– Откуда ты знаешь все это? – прервал Джеймс мысли Лулу.
– Потому что, как ты уже верно подметил, я видела танец живота раньше.
– Может быть, это будут приличные танцовщицы. Которые не берут чаевых, – в его голосе звучало упрямство, и Лулу оставалось либо позавидовать ему, либо презирать.
– Превосходно. Приличные танцовщицы. – Лулу заставила себя замолчать, дабы не ляпнуть что-нибудь, о чем она могла пожалеть.
– А можно, эм, спросить? При каких… обстоятельствах… ты видела танцы живота? То есть почему ты уже видела их раньше?
– Потому что я арабка. – Лулу изогнула бровь. – Разве не очевидно?
Джеймс огляделся вокруг, словно бы в поиске спасательного круга.
– Это вопрос с подвохом?
– Ты просто невероятен. – Лулу залпом осушила кружку. Она уставилась на него, мысленно желая, чтобы он нашелся с другим ответом, чтобы он хоть как-нибудь спас ситуацию. Но он не мог, да и не стал бы.
– Я передумала, – сказала она.
– Что именно? – Его глаза засияли, очевидно, в надежде, что она успокоилась.
– Я однозначно не хочу этого свидания. – Лулу со стуком поставила кружку на столик. Сейчас лучше, если она выместит свою злость на дереве, чем выплеснет на его лицо. Хоть его лицо и было очень заманчивой мишенью. Люди за другими столиками стали оборачиваться.
– Ты всегда так бросаешься из крайности в крайность? – Джеймс расправил плечи. – Я же не стал слетать с катушек, когда узнал, что ты пригласила меня на свидание на спор.
Лулу показалось, будто у нее из глаз посыпались искры.
– Никуда я не бросаюсь. – Она поднялась на ноги, бросила наличные на столик. И ушла.
* * *
– Фу, только представь! – визгливым голосом Лулу пересказывала Одри все, что произошло прошлой ночью.
– Не могу себе представить такое, – сказала Одри, несмотря на то, что уже три раза это повторила.
– Танец живота! – возмущалась Лулу. – Живота! – До конца обеденного перерыва оставалось только десять минут, и она намеревалась потратить их все на обсуждение этой темы. Дверца ее шкафчика захлопнулась с такой силой, что затряслись две соседние дверцы.
Атман Рай, ее сосед по шкафчикам, испуганно поднял глаза. Лулу зыркнула на него, хоть он ничего плохого и не сделал. Бедняга заторопился прочь, оставив девушку сожалеть о том, что она потратила всю свою злость на парня, который ничем этого не заслужил, да и вообще не понимал, в чем дело. Она застонала, привалившись спиной к шкафчику.
– Лулу… – Одри придвинулась ближе, чтобы разговор никто не мог подслушать.
В голосе подруги сквозила осторожность. Гнев Лулу поостыл, она замерла в ожидании упрека.
– Да?
– Я тебя люблю. Ты знаешь это.
Это было явным вступлением к речи.
– Но?
Одри сделала глубокий вдох.
– И я говорю тебе это по собственному опыту влюбленной идиотки.
– Ты серьезно? – Лулу скрестила руки на груди.
Одри ответила самым своим спокойным и ровным тоном.
– Лулу. Дай мне закончить.
– Ладно. – Лулу опустила руки.
– В общем, я говорю тебе по собственному опыту влюбленной идиотки. И по опыту человека, который все воспринимает чересчур всерьез. Ты сейчас слишком чувствительна.
– Вот и нет! – Лулу пнула нижний, чужой шкафчик. Как и ее сосед Атман, этот шкафчик однозначно не заслуживал такой участи, но она чувствовала меньшую вину, срывая свою злость на неодушевленном предмете.
На лице Одри отразилось сомнение.
– Я хочу сказать, брось, Лулу, это всего лишь танец. Почему это тебя так рассердило? Это всего лишь какой-то парень. Он, должно быть, втюрился, хотел подразнить. Он, наверное, боится тебя. Ты ведь и вправду способна напугать кого угодно. Вот он и опростоволосился.
Лулу вдруг почувствовала себя мегерой из-за того, что она тут пинает шкафчики и хлопает дверцами. Ее голос дрогнул:
– Ненавижу его.
– Знаю, дорогая, знаю. – Одри ободряюще похлопала ее по спине.
Лулу прислонилась к шкафчику, отчего замок больно впился ей в бок. Она поморщилась.
– Но?
– Но у тебя всегда от любви до ненависти один шаг.
Лулу раскрыла было рот и тут же закрыла. Одри была неправа, но в чем именно, Лулу сказать не могла. Слова вертелись на языке, не находя выхода. Все, что она могла, – лишь рассказывать эту историю снова и снова, пока кто-нибудь не войдет в ее положение. Пока кто-нибудь не найдет источник ее гнева и не направит этот гнев в нужное русло. Была ли Одри этим кем-нибудь? Она, в конце концов, была самым умным человеком из поверенных Лулу.
– Лулу, – сказала Одри, – дыши глубже, детка. Ты бы так не злилась, если бы это не было правдой.
Слова подруги почти мгновенно погасили бушующий у Лулу внутри гнев. У нее больше не осталось возражений. Правда, которую представила Одри, была той правдой, которой она боялась больше всего. У нее внутри все похолодело, в животе словно образовалась дыра. Лулу потерла ушиб на спине, там, где она ударилась о замок. Только бы не появился синяк.
– Давай больше не будем думать об этом, – сказала Одри.
Лулу не раз слышала, как миссис Бахманн говорила эти слова расстроенной дочери. Довольно тревожная перспектива.
– Тебе легко говорить. – Лулу подобрала свою сумку и повесила ее на плечо, выпрямившись.
Они побрели по коридору.
– Ты права. Легко сказать, да нелегко сделать. Но, знаешь что, я тебя понимаю. Всегда понимала. – Одри вся лучилась мудростью.
И все же она не всегда понимала Лулу. А та слишком устала, чтобы доказывать это. И не слишком удовлетворена тем, какой оборот принял разговор. Как всегда, Одри потянула одеяло на себя.
– Кларк?
– Конечно.
– Он идиот, – ответ вырвался машинально.
– Они все идиоты, Лулу. Все до единого. – Одри улыбнулась.
Лулу выдавила из себя смех, надеясь, что это поможет мышцам на лице расслабиться. Она спрятала свою боль под твердой оболочкой юмора.
– Наверное, все из-за того, что я голодна. Я слона готова проглотить. – Она думала, что голод поутихнет в течение дня, но этого не случилось. Голод не утихал, просто она перестала чувствовать его уколы.
– Боже, не завидую тебе. – Одри сморщила личико, одновременно сочувствующе и слегка неодобрительно.
– Сама себе не завидую. – Лулу пожала плечами. Она не могла объяснить пост тому, кто никогда его не испытал на себе. Все слова, которыми обычно описывался процесс, звучали слишком банально.
– Когда станет полегче?
