир», «Октябрь», «Москва», «Нева» и прочие.
Нинель Гавриловна подшивала газеты, потом усаживалась в уютное кресло и читала журналы. Один раз в неделю сестрица директора собирала в Ленинской комнате представителей разных отделов, так называемых политинформаторов, сообщала им о каких событиях в СССР и в мире следует рассказать сотрудникам. Сведения Нинель брала в газетах «Правда» и «Известия». Политинформаторы, которым вменялось в обязанность каждые утро-вечер читать сии издания, прекрасно все знали и без указания Нинели. Но родственнице директора надо было хоть немного отрабатывать свою далеко не маленькую зарплату.
Еженедельные собрания все его участники тихо ненавидели. А Нинель токовала, как влюбленный глухарь, читала им вслух передовицы. Она жила прекрасно на большую зарплату, имела продуктовый заказ, приходила к десяти, в четыре уже убегала. И вдруг появился человек, который посягнул на святая святых, на Ленинскую комнату, решил забрать ее себе под одно из помещений лаборатории. Когда Сергей Николаевич положил на стол Леонида Гавриловича заявление, в котором указывал, что «Ленинскую комнату можно разместить в меньшей кубатуре, так как в ней всего раз в неделю собираются двенадцать человек», директор сразу начертил резолюцию «отказать». А потом он совершил поступок, который повлек за собой вал несчастий.
Оксана потерла лицо ладонью и сказала:
– Я ни о чем не знала. Все, что я вам сейчас рассказываю, раскопал мой муж Володя. Он очень хотел меня успокоить, оправдать моих родителей. Вова любит меня, детей, он лучший человек на свете. Сотрудникам НИИ сообщили, что Гончаров и его супруга погибли в ДТП. Ничего необычного. Но эта история сломала мою жизнь. Я долго боялась на улицу выйти. Спасибо, Володя помог со страхом справиться. Он все-все выяснил. Муж очень опытный человек в деле поиска всяких документов, выяснения истины. Это долгий рассказ.
– Я никуда не тороплюсь, – заверил я.
Оксана набрала полную грудь воздуха, шумно выдохнула и продолжила, я весь превратился в слух.
Увидев на своем заявлении отказ директора НИИ, Сергей Николаевич, наверное, не стал спорить, стал обустраивать лабораторию в двух бывших кладовках. Матвеев праздновал победу, Нинель Гавриловна по-прежнему царствовала в Ленинской комнате. Но радость директора и его сестры оказалась недолгой. Леонида вызвали на ковер к высокому начальству, в кабинете сидел еще и незнакомец в костюме. По тому, как хозяин просторного кабинета общался с этим человеком, Леонид Гаврилович сразу скумекал: основная для него опасность исходит не от того, кто присматривает сверху за разными НИИ, а от вежливого мужика, который представился просто:
– Николай Иванович.
Сообщив свое имя, он сказал:
– С разрешения вашего начальника я задам вам несколько вопросов. Почему проект государственной важности до сих пор не получил в вашем НИИ поддержки? По какой причине лаборатория, в работе которой заинтересован лично…
Николай Иванович показал рукой на потолок и продолжил:
– Почему сей важный проект получил прописку в мизерных по размеру каморках? По какой причине Ленинской комнатой у вас заведует женщина без высшего образования? Кем она приходится вам – директору НИИ? Отчего у Нинель Гавриловны зарплата больше, чем у заведующего лабораторией, о которой меня часто спрашивает сам…
Николай Иванович снова указал на потолок.
– Не считаете ли вы нужным исправить положение? Уволить малообразованную женщину, над орфографическими ошибками которой потешается весь НИИ? На мой взгляд, лучше переместить Ленинскую комнату в библиотеку, выделить там помещение, заведующую уволить, а ее зарплату прибавить к зарплате Гончарова, потому что деньги на его лабораторию находятся вне бюджета НИИ. А вы ими решили по-своему распорядиться, добавить кое-что сестре. Жду вашего ответа, надеюсь услышать то, что хочу услышать. В противном случае ваш НИИ на время останется без руководителя, но мы постараемся как можно быстрее подобрать нового.
Перепуганный Леонид в тот же день выполнил указание Николая Ивановича. Лаборатория Гончарова получила просторный зал, в котором ранее восседала Нинель, а она сама оказалась за воротами научного учреждения. Тут надо непременно указать, что у Леонида Гавриловича были жена и сын, но свою сестру он любил больше всех после кончины матери. После того как Нинель уволилась из НИИ, она очень быстро заболела и умерла в возрасте, который не считается дряхлостью. Матвеев, наверное, винил в ее кончине Гончарова, который решил разместить свою лабораторию в Ленинской комнате.
