Брюсов же постарел, обрюзг, вступил в партию и уже не производил впечатления черного мага. Было даже странно представить, что когда-то Валерий Яковлевич имел столь сильное влияние на Белого, что тот мечтал сбежать, исчезнуть, раствориться, только бы не встречаться с Брюсовым. Сбегая от Брюсова, Андрей Белый отправился в путешествие, закончившееся первым посещением Дорнаха. Теперь поэт снова отправлялся в Швейцарию к Рудольфу Штайнеру на постройку Гетеанума. На этот раз Борис Бугаев ни от кого не бежал. Остались в прошлом окончательно запутавшиеся отношения с Блоками, неизвестно куда пропавшая Минцлова, черный колдун Брюсов. Все заслонила собой Ася.
Начинающая художница позвонила к нему на квартиру и предложила позировать для портрета. Белый согласился сразу и на ее условиях – он уже раньше встречал ангелоподобную племянницу оперной певицы Марии Олениной-Д`Альгейм и был немного влюблен. Белый называл ее Королевна, и уверял, что от Аси распространяется атмосфера весны и розового куста. Каждое утро, оставив все дела, он приходил позировать. Ася писала первые десять минут, а затем, забросив кисти, забиралась с ногами на диван и они принимались беседовать. В основном говорила Ася. Рассказывала о том, что скоро она должна будет снова отправиться на учебу в Брюссель, и учитель – по-средневековому строгий старик Данс, – буквально держит ее в плену. Запирает, как в монастыре, и не разрешает отлучаться из дому больше чем на полчаса.
Их сближало чувство бездомности и неприкаянности, и поэт вдруг почувствовал, что впервые в жизни обрел родственную душу. Это уже позже Белый понял, что его Ася воспринимает мир через призму воображения, а тогда он ринулся ее спасать. Вообразив себя принцем на белом коне, выбил в издательстве три тысячи рублей аванса и повез Королевну в путешествие по Северной Африке и Ближнему Востоку. Перед ними раскрылись во всем великолепии Венеция, Рим, Неаполь, Тунис, Каир, Иерусалим. Поначалу Белому путешествие нравилось. В каждом новом городе Ася начинала фантазировать, как жила здесь много столетий назад. Белый восторженно слушал рассказы любимой до тех пор, пока в Иерусалиме Ася не стала уверять его, что ночью в саду видела Иосифа и разговаривала с ним. После ночных видений девушка заболела лихорадкой. Сидя в номере отеля, Белый со страхом слушал, как, впав в беспамятство, Ася металась в бреду и называла его «мой Иосиф».
Желая сменить обстановку, Белый повез ее сначала в Брюссель, затем в Кельн, где они попали на лекцию Рудольфа Штайнера. От Белого не укрылось, что Ася сразу же произвела на Учителя сильное впечатление, впрочем, как и почти на всех знакомых мужчин. Штайнер, окинув орлиным взором хрупкую фигурку Аси, сказал ей: «Можете мне поверить, у вас недюжинные способности медиума. Вы – очень нужный мне человек». И, мельком взглянув на Белого, молвил: «Вы тоже пригодитесь… По вашим глазам вижу, вы многое прозреваете». Белому польстили слова мэтра. Асю же небрежно оброненная фраза Штайнера буквально свела с ума. Она всерьез решила, что антропософия – ее призвание, а Штайнер – духовный учитель, посланный ей свыше.
И начались их сумасшедшие поездки по всей Европе за Рудольфом Штайнером. Учитель уже тогда был знаменит, и количество его последователей по всему миру быстро росло. Круг тем его лекций был невероятно широк – Гете, Ницше, космология, методы познания высших миров… Закончив лекционный тур, Штайнер вернулся в Дорнах. Этот маленький, живописный, по-мещански уютный городок Белому сразу не понравился. Слишком красивый ландшафт его странно отталкивал, особенно после того, как по ночам стали сниться сны-пророчества, предвещающие беду. Зато Ася была очарована милым швейцарским местечком.
