— Похоже, мы пришли с черного хода, — не выдержала и усмехнулась Эль.
Ее переполняли эмоции. Страх за себя и Гриффина ушел, осталась лишь злость, теперь переплавившаяся в злорадное веселье.
— Саладин где-то здесь, — пробормотал Гриффин, вытащив из кармана ключ.
Красная эмаль на нем пульсировала и светилась, будто повторяя человеческий пульс.
— Что с ним? — встревожилась Эль.
— Он где-то рядом, но… я его не вижу, — сказал Гриффин, взглянув на Эль.
Они переглянулись и одновременно подошли к краю пещеры, чтобы выглянуть за ее пределы.
— О боги, — воскликнула девушка, заметив окровавленную веревку, привязанную к одной из колонн.
Встав на колени и перегнувшись через край, она смогла рассмотреть то, что было привязано к противоположному концу веревки. Назвать это человеком не поворачивался язык, но Эль узнала залитые кровью золотистые волосы и изодранную в клочья одежду, прежде бывшую ярко-фиолетовым деловым костюмом.
— Вытащи его, — взмолилась девушка. — Вытащи, Гриффин.
Они вдвоем ухватились за веревку и стали тащить раннара внутрь. Эль рыдала в голос, не замечая, как слезы капают на испачканные кровавой коркой веревки, окрашивая ее руки бурыми разводами.
— Он дышит, — в священном ужасе произнесла девушка, когда они смогли втянуть тяжелое тело в пещеру.
Саладин и правда дышал, с удивительной силой цепляясь за свое разбитое тело. Гриффин быстро его осмотрел, обнаружив множественные переломы рук, ног, ребер, удары ножом, порезы. Все тело раннара так густо покрывала кровь, что Гриффин даже решил, что с него частично сняли скальп и выкололи глаз, но, захрипев, Саладин открыл оба глаза и безвольно взглянул на приятеля.
— Умник… — прохрипел он, морщась от боли. — Ну ты и дурак. Зачем пришел сюда?
— За тобой, — с улыбкой ответил Гриффин. — Думал, я могу тебя бросить?
— Абелин…
— Она мертва, Сал, — перебил друга Гриф.
Саладин вздохнул, но, переведя взгляд на Эль, едва заметно улыбнулся разбитыми губами:
— Привет, крошка.
— Сал…
— Она скоро будет здесь, — произнес блондин. — Она была уверена, что ты придешь, Умник. Она добилась своего.
— Еще нет, — твердо сказала Эль.
— Разве? — раздался позади них довольный смешок, заставившись Эль подскочить на месте.
Она обернулась и уставилась на яркую красивую блондинку, облаченную в кроваво-красное бархатное платье, слишком откровенное и открытое для того пронизывающего ветра и сырости, которые царили в этих горах.
— Моя дорогая, — глядя на Эль, прошептала Этелин и облизнулась, будто предвкушая настоящее пиршество. — Ты пришла ко мне.
— Не дождешься, — хмуро ответила Эль. Ее трясло, но девушка не посмела отступить ни на шаг, зная, что этим лишь порадует раннарку, показав свою слабость.
"Она хочет мое тело, но она его не получит" — решила Эль, свирепо глядя на Этелин.
— Эль, отойди, — попросил Гриффин.
Уложив Саладина поудобнее, раннар поднялся и вышел вперед, заслоняя собой Эль.
— Уйди с дороги, — прошипела Этелин, с презрением глядя на Грифа.
Эль сглотнула, глядя на то, как раннарка создает прямо из воздуха две огненные плети. Глаза Этелин засветились, а за спиной развернулись черные крылья, давая понять, что раннарка достаточно сильна для схватки. Гриффин напрягся, мгновенно меняя облик. В считанные секунды человек превратился в существо, более всего похожее на человекоподобного грифона. Цвет его кожи, чешуи и крыльев походил на серый гранит, от чего создавалось впечатление, что одна из горгулий с какого-нибудь собора ожила и забралась в горы, чтобы растерзать своего врага.
— Глупый мальчишка, — прошипела Этелин. — Тебе со мной не справиться.
— Я все же попробую, — хмуро отозвался Гриффин.
Эль даже вскрикнуть не успела, когда эти двое сцепились. Этелин стремительно обвила Гриффина огненными жгутами, причиняя ему адскую боль и оставляя глубокие кровоточащие подпалины на шкуре. Но грифон даже не взвыл от боли, лишь еще больше рассвирепел, яростно царапая спину и крылья раннарки длинными изогнутыми когтями. Этелин завопила. Она кричала так громко, что Эль с трудом осознала, что раннарка выкрикивает какие-то слова на незнакомом девушке языке.
— Тебе это не поможет, — выдохнул Гриффин, отшатываясь в сторону. С его крыльев на каменный пол градом застучал кровавый дождь. Этелин осклабилась и довольно слизнула с подбородка каплю крови длинным черным языком, но выглядела раннарка не на много лучше Гриффина. Он в клочья разорвал ее крылья, и те повисли черными тряпками за спиной Этелин.
— Зато мне поможет тень, — взвыла она, поднимая руки к потолку.
Первым среагировал Саладин. Эль обернулась на стон раннара, пытаясь понять, что происходит, а потом мир внезапно выцвел. Злые порывы ветра хлестнули девушку по лицу и плечам, сбивая с ног. Ее прокатило по полу и с силой ударило о колонну, в мире тени ставшую лишь столбом тумана посреди сплошной серости и блеклости.
Гриффин зло зарычал. Этелин оказалась достаточно сильна, чтобы всех их вытянуть в тень. Этот мир, лишенный всяких эмоций, тут же жадно вцепился в Грифа, выпивая из него силы. Раннар непроизвольно упал на колени, но продолжил сопротивляться.
Кровь.
Много крови.
Ему показалось, что он слышит голос тени. Ее довольное причмокивание.
Вокруг Гриффина воздух окрасился в алый цвет, а его кожа и крылья начали стремительно тускнеть.
Эль вскрикнула, увидев, что Гриффин непроизвольно запрокинул голову и начал заваливаться на бок. Этелин стояла поодаль и на ее губах медленно расплывалась довольная усмешка.
— Глупый мальчишка, — довольно произнесла она. — Пусть ты навредил этому телу, но очень скоро у меня будет новое.
Раннарка перевела взгляд на Эль и довольно расхохоталась.
— Нет, — прохрипел Саладин. — Неужели все вот так закончится?
— Да, мой славный старый враг, — весело ответила ему Этелин. — Именно так.
"Именно так, — подумала Эль, глядя, как Этелин подходит ближе. — Все именно так и закончится…"
Она сорвала с пояса горсть подвесок и с силой швырнула под ноги Этелин. Та заворчала, когда ее бархатное платье, ставшее серым в мире тени, занялось бесцветным пламенем.
— Глупая девочка, — с нежностью сказала Этелин. — Перестань сопротивляться. И тогда тебе не будет больно.
— Эль, беги, — хрипло крикнул Гриффин, протягивая к ним руку, но не в состоянии сдвинуться с места. — Уходи.
Эль с печалью взглянула на любимого, но не пошевелилась. Ей было страшно, но что-то подсказывало, что убегать бесполезно.
