– «Вам будет нелегко поверить… в самого себя»! Смертная говорит богу: «Вы не сможете поверить…»!
Он протягивает мне руку, и я пожимаю ее.
– Браво. Один: ноль. Я выиграл.
– Как это?!
– Я пошутил. Никогда еще так не смеялся. Я сдержу свое слово. Завтра утром я отведу вас к проходу, через который вы подниметесь на Вторую гору. Но сегодня вечером вы мои гости. Мы устроим праздник.
Он упирается пальцем мне в грудь.
– А с вами, Мишель Пэнсон, мне нужно поговорить. Остальные пусть приступают к трапезе.
Пан ведет меня к стволу дерева. Мы взбираемся по винтовой лестнице, огибающей его. Оказываемся у развилки, образованной ветками. На этой площадке нет ни озера, ни домиков. Пан подходит к месту, поросшему плющом. Поворачивает какой-то механизм, и открывает дверь. За ней начинается коридор, ведущий наверх.
– Беличье дупло?
Пан приводит меня в какую-то комнату. Зажигает свечу и ставит ее на стол. Я вижу, что кроме подсвечника на нем стоит крошечная секвойя в горшке, не выше метра.
– Дерево внутри дерева, – шепчу я.
– Да. Бог внутри бога, вселенная внутри вселенной, дерево внутри дерева. Но это дерево особенное, я думаю, вас это заинтересует.
Я подхожу ближе и вижу, что на секвойе висят прозрачные сферы, похожие на те, в которых у Зевса находились миры. Тут шарики не больше трех сантиметров в диаметре.
– Это миры?
– Нет. Это лишь модели, вроде той, с которой вы работали в Олимпии. Настоящие сферы с мирами встречаются редко. Мне кажется, у вас есть одна. Здесь скорее обсерватория, а это объемные телеэкраны.
Я наклоняюсь и вижу знакомые модели миров.
– Зачем вы привели меня сюда, царь Пан?
Он лукаво смотрит на меня, поглаживая бородку.
– Я засмеялся потому, что сразу понял: вы рассказываете настоящую, а не вымышленную историю. Вы действительно спускались на планету, богом которой были. И встречались с теми, кто верит в вас. Ведь это правда?
– Да.
Пан задумывается. Потом начинает накручивать бороду на палец.
– И она действительно сказала, что у вас, ее бога, веры меньше, чем у нее самой?
– Точно.
Он снова смеется.
– Вот уж правда, сапожник без сапог. Глухой Бетховен. Пишешь музыку, а послушать ее не можешь. Какая насмешка… Вы создали мудрость, но сами не мудры. Основали религию, но сами не верите. Какая насмешка! Расскажите мне в подробностях, как это было.
– Эта смертная начала учить меня тому, что узнала из «моей» религии. Научила меня медитировать, молиться.
Пан смотрит на меня и фыркает. Я возмущаюсь.
– В конце концов вы скажете, что просто издевались надо мной! А я обижусь.
– Нет, нет! Я смеюсь не над вами, а над ситуацией. Пожалуйста, продолжайте. Мне очень нравится.
– Эта смертная допускала возможность, что я ее бог, но она выяснила, что я не исповедую собственную религию, потому что плохо ее понимаю. А она, горячо верившая всю свою жизнь, поняла самую суть.
– Логично! И она попыталась… обратить вас?
– Она уже приступила к этому, когда меня вернули сюда.
Пан стучит копытами по полу, отчаянно веселясь. Я дожидаюсь, когда он закончит, стараясь не обидеться, и снова спрашиваю.
– Зачем вы привели меня сюда? Он встает и протягивает мне анкх.
– Ты узнаешь какие-нибудь из этих планет?
В увеличительное стекло анкха я рассматриваю сферы и, кажется, узнаю Землю-1. Другие миры, которые видел в подвале Атланата, планеты, покрытые водой, земли, где развились невиданные технологии, где существует другая мораль, другие виды транспорта.
– Я открою тебе первый большой секрет. Слушай внимательно и постарайся понять.
Он молчит, потом очень отчетливо произносит:
– Между мирами есть… мосты. Он поглаживает сферы.
– Все эти Земли похожи, населены гуманоидами, которые живут в похожем времени и пространстве. Ты следишь за тем, что я говорю?
– Да.
– Эти планеты – как сестры.
– Я не понимаю, к чему вы клоните.
– Ты должен был задумываться, почему их истории так похожи.
Мне кажется, я понимаю, о чем он говорит, и у меня начинает кружиться голова.
– Ты задавал себе вопрос, как разная информация могла попасть из одного мира в другой, словно эти миры связаны между собой.
Юн Би и Корейский Лис придумали «5-й мир» на Земле-1, а на Земле-18 такая же игра тоже называется «5-й мир». Некоторые фразы – «Со мной надо много разговаривать и много поливать», «Тех, кто ошибается, много, но это не значит, что они правы». Вот о чем был мой сон. Слои лазаньи соединены. Миры соединены. Истории одних планет влияют на историю других.
– Рассказывайте дальше об этих мостах. Пан встает, гладит ветку секвойи.
– Это похоже на дерево. Ветки соединяют между собой миры-плоды. Все питается одним соком. Листья впитывают солнечный свет. Межу почками, из которых появятся листья, устанавливается связь. Иногда благодаря молитве, медитации, всемирной энергии, которая пронизывает время и пространство. Благодаря Жизни.
Этот сатир говорит то, что кажется мне очень интересным.
– Таким образом, – продолжает он, – некоторым при помощи одной только силы мысли удается выйти за пределы листа, на котором они находятся. Они получают возможность путешествовать по другим веткам, переходить из одного пространства в другое.
С одного слоя лазаньи на другой.
Голова кружится все сильнее. Я прошу разрешения сесть. Пан указывает мне на кресло и сам садится напротив.
– Мосты? – спрашиваю я. – Люди, которые выходят из тела и отправляются не на континент мертвых, не в рай к ангелам, а в другие измерения, на другие планеты? Вы это имеете в виду?
– И необязательно умирать, становиться ангелом или богом. Необязательно быть верующим. Это просто вопрос того, осознаешь ты это или нет. Достаточно просто знать, что это возможно – во сне, во время эпилептического приступа, в коме или когда ты пьян.
– Или когда тебя охватывает вдохновение. Когда я был Габриелем Асколейном, я испытывал нечто подобное, когда писал.
Царь Пан наклоняется ко мне и шепчет на ухо:
– Я тоже иногда впадаю в священный экстаз. Иногда во время медитации удается выйти из тела, и тогда можно путешествовать, видеть что-то новое. Мне кажется, дорогой Мишель Пэнсон, вы были одним из первых, кто на Земле-1 экспериментировал с выходом из тела. И мне кажется, что недавно на Земле-18 вместе с вашей подругой Дельфиной вы побывали там, где смешано будущее, прошлое и настоящее.
