– Надо набирать вот этот код, – сказала клерк, когда он спустился к ресепшену.
– Даже для… звонка рядом?
Брови девушки напоминали знаки вычитания.
– Ваш мобильный здесь не работает, – сказала она. – Если позвоните с телефона в номере и введете этот код, звонок пройдет. Мы переведем плату за звонки на ваш счет, если дадите свою кредитную карточку.
Дэниэл пытался расшифровывать быструю речь девушки, хватаясь за слова для ответа. Достал кредитку. Он уже оплатил перелет; пара телефонных звонков мало что изменит.
Он вернулся в номер и снова набрал номер матери с телефона у кровати. В этот раз он попал на ее автоответчик.
– Мама, это Деминь. Я в Фучжоу и хочу с тобой встретиться. Я остановился в отеле «Мин» на площади Вуй, номер 323. Пожалуйста, перезвони. – Он оставил телефонный номер отеля и отправился на поиски ужина.
Фучжоу пах, как барбекю осенью. Окна зданий напоминали ему глаза, следившие за его блуждающим путешествием. Некоторые здания были широкими и округлыми, с длинными полосами окон, словно на стены наклеили серый скотч, другие – высокими и тощими, с крышами острой или плавной формы. Некоторые были похожи на раскрытую открытку на столе, распахнувшую для него объятия. Другие еще не достроили – их верхушки казались скелетными клетками лесов, а с расстояния они напоминали кучку разномастных игрушек. Дэниэлу больше нравился беспорядок, чем порядок, деревья между зданиями, чьи листья касались низких крыш старых домов. Город как будто пытался подняться выше от земли, но никогда в этом не преуспеет. Это был город – темная лошадка, амбициозный, жадный и неразборчивый, такой стихийный, что в одну ночь мог рухнуть и перестроиться уже на следующее утро.
Звуки Фучжоу были глубоких желтых, синих и оранжевых цветов. Вокруг гремели фучжоуский и мандаринский – плей-лист его бессознательного, – и даже в непонятные слова и фразы он, казалось, падал, как в теплую ванну. Ни полслова по-английски, нигде; ни на уличных знаках, автобусных остановках или билбордах, ни в услышанных голосах, ни в музыке из такси. Причудливо, сюрреалистично – завихрение знакомых звуков на таких незнакомых улицах. Он никогда не был в Фучжоу, но уже знал это место. Его мозг силился оставаться начеку, а он повторял про себя по-английски: «Я в Китае! Я в Китае!»
Он увернулся от мопеда, несущегося по тротуару, и в него чуть не врезался велосипедист. Когда он остановился, позади закричала женщина: «Шевелись!» Он нырнул в ближайший магазин, чтобы сориентироваться. После недолгих усилий вспомнил слово «карта» и купил карту города, но, развернув, обнаружил, что все названия улиц написаны китайскими иероглифами, и ничего не смог прочитать.
Он увидел семью, направлявшуюся на кривую боковую улочку, почти спрятавшуюся среди высоток, и последовал за ними вдоль каменной стены с плакатами, поучавшими, как важно мыть руки после того, как чихнул. Переступая через лужи с масляным пятном в центре, он вышел во двор. Шум от площади Вуй исчез, и здания напомнили ему дома на 3-й улице – двухэтажные, с кирпичными стенами и висящим бельем. Играли дети, пока на пластмассовых стульях сидели старушки, обвевались газетами и обсуждали, что дочь таких-то выходит за сына таких-то. В домах он видел семьи, которые готовили или уже ужинали. В горле встал ком.
Она нашел лапшичный лоток между двумя домами и взял миску вермишели в свином бульоне с овощами, радуясь, что никто не прокомментировал его фучжоуский. Появилась еда, и он ее проглотил, запивая чашками водянистого чая, пока головная боль не улеглась. По дороге в отель он заблудился, сделал долгий крюк вокруг стройплощадки с жуткими полуразрушенными сооружениями, а когда нашел площадь Вуй, уже стемнело.
