В этой части рассказа двенадцать разведчиков недоумевают, почему муравей до сих пор не проглотил стрекозу. 103-й отвечает, что вот это-то и есть шутка. Ничего в ней непонятно, но она вызывает у Пальцев спазмы. 10-й просит закончить странную историю.
Стрекоза уходит и умирает от голода.
Двенадцать муравьев благодарят за рассказ и находят конец печальным. Потом задают вопросы, надеясь уловить смысл. Почему стрекоза поет все лето, в то время как все знают, что они поют, только чтобы привлечь сексуального партнера, а после совокупления умолкают? Почему муравей не забирает труп умершей от голода стрекозы, чтобы разрезать его на кусочки и сделать из них паштет?
Внезапно дискуссия прерывается. Маленький отряд чувствует, как трепещет трава, съеживаются лепестки цветов, а сок малины изменяет запах. Насекомые вокруг прячутся. В воздухе витает опасность. Что происходит? Всех так напугали тринадцать рыжих лесных муравьев?
Нет. Глухая тревога сотрясает листву. Пахнет страхом. Небо темнеет. Только полдень, жарко, а солнце, словно уступая грозному сопернику, бросает несколько последних лучей и прячется.
Тринадцать муравьев навостряют усики. Высоко в небе мчится темное облако. Сначала им кажется, что облако несет бурю. Но, нет. Ни ветра, ни дождя. 103-й думает, что, может быть, сюда случайно добрались летающие Пальцы, но и это не так.
Хотя муравьи не очень хорошо видят вдаль, но постепенно понимают, что значит это длинное облако в вышине. Раздается жужжание. Резкий запах заполняет сегменты усиков. Клочковатое облако в небе – это...
Саранча!
Облако странствующей саранчи!
В Европе их обычно не бывает. Известно было несколько нашествий на Испанию, Францию, Лазурный Берег, но с тех пор как потеплело, существа юга легко пересекают Луару. Монокультурное земледелие существенно увеличило размеры грозных орд.
Странствующая саранча! Насколько одна саранча прелестное насекомое, очень грациозное, гладкое, блестящее и чудесное на вкус, настолько во множестве они представляют собой худшее из бедствий.
Когда саранча одинока, она сероватого цвета и ведет себя очень скромно. Но едва встречается с сородичами, меняет цвет на красный, потом на розовый, потом на оранжевый и, наконец, на желтый. Шафранный цвет означает пик фазы сексуального возбуждения. Саранча пожирает все, что видит, и совокупляется со всеми самками, которых встречает. Ее половое исступление так же поражает, как и неистовый аппетит. Чтобы удовлетворить и то и другое, она готова разрушить все на своем пути.
Одинокая саранча бодрствует по ночам и прыгает. Полчища саранчи бодрствуют днем и летают. Одинокая саранча, приспособленная к жаре и засухе, странствует по пустыням. Орда саранчи отлично переносит влажность и бесстрашно атакует поля, кустарники и леса.
Может быть, это и есть то, что телевизор Пальцев называет «властью толпы»? Количество сметает запреты, уничтожает условности, забывает об уважении к чужим жизням.
5-й приказывает отступить, но все понимают, что уже слишком поздно.
103-й смотрит на приближающееся смертоносное облако.
Их миллиарды, и через несколько секунд они ударятся о землю. Тринадцать бел-о-канцев поднимают усики, заинтересованные и оробевшие.
Темная туча кружит в небе, словно хочет сначала поразить страхом всех, кто трепещет внизу. Воздушные потоки сворачивают массу в воронку, подобную ленте Мебиуса. Некоторые из разведчиков надеются, сами в это не веря, что они ошиблись, и перед ними всего-навсего облако пыли, просто очень крупной.
Темная туча вытягивается и выписывает в небе тайные знаки, предвещающие гибель.
Внизу все застыли. Все ждут. Прежде всего необычного решения от 103-го, столь богатого опытом.
У 103-го нет решения. Он проверяет запас муравьиной кислоты в брюшке и думает, сколько саранчи он поразит этим количеством.
Облако, клубясь водоворотом, медленно снижается. Все яснее слышен треск мириад жадных мандибул. Травы пригибаются, они инстинктивно понимают, что прожорливая саранча несет им смерть.
103-й замечает, что небо продолжает темнеть. Тринадцать муравьев образуют кружок, брюшки их нацелены и готовы стрелять.
Так и есть, подобно разведчикам-парашютистам огромной летучей армии, первые особи приземляются с неловкими прыжками. Но быстро утверждаются на лапках и начинают пожирать все, что видят вокруг.
Они едят и совокупляются.
Как только самка слетает вниз, самец прыгает на нее, чтобы совокупиться. Едва совокупление заканчивается, самка начинают нести яйца в землю с изумляющим и страшным обилием. Мощное оружие саранчи – ее способность к массовому распространению яиц.
Посильнее муравьиной кислоты и страшнее розовых кончиков Пальцев половые органы саранчи!
48. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА: шестимесячный зародыш с оформившимися членами уже человек? Если да, то человек ли трехмесячный зародыш? А едва оплодотворенная яйцеклетка – человек? Больной в коме, не приходивший в сознание шесть лет, с бьющимся сердцем и дышащими легкими, еще человек?
Человеческий мозг, живым помещенный в питательную среду, еще человек?
Компьютер, способный воспроизвести все механизмы человеческого мышления, достоин называться человеческим существом?
Робот, внешне подобный человеку и снабженный мозгом, подобным человеческому, человеческое существо?
Человеческий клон, сфабрикованный генетическими манипуляциями для пополнения запасов органов, надобность в которых может испытать его брат-близнец, человеческое существо?
Ничто не очевидно. В античные времена и вплоть до средних веков женщины, иностранцы и рабы не считались человеческими существами. Обычно только законодатели могут определить, кто является, а кто не является человеческим существом. Ему в помощь надо бы дать биологов, философов, программистов, генетиков, церковников, поэтов, физиков. Потому что, честно говоря, понятие «человеческое существо» определить становится все труднее и труднее.
Эдмонд Уэллс. «Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том III.
49. ПЕРЕХОД К РОКУ
Перед большой тяжелой дубовой дверью заднего входа в лицей Жюли сняла рюкзак. Она достала приготовленный ею «коктейль Молотова». Пощелкала зажигалкой, но вместо пламени разлетелись только искры: кремень стерся. Жюли долго рылась в рюкзаке и наконец нашла спички. Теперь ничего не мешало ей разбить свой «коктейль Молотова» о дверь. Она зажгла спичку и посмотрела на маленький оранжевый огонек, с которого все и начнется.
– Ой, ты пришла, Жюли?
Она машинально спрятала зажигательную бомбу. Кто еще опять не дает ей спокойно все поджечь? Она обернулась. Снова Давид.
– В конце концов ты все-таки решилась прийти послушать нашу музыку? – таинственно спросил он.
