Сначала ничего не произошло, и Кипер даже подумал, что его обманули. Но потом он почувствовал, что кружок под пальцем провалился внутрь, послышалось вибрирующее жужжание. Рассчитывать на чью-либо помощь и ничего не предпринимать самому было не в правилах Кипера. Франц Адамович решил дальше идти пешком. Когда его мысль приобрела конкретные очертания, он постучал в стекло и крикнул таксисту:
— Я передумал, тормозни, я выхожу.
Таксист не оборачивался и не сбавлял скорость. Кипер посмотрел в окно и обнаружил, что они давно уже съехали с МКАДА и едут по незнакомой ему дороге. Уже совсем стемнело и было по-осеннему промозгло. С одной стороны тянулись одноэтажные дома, каких в пригороде Москвы предостаточно, а с другой — мрачной стеной, почти сливаясь с темным небом, стоял лес. Дождь прошел, но из-за малой освещенности невозможно было прочесть название улицы на табличках. Людей на улице не было, лишь одинокий автомобиль пронесся навстречу, ослепив фарами.
В принципе, Киперу было все равно где выйти, и отсутствие лишних свидетелей было только на руку. Но таксист вел себя странно и не реагировал на просьбы пассажира. Кипер заподозрил неладное, вновь настойчиво постучал в стекло и повторил свою просьбу:
— Остановите, пожалуйста, я хочу выйти.
Водитель даже не шелохнулся и молча продолжал путь.
— Да остановите же! Я заплачу за всю дорогу до аэропорта!
Возможно, обещание щедрой оплаты возымело действие, и Таксист наконец ответил:
— Скоро остановимся.
Ответ привел Кипера в замешательство. Что значит «скоро»? Когда это — скоро? Почему нельзя высадить его прямо здесь? Такси свернуло с дороги и остановилось, заехав на несколько метров в лес. Таксист вышел из машины и открыл заднюю дверь машины, приглашая Кипера:
— Выходите, приехали.
Кипер, про себя ругая Таксиста за то, что ему приходится выходить на мокрую пожухлую траву, вслух не стал ничего высказывать. Ему хотелось как можно быстрее распрощаться с водителем и остаться одному, чтобы обдумать план дальнейших действий. Он достал взятые накануне из банкомата наличные и в слабом свете, идущем из салона машины, стал отсчитывать купюры, когда почувствовал сильный толчок в спину и упал на колени. Сильные руки Таксиста обвили вокруг его шеи черный шарф.
«Он увидел пачку наличных», — подумал Кипер. Стоя на коленях и вцепившись одной рукой в затягивающийся на его шее шарф, а другой размахивая пачкой купюр, он прохрипел:
— Берите все!
Таксист не ответил и только сильнее затянул удавку.
Оказывается, жизнь под присмотром «Ана Ката» была не черной полосой в жизни Кипера, как он думал раньше, а можно даже сказать — белой. Как он хотел сейчас оказаться в своей уютной квартирке на Кутузовском, напичканной камерами слежения! Но он сам разрушил все! Надо было клясться в вечной верности и благодарить на коленях за счастье работать на «Ана Ката». Как глупо! Как все глупо и неприятно, боже ты мой. Как нелепо все получилось…
Это последнее, о чем успел подумать Франц Адамович. Спазм перехватил горло, и он медленно сполз в сторону и завалился на бок, подмяв под себя мокрые стебли высокой травы. Ловя воздух ртом, он еще пытался что-то сказать, но из горла вырывались лишь нечленораздельные хрипы. Таксист перетягивал его горло все сильнее и внимательно смотрел, как медленно угасает жизнь в глазах Кипера.
Так бы и закончилась бурная и опасная жизнь маленького человека, но судьба распорядилась по-своему. Проезжавший по дороге автомобиль внезапно остановился. Из него вышел человек и крикнул:
— У вас что-то случилось? Вам помочь?
Судя по голосу, это была женщина. На какое-то время удавка ослабла, потому что Таксист вынужден был обернуться и сказать непрошенной гостье:
— Спасибо. У нас все в порядке.
Этих нескольких секунд хватило Киперу, чтобы собрать последние силы и пнуть ногами Таксиста. Тот от неожиданности взмахнул руками, выпустив из них удавку, и с высоты своего роста рухнул на землю как подкошенный. Голова его ударилась о камень, и он потерял сознание.
Франц Адамович схватился за шарф и ослабил его, затем, боясь, что остановившийся автомобиль уедет, поднялся во весь рост и, качаясь на полусогнутых ногах, пошел к дороге. Из его горла вырывался хрип:
— Спасите! Спасите!
Машина между тем не уезжала, и девушка стояла, молча наблюдая, как из леса выходит неуклюжий толстый человек с кудрявой шевелюрой, руками пытаясь избавиться от шарфа, стягивающего его шею.
Кипер подошел почти к самой машине, чудесным образом очутившейся в нужном месте в нужное время, и только теперь понял, что возле нее стоит Чарлин. Теперь она была одета в трикотажный черный костюм, капюшон куртки, натянутый на голову, затемнял ее лицо.
— Чарлин! — воскликнул Кипер, и слезы показались у него на глазах. — Вы видели, я его…
— Видела, — сказала Чарлин, и в ее руках мелькнул серебристый ствол пистолета.
Кипер остановился, пытаясь отдышаться. Девушка сунула пистолет за пояс под куртку и сказала жестко:
— Вы молодец, но пуля надежнее.
За рулем автомобиля сидел рыжебородый мужчина. Он озабоченно прикрикнул:
— Поторопитесь, на сантименты нет времени.
Через несколько минут черный автомобиль уносил Кипера прочь от страшного места.
Глава 18
Попугай
Карл Иванович с каменным лицом сидел за столом. После того как полковник Ильин сообщил, что его лучшие люди из службы безопасности и Таксист упустили Кипера, босс был вне себя от ярости. Он еще не просчитал, какими последствиями обернется побег Франца Адамовича, но неоднозначность ситуации, странности и не состыковки выводили его из равновесия. У него было стойкое ощущение, что в этом происшествии есть слепая зона.
— Таксист приехал под утро с окровавленной головой и пулей в боку и лежит сейчас под наблюдением доктора Эммы. Получить от него какую-либо информацию не представляется возможным. Он не в состоянии даже объяснить, кто в него стрелял.
Начальник службы безопасности стоял перед боссом и докладывал о провале операции. Получив от босса взбучку, он внешне оставался спокойным. Ему не впервой сообщать неприятные новости, и он за время своей работы в корпорации «Ана Ката» был единственным человеком, которому подобные ошибки прощались. Тем не менее, сегодня, войдя в огромный кабинет босса, казавшийся пустым из-за интерьера в стиле минимализма, Ильин чуть замешкался у двери. Чтобы подойти к столу, стоявшему в самом конце длинного помещения, ему нужно было пройти через пустое пространство. Начальник службы безопасности каждый раз, проходя по этому кабинету, чувствовал себя мелким и ничтожным, будто эта пустота давила на него. Ильин понимал, что обстоятельства и случайности иногда могут нарушить самый безупречный план, что предусмотреть все невозможно, — и все же чувствовал вину.
