– Какое?
– Я просто подумала… – Он поднял голову, как будто это звучало пугающе опасно. – Я считаю, что неплохо было бы вернуться домой пораньше. Например, завтра. Я просмотрела расписание паромов, и заменить тот, который мы забронировали, будет совсем недорого. Ты сможешь встретиться с друзьями дома и поиграть в «Садовую войну» с Джейком и…
– Что?
– Я просто говорю… я подумала, что мы, наверное, могли бы уехать. Завтра.
– НЕТ! – выпалил он так яростно, что я приподнялась от шока.
– Просто подумай об этом.
Он резко скрестил руки на груди.
– Я уже думал об этом – я не хочу уезжать. – Его лицо побледнело. Всего за несколько секунд он перешел от подавленности к ярости. И его почти трясло от нее.
– Я знаю, что ты хорошо проводишь время с отцом, но он очень занят своими делами… И потом, разве не здорово вернуться к друзьям? – не сдавалась я.
Он сверкнул на меня глазами и, скрипя зубами, спросил:
– Это из-за того, что ты не можешь поладить с папой?
Я не знала, плакать мне или смеяться от облегчения, что он все-таки не понял, что случилось той ночью.
– Нет, причина не в этом.
– Именно в этом, да? – бросил он в бешенстве. – Ты ненавидишь его. Ты не можешь потерпеть даже ради меня. Именно в тот момент, когда мы начали отлично ладить и он начал учить меня играть в футбол и…
– Дело не в этом, Уильям, – перебила его я. – У твоего папы много работы, но он уже говорил, что очень хочет организовать поездку домой, чтобы увидеться с тобой. – Как мне сказать ему, что не его я хочу оградить от Адама, а себя? Я не до конца осознавала, как сильно меня пугала перспектива остаться и позволить ему форсировать события.
– Хорошо, но я никуда не поеду.
Не знаю, что было такого в том, как он это произнес, почти рявкнул, но я была ошарашена тем, какой неуправляемой оказалась ситуация. Какой неправильной. Мне хотелось закричать.
– Думаю, ты забываешь, что я твоя мама, – сказала я с нажимом, чтобы скрыть, насколько я потрясена. – Поэтому, если я говорю, что ты едешь, то ты едешь. И НЕ разговаривай со мной таким тоном. Тебе десять, а не двадцать пять. И даже если бы тебе было двадцать пять, тебе не следовало бы разговаривать со мной так. Или вообще с кем-либо.
– Как ТАК? – крикнул он. – Не могу поверить, что меня отчитывают, хотя я даже ничего не сделал. Ты меняешь планы и все разрушаешь. Нарочно.
Что-то в ноющем, мученическом тоне его голоса заставило меня потерять контроль над собой. Внезапно я забыла, что читала в книгах «Суперняни» о том, что, когда ты кричишь на ребенка, он побеждает. Я не старалась быть рассудительной. Я не могла вынести всего, чем огорошивала меня жизнь, и это довело меня до ручки.
– Да, так и есть, Уильям! – орала я. – Ты не представляешь себе, через что мне приходится проходить. Не имеешь ни малейшего чертова понятия. Потому что если бы ты знал, то не упрекал бы меня, а просто сделал бы то, о чем я прошу. Ты бы не стал разговаривать со мной, как будто я кусок говна на подошве твоего ботинка, а не женщина, которая вырастила тебя в одиночку.
– Ты вырастила меня одна только потому, что не позволяла папе приближаться ко мне!
Я почувствовала, как мои зубы вонзились в плоть во рту.
– Это неправда, Уильям. Ты ошибаешься.
– Да пофиг. Я не поеду домой.
– Два пункта. Во-первых, поговори со мной так еще – и ты не подойдешь к этому айпаду, пока тебе не исполнится семьдесят. Во-вторых, мы ЕДЕМ домой завтра. Так что если тебе это не нравится, обломись. Иногда жизнь отстой, Уильям. Привыкай.
После этого он откинул простыню, свесил ноги с кровати и спрыгнул на пол. Потом он вышел из комнаты и хлопнул за собой дверью, оставив страх в моей груди.
Раньше у нас с ним никогда не было таких ссор.
Часть меня не могла понять, что на меня нашло. Другая часть до сих пор была в ярости от его хамства. Как бы там ни было, чувство вино накрыло меня, как одеяло, и мне захотелось отмотать назад последние семь минут и не позволить им повториться.
Я устало рассматривала лестницу, но я уже давно не взбиралась на такие. И спрыгнуть не могла решиться. Я попыталась спуститься, повернувшись к лестнице задом, – это было ошибкой. Спускаясь по ней с тазом, висящим в воздухе, и коленями, как у индейки перед зажаркой, я поняла, что ничего не выйдет. Так что я снова поднялась наверх, повернулась и только тогда смогла спуститься. Я остановилась, чтобы собраться с мыслями, прежде чем последовать за Уильямом в спальню.
Только его там не было.
– Куда пошел Уильям? – спросила я.
Наташа подняла голову от раковины.
– Он просто вышел на улицу, я полагаю. Ты в порядке? Это звучало ужасно.
– Так и было.
Я подошла к двери и открыла ее, выглядывая во внутренний двор. Там не было никого, кроме парочки соловьев, прыгающих вдоль стены, и пчел, роящихся вокруг бугенвиллей.
– Он не сказал, куда пошел? – спросила я.
– Нет, прости. Все хорошо?
Я потерла лоб внутренней стороной ладони:
– На самом деле я не знаю.
Глава 62
Мы с Наташей разделились, чтобы найти Уильяма. Мы договорились, что я поищу в шато, а она отправится к Адаму, и, что бы ни случилось, мы встретимся через двадцать минут в коттедже, поскольку телефонная связь была крайне ненадежной.
Я с трудом продвигалась по лесистой местности, выкрикивая имя Уильяма, но в ответ слышала только тишину и сбивчивый звук своего скачущего пульса. Когда я вышла из-за деревьев и побежала к шато, Адам вышел через двустворчатые двери и моментально понял, что что-то не так.
– Что происходит?
– Уильям. Мы поссорились, и он куда-то умчался. Бог знает, где его носит.
Он выдержал паузу, чтобы обдумать услышанное.
– Так, не волнуйся, он умный ребенок. Я тоже поищу его. Я поеду на гольф-каре.
Адам начал с противоположной стороны площадки, а я побежала по другому пути, снова выкрикивая имя Уильяма, останавливая всех, кого встречала, и спрашивая, не видели ли они его.
Только когда я вернулась к коттеджу и увидела Наташу, стоящую снаружи, я заметила, что хнычу. Я рванула быстрее, отчаянно нуждаясь в новостях.
– Джесс, без паники, – все, что она могла сообщить. – Уверена, он где-то недалеко.
После мы искали в дровяном сарае, в коттедже Бекки и Себа и других зданиях возле них. В итоге мы вернулись в «Лез Экюри», где я ходила вперед-назад, чувствуя холодный пот на спине. Прошла еще одна минута, Адам так и не появился. Мы терпеливо ждали, притворяясь спокойными, а я пыталась убедить себя, что он выедет из-за угла с моим сыном, сидящим возле него в гольф-каре, и все обойдется. Наташа подняла голову, я проследила за ее взглядом и увидела Адама. Одного. Я подбежала к нему, когда он выходил.
