– Все зависит еще и от индивидуальности.
Старик с ностальгией вспомнил 103-го, чрезвычайно одаренного муравья, которого он знал когда-то. Тот не только активно поддерживал диалог, ему удавалось ухватить смысл некоторых чисто человеческих абстрактных понятий.
– 103-й был муравьиным Марко Поло. У этого разведчика был необыкновенно открытый ум. Любопытство его было ненасытно, у него почти не было предубеждений относительно людей, – сказал Джонатан Уэллс.
– Знаете, как он нас называл? – вздохнул Артур. – «Пальцы». Муравьи нас целиком не видят. Все, что они замечают, это пальцы, тянущиеся, чтобы раздавить их.
– Что они о нас, наверное, думают! – заметил Давид.
– Вот как раз что было хорошо в 103-м: он искренне хотел разобраться в том, монстры мы или «симпатичные животные». Я ему смастерил крохотный телевизор, чтобы он увидел людей всего мира, занятых своими обычными делами.
Жюли представила, какой шок наверняка испытал муравей. Как если бы ей вдруг показали жизнь муравьев изнутри и с разных точек зрения. Войны, торговля, промышленность, легенды...
Летиция Уэллс пошла за портретом этого необыкновенного муравья. Друзья «третьего тома» сначала удивились тому, что изображение одного муравья может отличаться от другого, но, когда рассмотрели снимок, заметили несколько особенностей в «лице» 103-го.
Артур сел.
– Красивый профиль, а? У 103-го было слишком много энергии, слишком много фантазии, слишком четкое осознание своей планетарной роли, чтобы сидеть в запертом аквариуме и слушать наши шутки, смотреть романтические голливудские фильмы и выставки картин из Лувра. Он сбежал.
– После всего, что мы для него сделали! Мы-то думали, что он стал нам настоящим другом, а он нас бросил, – сказала Летиция.
– Это верно, после ухода 103-го мы почувствовали себя сиротами. Затем принялись размышлять, – продолжил Артур. – Муравьи – существа дикие. Приручить мы их никогда не сможем. Все жители нашей планеты свободны и равноправны. Никакой причины удерживать 103-го в заточении у нас не было.
– А где он теперь, этот особенный муравей?
– Где-то на просторах природы... Перед бегством он нам оставил письмо.
Артур взял скорлупу муравьиного яйца и положил перед искусственными усиками. Компьютер перевел пахучее письмо, как будто оно было живое и разговаривало с людьми.
Дорогие Пальцы!
Я здесь совершенно не нужен.
Я ухожу в лес, чтобы рассказать моим друзьям о том, что вы существуете и что вы не являетесь ни монстрами, ни богами.
Для меня вы «другие», параллельный мир.
Наши цивилизации должны сотрудничать, и я сделаю все, чтобы убедить своих соплеменников войти с вами в контакт.
Постарайтесь сделать то же самое и со своей стороны. Подпись: 103-й.
– Как же он хорошо говорит на человеческом языке» – удивилась Жюли.
– Компьютер подправляет обороты речи, но при переводе что-то теряется, – признала Летиция. – Пока 103-й был здесь, он долго не мог вникнуть в принципы нашего разговорного языка. Потом все понял, кроме, как он сам сказал, трех вещей.
– Каких?
– Юмор, искусство, любовь.
Сиреневые глаза Летиции остановились на лице корейца.
– Эти понятия очень трудны для восприятия нечеловека. В последнее время мы все собирали для 103-го анекдоты, но наш юмор слишком «человеческий». Мы узнали о том, что есть и типично мирмекийский юмор. Например, история про майских жуков, которые переплетаются лапками в сети паука, или про бабочек, взлетающих с еще влажными и не расправленными крылышками и разбивающихся о землю...
– Да, это большая проблема, – признал Артур, – заставить муравья рассмеяться!
Они вернулись к переговорной машине и к продолжавшим суетиться подопытным муравьям.
– С тех пор, как 103-й убежал, пытаемся разговаривать с теми, кто остался, – сказал Артур спросил муравья в стеклянной коробочке: – Ты знаешь, что такое юмор?
– Какой юмор? – выделил муравей.
193. ВЕЛИКИЙ ПОХОД
Юмор, это должно быть, что-нибудь необыкновенное.
В жаре бивуака принцесса 103-я рассказывает друзьям о еще одной особенности мира гигантов, которых они скоро увидят. Чтобы не получить тепловой удар, муравьи массой повисли на ветке. Вокруг самки, внимая ее откровениям, собралась живым клубком целая толпа участников великого похода.
Пальцев, когда они слышат историю про эскимоса на льду или про муху с отрезанными крылышками, под влиянием юмора сотрясают судороги.
Несколько присутствующих мух воздерживаются от комментариев.
Принцесса 103-я по запаху, идущему от аудитории, понимает, что юмор никого особенно не интересует, и, чтобы удержать всеобщее внимание, меняет тему.
Она говорит о том, что у Пальца нет жесткого панциря для защиты организма, и он, следовательно, гораздо уязвимее муравьиного. Муравей может взять вес, в шестьдесят раз превышающий его собственный, а Палец еле-еле поднимает груз, равный тяжести его тела. Кроме того, муравей может безболезненно спрыгнуть с высоты, в двести раз больше его роста, а Палец умрет, если спрыгнет с высоты, в два-три раза больше его роста.
Аудитория, вернее, обонятория внимательно воспринимает феромональные рассказы принцессы. Все муравьи довольны тем обстоятельством, что, несмотря на свой внушительный рост, Пальцы – существа довольно хилые.
Затем принцесса объясняет, как Пальцы поддерживают вертикальное равновесие на задних лапах, а 10-й делает заметки в зооведческом феромоне.
«ПОХОДКА:
Пальцы ходят на двух задних лапах.
Поэтому они видят друг друга над кустарником.
Для этого Пальцы слегка расставляют нижние конечности, колышут брюшком, перемещая центр тяжести вперед, и, чтобы сохранить равновесие, помогают себе взмахами верхних конечностей.
Хотя положение это очень неудобно, Пальцы могут сохранять его долгий период времени.
Когда они чувствуют, что теряют равновесие, то выбрасывают вперед лапу и восстанавливают его.
Называется это – «ходить»».
5-й устраивает небольшой показ. Теперь он может пройти десять шагов подряд при помощи костылей из веточек.
Вопросов много, но 103-я не задерживается на этой теме. Ей столько еще надо рассказать товарищам. Она говорит о том, что у Пальцев есть властная иерархия, а 10-й записывает трепещущим усиком:
«Пальцы не равны между собой.
Некоторые из них распоряжаются жизнью и смертью других.
