Николя толкнули локтем.
– Слыхал?
Но Николя не слушал. Это лицо, эти желтые глаза, он их уже видел. Где? Когда? Он рылся в памяти. Точно, теперь он вспомнил. Это был человек с переплетом. Он сказал тогда, что его зовут Гунь, но это был тот самый профессор Ледюк, который сейчас распинался по телевизору.
Открытие погрузило Николя в пучину размышлений. Профессор соврал для того, чтобы завладеть энциклопедией. Ее содержание было бесценным для дела изучения муравьев. Она должна была быть внизу. Она, несомненно, была в подвале. И ее все так хотели найти: папа, мама и этот Ледюк. Надо найти ее, эту проклятую энциклопедию, и все станет понятно.
Николя встал.
– Ты куда?
Он ничего не ответил.
– А я думал, что ты интересуешься муравьями… Он дошел до двери, потом побежал по коридору в свою комнату. Ему не понадобится много вещей. Только любимая кожаная куртка, перочинный ножик и крепкие ботинки на каучуковой подошве.
Воспитатели даже не обратили на него внимания, когда он проходил через просторный холл.
Он убежал из детского приюта.
Издалека Гаэй-Тиоло напоминает что-то вроде круглого кратера. Вроде норы крота. «Аванпост» – это мини-муравейник, населенный сотней особей. Он функционирует только с апреля по октябрь, а всю позднюю осень и зиму остается пустым.
Здесь, как у примитивных муравьев, нет ни королевы, ни рабочих, ни солдат. Каждый играет все роли одновременно. Кстати, здесь не стесняются и покритиковать суету гигантских Городов. Смеются над пробками, над обвалами в коридорах, над секретными тоннелями, превращающими Город в червивое яблоко, над чрезмерно специализирующимися в какой-то одной области рабочими, которые уже не умеют охотиться, над слепыми привратниками, на всю жизнь замурованными в своих тесных ходах…
№ 103683 обследует пост. Гаэй-Тиоло состоит из чердака и большого основного зала. Над помещением проделано потолочное отверстие, через которое проскальзывают два солнечных луча, освещающих десятки военных трофеев. Трофеи пустыми оболочками висят на стенах и посвистывают от сквозняка.
№ 103683 приближается к разноцветным трупам. К нему подходит местный обитатель, гладит усики № 103683, показывает ему великолепные экземпляры, убитые благодаря разным мирмесеянским хитростям. Трофеи покрыты муравьиной кислотой, которая позволяет также предохранять трупы от тления.
Здесь выставлены в ряд всевозможные породы бабочек и крупных насекомых, самые разнообразные по форме и цвету. Однако в коллекции не хватает весьма известного существа: королевы термитов.
№ 103683 спрашивает, не враждуют ли местные жители с соседями термитами. Абориген поднимает усики в знак удивления. Он перестает жевать мандибулами и наступает тяжелая обонятельная тишина.
Термиты?
Усики опускаются. Ему нечего выделить. К тому же он вообще-то занят, ему надо тушу разделывать. И так задержался. Как-нибудь в другой раз. Абориген поворачивается и уже собирается бежать по своим делам, но № 103683 настаивает.
Такое впечатление, что его собеседник запаниковал. Его усики слегка подрагивают. Очевидно, что слово «термит» напоминает ему о чем-то ужасном. Похоже, что разговаривать на эту тему муравью не под силу. Он убегает к группе рабочих, у которых в самом разгаре настоящая попойка.
Каждый из них наполнил свой социальный зоб цветочной медовухой, и теперь они отпивают друг у друга из брюшков, представляя собой длинную замкнутую цепочку.
Шумно входят пять охотников, приписанных к аванпосту. Перед собой они толкают гусеницу.
Посмотрите, кого мы нашли. Самое удивительное то, что она дает мед!
Тот, кто выделил эту новость, теребит пленницу окончаниями усиков. Потом он дает ей листок и как только гусеница начинает есть, прыгает ей на спину. Гусеница выгибается, но поделать ничего не может. Муравей крепко держит ее, вонзив когти ей в бока, поворачивается и лижет ее последний сегмент до тех пор, пока не появляется ликер. Все поздравляют его и из мандибулы в мандибулу передают неизвестное им до сих пор молочко. Его запах отличается от запаха молочка тли. Оно более маслянистое, с более заметным привкусом растительного сока. Когда № 103683 пробует экзотический ликер, чей-то усик касается его головы.
Это ты термитами интересуешься?
Муравей, бросивший ему этот феромон, с виду совсем старик. Весь его панцирь исцарапан ударами мандибул. № 103683 отводит усики назад в знак согласия.
Иди за мной!
Муравья зовут № 4000. Голова у него плоская, как лист, глаза – крошечные. Он выделяет дребезжащие запахи с очень слабым содержанием спирта. Может быть, из-за этого он хочет поговорить в крошечной, практически закрытой впадине в стене.
Не бойся, здесь можно говорить, это мое жилище.
№ 103683 спрашивает его о том, что ему известно о термитнике на Востоке. Его собеседник разводит усиками.
Почему ты этим интересуешься? Ты ведь пришел охотиться на ящериц?
№ 103683 решает открыть все карты этому старому бесполому солдату. Он рассказывает ему о таинственном «секретном оружии», примененном против солдат Ла-шола-кана. Сначала думали, что это дело карликов, но они тут оказались ни при чем. Ну и, естественно, подозрения легли на термитов с Востока, другого серьезного противника рыжих муравьев…
Старик складывает усики в знак удивления. Он никогда не слышал ни о чем подобном. Он испытующе смотрит на № 103683 и спрашивает:
Это секретное оружие оторвало тебе пятую лапку?
Молодой солдат отвечает отрицательно. Он потерял ее в битве Маков, во время освобождения Лашола-кана. № 4000 обрадовано шевелит усиками – он тоже там был!
Какой легион?
Пятнадцатый, а ты?
Третий!
Во время последнего наступления один из них дрался на левом фланге, а другой – на правом. Бойцы вспоминают минувшие дни. На поле битвы всегда набираешься опыта. №4000, например, заметил в самом начале сражения, как противник использовал гонцов-мошек. Ему кажется, что этот метод связи на больших расстояниях гораздо лучше обычных гонцов.
Белоканский солдат, ничего не заметивший, охотно соглашается. Потом он торопится вернуться к теме разговора:
Почему никто не хочет говорить со мной о термитах?
Старый воин склоняется к нему. Их головы соприкасаются.
Здесь тоже происходят очень странные вещи…
Его запахи намекают на тайну. Очень, очень странные… фраза отражается обонятельным эхом от стен.
Затем № 4000 рассказывает о том, что вот уже довольно давно не видно ни одного термита из Города на Востоке. Раньше они пользовались тем, что через Сатей протекает река, и посылали шпионов на Запад. Муравьи знали об этом и худо-бедно их контролировали. Теперь нет даже шпионов. Нет ничего.
