– ОООООууууу.
– ОООООууууу, – ответил волк.
Здесь ее слышали только несколько волков вдалеке. Она их не знала, да и не хотела знакомиться. Она свернулась в клубок и почувствовала, как холод гложет ноги. И тут различила свет.
«Летающий муравей, который хотел нас куда-то вывести...»– подумала она с надеждой, выпрямляясь.
Но на этот раз это были действительно светлячки. Они кружились в любовном танце, двигаясь в трех измерениях, освещенные своими собственными внутренними прожекторами. Занятно, наверное, быть светлячком, танцующим с друзьями и их огоньками.
Жюли замерзла.
Она остро нуждалась в отдыхе. Она понимала, что сон ее скорее всего будет кратким, поэтому запрограммировала свой разум на глубокий восстанавливающий сон.
В шесть утра она проснулась от лая. Это тявканье она узнала бы из тысячи других. Это были не полицейские собаки, это был Ахилл. Он нашел Жюли. Они догадались использовать Ахилла, чтобы найти ее.
Человек держал фонарик под подбородком. Освещенное снизу лицо Гонзага потеряло свою ангельскую смазливость.
– Гонзаг!
– Да, копы не знали, как тебя найти, а мне в голову пришла идея. Твоя собака. Бедное животное было одно в саду. Мне не пришлось долго стараться, чтобы он понял, что от него требуется. Я дал ему понюхать обрывок твоей юбки, который хранил со времен последней встречи, и он тут же бросился на поиски. Собака и вправду лучший друг человека.
Жюли схватили и привязали к дереву.
– Ну, на этот раз нам будет спокойнее. Это дерево прямо как индейский столб для пыток. Последний раз у нас был нож, но с тех пор вооружение пополнилось...
Он показал револьвер.
– Точность, конечно, не та, но зато действует на расстоянии. Ты можешь кричать, в лесу тебя никто не услышит, кроме твоих друзей... муравьев.
Она стала вырываться.
– На помощь!
– Кричи, кричи своим прекрасным голосом! Давай кричи!
Жюли умолкла. И посмотрела на них.
– Почему вы это делаете?
– Мы очень любим смотреть на мучения других.
И он послал пулю в лапу Ахиллу, который посмотрел на него удивленно. Прежде, чем животное поняло, что ошиблось в выборе друзей, еще одна пуля пронзила вторую переднюю лапу, потом псу прострелили обе задние лапы, позвоночник и, наконец, голову.
Гонзаг перезарядил револьвер.
– Ну, теперь твоя очередь. Он прицелился.
– Нет. Оставьте ее. Гонзаг обернулся. Давид!
– Жизнь действительно цепь бесконечных повторений. Давид постоянно приходит на помощь прекрасной принцессе-пленнице. Очень романтично. Но на этот раз история закончится.
Гонзаг направил револьвер на Давида, взвел курок... и упал.
– Осторожно, это крылатый муравей! – крикнул один из его подручных.
И это действительно был летающий муравей, который разил своим жалом приспешников Гонзага Дюпейрона.
Они пытались защищаться, но вокруг них было столько летающих насекомых, что они не могли различить среди них муравья-робота. Летающий муравей сделал три пике – и три Черные Крысы упали на землю. Давид отвязал Жюли.
– Уф, на этот раз я думала, что попалась, – сказала Жюли.
– Вовсе нет. Ты даже ничем не рисковала.
– Это почему?
– Потому что ты героиня. Героини в романах не погибают, – пошутил он.
Это странное замечание удивило девушку. Она нагнулась над собакой.
– Бедный Ахилл, он думал, что люди – лучшие друзья собак.
Она поспешно выкопала яму а похоронила пса. А вместо эпитафии просто сказала:
– Здесь покоится собака, не улучшившая породу... Удачного путешествия, Ахилл.
Летающий муравей продолжал кружить вокруг них, жужжа с некоторым нетерпением. Но Жюли хотела немного прийти в себя. Она Прижалась к Давиду. Потом опомнилась и отстранилась.
– Надо идти, летучий муравей уже нервничает, – заметил юноша.
И они пошли вслед за насекомым, все больше углубляясь в темный лес.
182. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
ТОЧКА ЗРЕНИЯ: вещи существуют такими, какими мы их воспринимаем. Математик Бенуа Мандельброт не только изобрел чудесные фрактальные картинки, он доказал, что видение окружающего нас мира изменчиво. Если мы измерим кочан цветной капусты, например, то получим диаметр тридцать сантиметров. Но, если мы измерим каждый изгиб, диаметр увеличится в десять раз.
Даже гладкая доска под микроскопом окажется составленной из возвышенностей, следуя неровностям которых мы придем к бесконечно увеличивающимся размерам. Все зависит от угла зрения, под которым мы будем рассматривать эту доску. С одной точки зрения она будет иметь один размер, с другой – вдвое больший.
Вслед за Бенуа Мандельбротом мы можем утверждать, что абсолютно точной научной информации не существует, честный современный человек должен помнить о приблизительности каждого утверждения, которая будет уменьшаться последующими поколениями, но никогда не исчезнет.
Эдмонд Уэллс. «Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том III.
183. ВЕЛИКИЙ ПОХОД
С самого восхода солнца приготовления к походу целиком захватывают весь Новый Бел-о-кан. В городе только и говорят, что о большом мирном походе к Пальцам.
На этот раз не один муравей, а целая туча их идет на встречу с превосходящими размерами, на встречу с Пальцами... на встречу с богами, быть может.
В зале каждый солдат наполняет свое брюхо муравьиной кислотой.
– Ты и вправду веришь в то, что Пальцы существуют?
Воин смущенно качает головой. Он признается, что абсолютной уверенности у него нет, но выделяет, что единственный способ узнать обо всем точно, это как раз пойти в поход. Если Пальцев не существует, они просто вернутся в Новый Бел-о-кан и продолжат то, что начали.
Чуть подальше муравьи спорят с большим ожесточением.
– Ты думаешь, что Пальцы согласятся воспринимать нас, как равных?
Собеседник скребет под усиками.
– Если не согласятся, будет война, и мы будем защищаться до последнего.
Наверху готовят к путешествию улиток. Эти огромные слюнявые толстокожие, несомненно, лучший транспорт для каравана. Они, может быть, медлительны, но вездеходны, а в случае голода одной улитки хватит, чтобы накормить огромное количество солдат. Пока их нагружают, улитки зевают, показывая все свои двадцать пять тысяч шестьсот крошечных зубов.
Улиток нагружают очень тяжелой ношей: горячими углями, запасом пищи.
