«Дайте же сдохнуть человеку!» – кричал он изо всех сил. Но у его эктоплазмы не было голоса. Серебристая нить тянула его все ниже. Он уже не мог подняться обратно. Шлеп – и он слился со своим трупом. Что за мерзкое ощущение! Ой-ой! Опять этот вросший ноготь, сломанные ребра! И тут ему вкатили еще один разряд, на этот раз очень болезненный.
Он открыл глаза. Врачи и санитары закричали от радости и принялись поздравлять друг друга.
– Получилось! Получилось!
– Сердце бьется, он дышит, он спасен!
Спасен? От кого спасен, от чего? Явно не от этих недоумков. О, как он страдал! Люсиндер с трудом пробормотал что-то с мучительной гримасой.
– Прекратите электрошок, закрывайте грудную клетку!
А он хотел крикнуть: «Закройте дверь, дует же!»
Ему было так больно, словно его резали по живому.
Опять ты здесь, о мое бренное тело.
Он приоткрыл один глаз – вокруг кровати стояла целая толпа.
Ему было так больно, так больно. Жгло как огнем. Он вновь закрыл глаза, чтобы еще раз увидеть чудесную сияющую страну там, высоко в небе.
32. Полицейское досье
Фамилия: Люсиндер
Имя: Жан
Цвет волос: седые
Глаза: серые
Рост: 178 см
Особые приметы: нет
Примечание: пионер движения танатонавтов
Слабое место: президент Франции
33. Министр Меркассьер
Президентский кабинет в стиле Людовика XV был огромен. В комнате царил полумрак, но картины прославленных мастеров и бесстыжие греческие скульптуры вполне можно было разглядеть. Искусство – лучший способ произвести впечатление на обывателей. Бенуа Меркассьер, министр науки, прекрасно это понимал. Он также знал, что президент Люсиндер – хотя его лица и не видно в полумраке – сидит прямо перед ним. Настольная лампа освещала только руки, но Меркассьер видел и знакомый силуэт президента, и сидящего у его ног черного лабрадора.
Это была их первая встреча после покушения, чуть не стоившего жизни главе государства. Зачем Люсиндер пригласил его, когда у него столько дел, касающихся внутренней и внешней политики, гораздо более срочных, чем проблемы научных исследований, на которые вечно не хватает денег?
Меркассьер не мог больше выносить затянувшегося молчания и решился его нарушить. Он решил начать с приличествующих случаю банальностей:
– Как вы себя чувствуете, господин президент? Кажется, вы совсем выздоровели. Врачи совершили настоящее чудо!
Люсиндер подумал, что предпочел бы ничего не знать о подобных чудесах. Он наклонился ближе к свету. Блестящие серые глаза уставились на собеседника, утонувшего в кресле с красной парчовой обивкой.
– Меркассьер, я пригласил вас потому, что мне необходимо знать мнение специалиста. Только вы можете мне помочь.
– Я заинтригован, господин президент. О чем идет речь?
Откинувшись в кресле, Люсиндер вновь нырнул в полумрак. Странно, любой его жест выглядел необыкновенно величественно. А лицо его внезапно стало – Меркассьер удивился слову, которое пришло ему в голову, – более человечным.
– Вы ведь биолог по образованию, не так ли? – спросил Люсиндер. – Скажите, что вы думаете о посткоматозных явлениях?
Меркассьер смотрел на него, потеряв дар речи. Президент заволновался:
– NDE, Near Death Experiences, клиническая смерть… Люди, которые думают, что покинули свое тело, а потом вернулись благодаря врачам?
Бенуа Меркассьер не верил своим ушам. Неужели реалист Люсиндер заинтересовался мистикой? Вот что значит флирт со смертью! Он начал отвечать расплывчато:
– Полагаю, что речь идет о явлении в жизни общества, о модном течении, которое со временем, как это всегда бывает, уступит место другому. Людям необходимо верить в чудеса… В то, что существует что-то еще, кроме этого мира. Некоторые писатели, гуру и шарлатаны наживаются, рассказывая об этом всякие небылицы. У человека всегда была потребность верить в сверхъестественное – существование религий доказывает это. Достаточно пообещать людям рай в будущем, как им становится легче глотать горькие пилюли современности. Доверчивость, глупость и наивность…
– Вы так думаете?
– Конечно. Что может быть красивее, чем мечта о рае, ожидающем вас после смерти? И что может быть более фальшивым?
Люсиндер откашлялся.
– Ну а все же… Что, если в этих рассказах что-то есть?
Министр презрительно усмехнулся:
– Это все напоминает историю о человеке, который встретил того, кто знаком с тем, кто знает того, кто видел медведя. В наши дни все не так. Скептицизм дает нам постоянную пищу для сомнений. Достаточно, чтобы кто-нибудь – неважно, кто – объявил, что завтра наступит конец света, и тут же найдутся специалисты, которые докажут обратное.
Люсиндер попытался сохранить объективность.
– Нет доказательств, вы говорите? Возможно, оттого, что никто не проводил таких исследований. Существует ли какой-либо официальный отчет на эту тему?
– Хм-м… насколько я знаю, нет, – сказал Меркассьер обеспокоенно. – Пока что довольствовались записями, фиксирующими эти сомнительные утверждения. Что вы имеете в виду? Эта тема вас интересует?
– Да! Да, Бенуа! – воскликнул Люсиндер. – Очень интересует, потому что человек, который видел медведя своими глазами, – это… это я!
Министр науки недоверчиво уставился на президента. Может быть, покушение все-таки привело к непоправимым последствиям? Сердце президента было повреждено, мозг довольно долго не снабжался кислородом. Возможно, некоторые зоны омертвели и Люсиндер стал жертвой психического расстройства?
– Что вы на меня так смотрите, Бенуа? – раздраженно спросил Люсиндер. – Разве я сказал, что в стране вводится коммунизм? Я просто пережил NDE!
– Я вам не верю, – ответил ученый.
Президент пожал плечами:
– Я бы сам себе не поверил, если бы не вернулся. Но вот он я. Я видел чудесный континент и хотел бы больше о нем узнать.
– Вы видели… Видели своими глазами?
– Ну да.
Меркассьер, мысливший рационально, предложил объяснение:
– Перед смертью тело, словно сгорая в последнем фейерверке, нередко вырабатывает массу натуральных морфинов, которые опьяняют умирающего. Очевидно, эти морфины и вызывают различные фантастические галлюцинации, умирающему мерещатся чудесные континенты или что-то еще. А в том, что вас оживили на операционном столе, нет ничего сверхъестественного.
Люсиндер не был похож на ненормального. Совсем напротив. А что, если его мозг действительно поврежден? Может, надо предупредить других министров, прессу, обезопасить ситуацию, пока президент не втянул страну в какую-нибудь безумную авантюру? Бенуа Меркассьер незаметно сжал кулаки. А его собеседник спокойно продолжал:
