Когда они зашли в комнату охраны, Чез испуганно воскликнул, указав на мониторы:
– Отдел товаров для дома обчистил зловещий Снейк Айз Макквин. Что же нам делать?
Донован залез на стол и стал изображать, как карабкается на стену.
– Я помогу!
Спрыгнув со стола, он вступил в схватку с воображаемым врагом и, связав его, оставил лежать посреди комнаты.
…Когда Чез уложил мальчика на диван, Донован взял его за руку.
– Ты у меня теперь как папа, да?
Чез будто удар под дых пропустил. Как можно принять за отца парня, который всего лишь угостил тебя сэндвичем с арахисовым маслом?
– Нет, какой же из меня папа.
– Ты мог бы быть папой!
– Не мог бы.
Он в жизни не делал ничего такого, что подобает хорошему отцу.
– Можно я все время буду у тебя ночевать?
Чез понял, что разговор пора заканчивать.
– Нет. Пусть твоя мама поищет кого-нибудь другого, кто будет с тобой сидеть. Я тут долго не задержусь.
– Куда ты пойдешь? – спросил Донован, привстав с постели.
– Не знаю. Куда-нибудь. Но для этого сейчас мне нужно заработать денег.
Мальчик отвернулся к стене и повыше натянул одеяло.
– Мама говорит, что мужчины всегда уходят.
Не найдя, что ответить, Чез просто вышел из комнаты. Ему захотелось пива, и он решил узнать время. До конца смены оставалось четыре часа.
Мимо проходила Карла в розовом халате уборщицы.
– Можешь зайти. Только-только свет выключил.
Она покачала головой и собралась уходить.
– Карла, – внезапно остановил ее Чез, – Донован – чудный мальчик.
Девушка молча кивнула. Только сейчас Чез заметил, какая она миниатюрная, не выше пяти футов ростом, бледная и уставшая; круги под ее глазами были чуть ли не темнее самих глаз. Распущенные волосы смягчили бы черты лица, но она всегда ходила с туго завязанным хвостиком.
– Он забавный и совсем не глупый, – добавил Чез.
– Да, не в меня пошел, – сказала Карла, направляясь к лестнице у служебного входа. – Да и внешне на меня не похож.
Они молча стояли на верхней площадке лестницы. Над дверью черного хода висела огромная лампочка, освещавшая крыльцо холодным металлическим светом. Карла закурила, и вокруг ее головы серой лентой заклубился дым.
– А отец Донована живет здесь?
Она кивнула.
– Они общаются?
– Плевать ему на Донована.
Чтобы согреться, Чез сложил руки на груди.
– Как можно наплевать на сына? – вырвалось у него.
Карла взглянула на Чеза, и впервые за время их знакомства ее лицо смягчилось.
– Ты не похож на местных.
– А на каких похож?
– На каких угодно, только не на местных, – пожала она плечами.
– Я много где успел пожить.
– Не любишь задерживаться на одном месте?
– Вроде того.
Глубоко затянувшись, Карла выдохнула дым в сторону лампочки.
– Где твоя семья?
– Мои родители умерли. Я был единственным ребенком.
Она кивнула.
– Скучаешь по ним?
– Особенно в это время года. Сегодня Донован собирался передать Санте, что на Рождество ты хочешь накладные ногти.
Карла рассмеялась, облокотившись на металлические перила.
– В детстве ты праздновал Рождество с родителями?
– Да, конечно.
– Много подарков дарили?
– Ну, не очень много, – развел руками Чез, – но вполне достаточно.
– Что тебе дарили? Что больше всего понравилось?
– Мне очень нравились машинки от «Хот Вилс», – вспоминал Чез, прислонившись к двери, – и однажды родители подарили мне гоночную трассу. Я даже не помню, что еще мне подарили в тот год, ведь несколько месяцев я только о трассе и болтал. Я отнес ее в подвал и собрал там в форме овала – на большее воображения не хватило! Потом пришел папа, и мы с ним сложили трассу в форме восьмерки, со всеми крутыми петлями, спусками и подъемами.
– Когда он умер?
– Через год или два после этого.
Карла кивнула.
– Когда я была маленькая, я очень хотела, чтобы мой отец объявился на Рождество. Подарил бы подарки, собрал их, как полагается, вот как твой папа сделал, и мы бы играли весь день напролет, слопав огромную индейку.
Затушив окурок о перила, девушка достала новую сигарету и принялась вертеть ее в руке.
– Он пришел хоть раз?
Карла сунула сигарету в рот.
– Да. Подарил мне летающую тарелку. Не запакованную. Я была в восторге, – ухмыльнулась она. – Я предложила ему поиграть в прятки, и когда был мой черед водить, сразу же нашла его за диваном. Потом побежала в коридор и спряталась в шкафу. Но он не стал меня искать, и я услышала, как закрылась входная дверь.
Карла вложила сигарету обратно в пачку.
– Всю жизнь я мечтала, чтобы он заметил, что я существую. Но как он мог заметить, если даже понарошку не хотел меня искать.
Она снова достала сигарету и наконец закурила.
Так они и стояли молча.
– Кстати, – произнес Чез, – вряд ли я все время буду работать по ночам, так что…
Карла обернулась к нему.
– Нет на примете никого, кто мог бы сидеть с Донованом?
Выдохнув последний клубок дыма, девушка смахнула окурок с погрузочного трапа и открыла дверь.
– Я спрошу мисс Глори, хотя у нее и так полон дом. Больше мне обратиться не к кому. Вот такие дела.
Карла исчезла в темноте лестницы, и вскоре послышался шум пылесоса.
Глава 6
Мы узнаем людей не глазами или умом, но сердцем.
Марк Твен
Маршал Уилсон, как и прежде, согласился снабдить нас шапками, носками и перчатками для рождественских наборов.
– Планируешь что-то грандиозное на Рождество? – спросил он, когда я зашла в его кабинет за курткой и сумочкой.
– Нет, мои дети в этот раз собираются справлять со своими семьями. Так что я пойду к Хедди и Далтону. А ты?
Маршал достал из кошелька фотографию и протянул мне.
– Внук приедет. Он сейчас на авиабазе в Японии. Мы с бабушкой два года его не видели.
Я стала разглядывать фотографию, и мальчик как будто посмотрел на меня своими темными глазами.