Ася оказалась одной из самых способных учениц, и Штайнер лично занимался с ней упражнениями и медитациями. Влюбленный Белый настаивал, чтобы они как можно скорее поженились. Настаивал долго и твердо. И Ася сдалась. Они съездили в Берн, и оформили гражданский брак – от церковного брака Королевна наотрез отказалась, ибо была неверующая и с пренебрежением относилась к условностям. Таким образом, в год начала мировой войны, принесший всем только несчастья, поэт Андрей Белый обрел семью.
Но счастье длилось недолго. Попав под влияние Штайнера, Ася практически постоянно находилась среди своих грез и видений. Белый ревновал, думал, что Ася и Штайнер любовники, особенно после того, как Ася взяла его за руку, вывела на прогулку и сообщила, что с этого момента она не может быть ему женой. В смысле плотских отношений. Он смотрел на нее и ничего не понимал. Ася, не обращая внимания на его удивление, продолжала:
– Я наконец осознала свой духовный путь. Это путь аскезы. Отныне будем жить как брат с сестрой.
Поэт пытался возражать, но Ася строго одернула:
– Учитель тоже так считает.
И начался ад. Он никогда раньше не думал о том, насколько зависим от плотских отношений с женщиной. Не иметь физического контакта с женой означало завести роман. Об этом он не мог и думать, ибо всей душой любил свою Асю. И, целуя ее на ночь в щеку, отчаянно страдал, видя, как Ася запирает от него дверь своей спальни. Тогда на Белого со всех сторон нахлынули «искушения св. Антония». Образ женщины как таковой стал преследовать его воображение днем и ночью.
Фантазии достигли своего апогея в самом конце лета. Штайнер ставил последнюю часть «Фауста», и Ася вместе с сестрой Наташей должны были играть ангелов, которые вырывают Фауста из лап смерти. Белый присутствовал на репетициях и сам ужасался своих чувств. Ему не нравилась жена в роли ангела. Хотелось сорвать с нее ангельский наряд, а потом ворваться к Штайнеру и сказать, что он не разрешает своей жене участвовать в этой нелепой мистерии!
Возможно, он не по адресу отправился искать поддержки и понимания, и напрасно рассказал о своих чувствах сестре Королевны Наташе. Красавица Наташа, словно нарочно, стала бывать у них чуть ли не каждый день. То невзначай положит Белому руку на плечо, то посмотрит кокетливо и призывно. Истомленный поэт задыхался и укоризненно смотрел на Асю. Но та оставалась холодна и делала вид, что не замечает Наташиных игр. Белый переживал состояние мучительной раздвоенности – он любил Асю, желал Наташу и не мог справиться ни с тем, ни с другим иссушающим душу и тело чувством. Белый лишился сна, у него начались сердечные приступы. По ночам Наташа являлась к нему в образе суккуба и творила с ним немыслимые вещи. И вот к Наташе-искусительнице он и обратился за советом.
Откровения сделали только хуже. Узнав о мыслях Белого, Наташа презрительно сказала, что Ася вышла замуж лишь только потому, что хотела избавиться от его докучливого нытья и всегда твердила, что у них не настоящий брак. И Ася ему – не настоящая жена, а для любого она – свободная женщина. Белый пошел к Учителю. Тот принял поэта в своем роскошном кабинете, как всегда, в позе величественной и надменной.
– Я не могу без Аси, – выдохнул Белый.
– Слабость надо одолевать упражнениями, – изрек доктор. – Впрочем, меня это не касается…
Ночью Белого мучили кошмары. Снилось, что пришла к нему суккуб Наташа, которую он безжалостно убил. А через несколько дней Белый прочел в базельской газете, что неподалеку от города найден труп изнасилованной девочки, полиция разыскивает преступника. За завтраком он прочел заметку Асе, и ему вдруг показалось, что жена смотрит на него с каким-то странным выражением. «Уж не подозревает ли она меня?» – отчего-то подумалось Белому. В тот день ему почудилось, что и остальные глядят на него как-то настороженно. Он отметил взгляд холодных глаз Штайнера. И необычно сдержанное приветствие его жены Марии Сиверс.
