— А сколько лет этот дом принадлежал семье Анны? — небрежно поинтересовалась я.
Майкл нахмурился. Взял из коробки какую-то книжку в простом твердом переплете, явно заныканную из библиотеки, пролистал, исследовал титульный лист, потряс, словно внутри могло быть что-то спрятано, и бросил назад, к остальным.
— Не знаю. Годы и годы.
— Такое впечатление, что он застрял в петле времени, — продолжала я. — Анна сама здесь когда-нибудь бывала?
Он посмотрел на меня совершенно несчастным взглядом:
— Насколько я знаю, нет. Да и зачем?
— Ну, лично мне непременно захотелось бы хоть одним глазком взглянуть на доставшееся мне наследство. А вообще это довольно несправедливо — брать за такой дом понедельную арендную плату и позволять ему разваливаться и гнить. Мне очень жаль того бедного старикашку, который жил здесь.
— Ну, ко мне все это не имеет никакого отношения. Я приехал лишь для того, чтобы осмотреть оставшееся здесь барахло и убедиться, что перевозчики ничего важного тут не оставят.
— Вроде той книжки, что ты мне подарил?
Книжка Кэтрин лежала в сумке, висевшей у меня на плече. Мне казалось, она испускает такие мощные сигналы, что я почти удивилась, что Майкл их не почувствовал.
— Перестаньте пререкаться, вы оба! — резко сказала Элисон. — Идем, Джулия, давай все осмотрим. — Она взяла меня за руку и практически вытащила из комнаты. В дверном проеме нам пришлось пригнуть головы, после чего мы оказались в маленькой темной кухне.
— Вы что, не можете общаться друг с другом в нормальном тоне?
Я скорчила гримасу. Я уже жалела, что приехала сюда. Гораздо легче было бы нянчить свое уязвленное самолюбие где-нибудь подальше от Майкла. Кроме того, меня буквально преследовала история Кэт. Мне вдруг неудержимо захотелось выскочить наружу, на солнце, под открытое небо, и убраться отсюда вместе с ее книжкой.
— Пойду-ка лучше пройдусь, — сказала я Элисон. — Голова что-то разболелась.
Она, кажется, удивилась.
— Ну иди. Не возражаешь, если я тут немного задержусь?
— Да делай что хочешь. — Это было грубо, но мне просто не хотелось себя сдерживать. Я по-прежнему злилась на то, что она пригласила Майкла.
Когда я вернулась в гостиную, Майкл уже добрался до третьей коробки.
— Нашел что-нибудь интересное?
Он покачал головой. Вид у него был мрачный.
— Сплошь старое барахло.
— То, чего ты и заслуживаешь, — тихонько пробормотала я и вышла наружу.
Мне хотелось найти подходящее местечко, тихое и солнечное, чтобы присесть и почитать, но не успела я сделать несколько шагов, как впереди показалась маленькая старушка, которая поманила меня к себе. Когда я приблизилась, то поняла, что она страдает косоглазием, левый глаз смотрит совсем не туда, куда правый. Несколько смущенная, словно по ошибке решила, что ее призыв обращен ко мне, тогда как она звала кого-то совсем другого, я обернулась, но на улице не оказалось ни души.
— Хелло, — неуверенно сказала я.
Она направилась ко мне вниз по склону, говоря:
— Вы, кажется, кого-то разыскиваете, милая?
— Нет, просто брожу, любуюсь видами.
Ее улыбающееся лицо было все испещрено мягкими морщинками, как кожаная обивка старого дивана «честерфилд»; один глаз смотрел куда-то вдаль, другой уставился мне в подбородок. Это несколько нервировало. Я никак не могла понять, на который мне следует смотреть. Она наклонилась ближе:
— Я же вижу, что вы что-то ищете. — Похлопала меня по руке. — Все будет хорошо, вот увидите.
Старая дама явно была несколько не в себе.
— Спасибо, — сказала я, — рада это слышать. У вас тут очень мило, и мне хотелось бы хорошенько осмотреть окрестности деревни. — Я отступила в сторону, но она еще крепче вцепилась мне в руку.
— Чтоб найти то, что вы ищете, вам придется предпринять путешествие, — сообщила она. — И то, что вы найдете, окажется вовсе не тем, что вы рассчитывали найти. Это будет, — тут старушка одарила меня сияющей улыбкой, словно благословляя, — нечто гораздо более чудесное и удивительное, чем все, что вы могли бы себе вообразить. Но если вы останетесь здесь, судьба сама вас разыщет. Энни Бэдкок никогда не лжет. — Тут солнце исчезло за облаком, и цепкая ручка внезапно отпустила меня.
— Они были тут, это точно. — Старушка подмигнула. — Пришли из-за моря, забрали их всех и увезли с собой. Люди забыли про это. Они всегда забывают самое важное. Но прошлое сильнее, чем они думают. Это могучий темный прилив, который в конце концов поглотит нас всех.
И с этими словами она повернулась и пошла прочь, прихрамывая, вниз по склону холма, не попрощавшись и даже не оглянувшись назад. Я стояла на месте, в полном замешательстве глядя ей вслед. Она что, мысли мои прочитала? Или это просто какая-то сумасшедшая? Но при всем при этом, шептал мне в глубине сознания противный голосок сомнения, может, ей и впрямь что-то известно? Энни Бэдкок… Имя показалось мне странно знакомым, но я никак не могла припомнить, где оно встречалось.
— Если убрать внутреннюю стену между старой судомойней и столовой, то в кухне станет значительно светлее.
Глаза Элисон сверкали. Кузина выглядела так, словно вот-вот разразится истерическим смехом или зарыдает. Может, вся эта возня в старом коттедже слишком напомнила ей о том, как они с Эндрю занимались обновлением своего дома. Но при этом челюсти ее были сжаты весьма решительно: Эл явно был необходим новый проект, новая цель в жизни. И для заработка, и для того, чтобы отвлечься от былого. Мы сидели на террасе отеля «Олд коустгард» и приканчивали бутылку розового вина после того, как отведали какой-то местной рыбы и корнуольского сыра. Когда официант убрал со стола, Элисон тут же завалила Майкла своими набросками и заметками.
Он был настроен так же, то и дело кивал и задавал вопросы.
— И как тебе кажется, во что все это может обойтись?
— Шестнадцать-семнадцать тысяч. Я знаю нескольких хороших местных мастеров, а меня можешь использовать как руководителя проекта. С удовольствием займусь этим делом.
— Поговорю с Анной, посмотрим, что она скажет. Вообще-то это имеет прямой смысл. Все равно в таком виде коттедж никто не купит.
— Да уж, с таким количеством старого хлама… — вставила я.
Майкл вытянул губы, приняв чрезвычайно пристойный, даже жалко-добродетельный вид: я уже видела, каким он станет в старости, если даст волю отрицательным качествам. Когда он снова обернулся к Элисон, то приподнял левое плечо, словно перекрывая мне доступ к разговору. Меня пронзила мгновенная боль, но я все же сказала самым беспечным тоном, каким сумела:
— Мне надо в Пензанс. — Я обращалась к Элисон. — Поеду автобусом. Увидимся позже. Обратно, наверное, возьму такси.
