Встав на ноги, Карла почувствовала боль в груди, дыхание перехватило, и она снова рухнула на кровать.
Набравшись сил и убедившись, что Томас ушел, девушка заперла дверь и пристегнула цепочку, а после направилась в душ. В голове звучал голос матери. Действительно, всю жизнь вокруг нее были одни неудачники. Единственным мужчиной, который ей верен и по-настоящему любит ее, был Донован, и сейчас она могла его потерять.
В восемь Карла вышла из дома – и сразу увидела Томаса. Он с силой прижал ее к себе, и Карла вскрикнула от боли.
– Возвращайся домой! – велел мужчина, схватив ее за руку.
Карла оцепенела от ужаса.
– Мне нужно забрать сына и отвести его в другое место перед работой.
– К черту, все с ним хорошо.
Томас был пьян. Когда он прижался ртом к ее губам, сомнений в этом не осталось. Он сжал ее так крепко, что Карла вздрогнула от боли. Но смогла оттолкнуть его и скрылась на парковке.
В девять Чез был на посту охраны и звонил в справочную, чтобы узнать номер полиции Кентукки. Штат он выбрал наугад, заметив, что у Майка был южный акцент. Чез не знал, к кому обратиться, но рассчитывал, что кто-нибудь просмотрит дела пропавших без вести и найдет среди них Майка. Его звонок дважды перенаправляли и в конечном счете дали прослушать сообщение автоответчика.
В комнату влетел Донован и прыгнул Чезу на шею. Чез помахал стоявшей в проходе Карле, однако та сразу ушла, и он достал из рюкзака сэндвич для Донована.
– А я сегодня встретил твою подругу мисс Глори.
– Я у нее ночевал.
– Знаю. Мне показалось, она довольно милая.
– Да, она такая. Мама сказала, я должен запомнить ее адрес на случай, если потеряюсь или еще что. Я выучил – Мейпл-стрит, восемьсот четырнадцать – и получил за это две конфеты. А еще мы испекли печенье, и она разрешила взять немного для тебя, но я все съел.
– Спасибо! Она говорит, ты про ее волосы сказал, что в них будто кот поигрался.
– Я не про нее сказал, – с набитым ртом промычал Донован, – про другую тетю.
– Ну, она подумала, что про нее. Все равно смешно.
Донован рассмеялся, и крошки сэндвича вылетели у него изо рта. Чез подскочил, наигранно кривясь от отвращения, а мальчишка еще сильнее залился смехом. С Донованом ночные смены всегда пролетали быстрее.
В полночь в мою дверь ворвалась Эрин:
– Глория! Кажется, у меня отошли воды!
Я опустила ноги на пол, и Усатик выскочил из комнаты.
– Садись в машину!
Нащупав выключатель, я зажгла свет и натянула поверх ночнушки свитер, лежавший на краю кровати.
– Одевайся и садись в машину. Ох, не надо было тебе развозить с нами наборы. Наверное, перенапряглась.
Достав из ящика спортивные штаны, я на секунду замерла, осознав, насколько нелепо они будут смотреться со свитером. «А где ключи?.. Да у тебя в сумочке, дурында!»
Выскочив в коридор, я взяла Эрин за руку.
– Рановато.
– Я знаю, что рановато, простите.
– В смысле ребенок. Рановато для него.
Когда я помогала Эрин спуститься по лестнице, из комнаты вышла Мириам.
– Она сейчас родит! Она сейчас родит!
Мириам закрутилась, нервно перебирая руками по всему телу.
– Это твоя сорочка! – воскликнула я, взмахивая руками. – Ты в сорочке!
До меня дошло, что я повторяю все по два раза, но думать быстрее, чем говорить, сейчас совсем не выходило.
– Иди возьми халат, – велела я, когда она выбежала в коридор. – Надень халат!
Эрин простонала:
– Мне больно!
– Я бы могла сказать, что дальше будет легче, но не стану тебя обманывать.
Она застонала еще громче, и я закричала поверх ее головы:
– Мириам!
Эрин согнулась, обхватив живот руками, и я заорала:
– МИРИАМ!
– Где мои зеленые болотники? – спросила Мириам, забегая в гостиную.
– Твои что?
– Болотники! Зеленые болотники! – Она растерянно озиралась по сторонам.
– Ты можешь говорить как человек?! – закричала я.
– Резиновые сапоги, – спокойно ответила Мириам и, приподняв халат, надела зеленые болотники. – И вообще, как это она рожает? Еще рано ведь.
– Мы уже закрыли эту тему, – сказала я, помогая Эрин надеть куртку.
– Я не могу идти в таком виде! Сейчас не Хеллоуин!
Я взяла Эрин за руку и подвела ее к двери.
– Мириам, заткнись!
– Что ты сказала?!
– Она сказала: «Заткнись», – повторила Эрин, ковыляя на широко расставленных ногах.
Затянув потуже пояс халата, Мириам побежала за нами к машине. Когда я открыла переднюю дверцу, Эрин медленно опустилась на сиденье, но Мириам схватила ее за руку:
– Не сажай ее вперед!
– Это она здесь рожает! – прикрикнула я, помогая Эрин залезть в машину. – Имеет право поехать спереди!
– А что насчет подушек безопасности? – Размахивая руками, Мириам изображала автокатастрофу, пока Эрин втягивала ноги в салон.
– Хорошо, давай назад, – сказала я, потянув Эрин за руку и помогая ей пересесть. – Где мои ключи?
Мириам заметалась, осматривая подъезд к дому.
– Куда же они делись? Только что были здесь!
Обернувшись, Мириам завопила:
– Они у тебя в руке!
– Ну и дура же ты, Глория! – вскрикнула я, разжав ладонь с ключами.
В критической ситуации я действительно ни на что не годилась.
– Поворачивай налево, – велела Мириам, запрыгивая на переднее сиденье, – Бакстер-стрит перекрыта. – Да что же ты делаешь! – подскочила она, когда я повернула направо. – Я же сказала налево!
– Ты не говорила! – оправдывалась я, разворачивая машину.
– Говорила! – заорала она. – Правда, Эрин?
– Мне все равно! – взвыла Эрин, запрокинув голову. – Поехали скорее!
Надавив на педаль, я нащупала защелку ремня.
– Все пристегнулись!.. Ты пристегнулась? – обернулась я к Эрин.
– Я не могу!
– Мириам, пристегни ее!
Мириам отстегнулась сама, и ремень со свистом отлетел назад. Чтобы достать до Эрин, ей пришлось перегнуться через сиденье.
– У меня халат застрял. – И она одернула ткань, пытаясь его вытащить.
Я провела рукой по складкам ее халата. Мириам меня оттолкнула.
– Эй, руки-то не распускай!