В номере – никаких новых сообщений. Дэниэл долго стоял в душе, наполняя спальню облаками пара. Снова позвонил матери, оставил еще одно сообщение, потом лег. Проснулся в семь утра, в раскрытые шторы струился свет. Она не перезвонила. Где-то за глазами тяжело ныло. Сюда он добрался, но она не хотела его видеть, а ему не к кому было пойти.
Два дня назад он покинул Риджборо с девятьюстами шестьюдесятью долларами на банковском счете. Во время затишья в полуночной драме с Кэй и Питером он быстро обналичил выигрыш в игре, купил билет на рейс в Фучжоу из аэропорта Сиракуз на следующее утро и удалил аккаунт. На углу Оук-стрит в семь утра он позвонил Коди.
– Можешь сделать мне большое одолжение? – сказал он. – Меня нужно подбросить в аэропорт.
Коди приехал на джипе с прощальным подарком на дорогу – пакетиком сильного обезболивающего, который достался ему по рецепту после недавнего удаления зуба мудрости. Зарегистрировавшись в аэропорту и пройдя все проверки за шесть часов до вылета, Дэниэл сел у пустого гейта и осознал, что его трясет. В конце концов он так и не смог сделать то, что от него хотели Питер и Кэй. Еще три семестра и аспирантура. Жизнь на севере. Не смог он и поступать так, как хотел Роланд, – играть музыку, которую хотел играть Роланд. Если бы он мог просто лично поговорить с матерью, может, тогда бы он понял, кем должен быть.
Теперь, в отеле, он жалел, что не спросил ее адрес. Он знал только то, что она говорила по телефону: она живет в районе под названием Уэст-Лейк и работает в школе, где преподают английский. Он позвонил и оставил еще одно сообщение, спустился на лифте в лобби.
– Можете поискать для меня адрес? – попросил он клерка. – Полли Гуо. Или Пейлан Гуо. Она живет рядом с Уэст-Лейк.
Может, она сменила фамилию после свадьбы, но он не знал, как зовут ее мужа, – только то, что ему принадлежит текстильная фабрика.
Единственный телефонный справочник на стойке был пятилетней давности. Клерк листала страницы.
– Гуо… Гуо. – Она вела указательным пальцем по именам. – Не вижу Полли или Пейлан. Есть Пен, Пан… Есть Гуо со звуком «П» в начале имени, но их адреса слишком далеко от Уэст-Лейк-парка.
– А вы знаете поблизости школы английского?
– Хотите учить английский? – спросила клерк.
– Эм-м… да.
– Моя подруга ходит в школу рядом с шоссе. Могу спросить у нее.
– Это рядом с Уэст-Лейк?
Клерк выдвинула ящик и достала карту автобусных маршрутов.
– Смотрите, мы здесь, – показала она. – Уэст-Лейк-парк здесь. – Она провела по городу линию, палец остановился на зеленом квадратике. – Можете поехать этим автобусом – остановка в двух кварталах отсюда.
Дэниэл спросил, можно ли как-нибудь выйти в интернет. Он мог бы поискать школы английского языка, перевести китайский текст на английский в онлайн-переводчике, обзвонить их и спросить, не работает ли у них Полли или Пейлан. Клерк сказала, что недалеко есть интернет-кафе, но оно откроется только через час-два.
– Хотите позавтракать? – Она показала на дальний угол лобби, где за перегородкой стояли столики, и сказала, что завтрак входит в стоимость номера.
Там уже сидели мужчины и женщины в одинаковых зеленых рубашках. Дэниэл занял место рядом с парнем с жидкой бороденкой, напротив пары, говорившей по-мандарински. Подошел работник отеля и спросил, в каком номере он живет, сверился с блокнотом и принес поднос с миской водянистого конджи, блюдцами с солеными орешками и маринованными овощами и пачкой соевого молока с тоненькой соломинкой. Дэниэл снял с миски пластиковую пленку и съел одну ложку. На вкус – как вареный картон.
