— Окликни. Я скажу, что нас оставили после работы — помочь в детском отделе. Мне поверят. Давай же, докажи, что я чокнутая. Друзьям хвастаться будешь.
Семён почесал затылок. Идея ему понравилась.
— Идем, — согласился он, деловито засовывая руки в карманы широких штанов.
Колдунья с новой пленницей прошли мимо самодвижущейся лестницы. Посланница Эдуарда Четвёртого умело обходила покупателей, не обращавших на неё внимания. До служебного коридора оставалось пять-шесть отделов.
Семён нервно выдохнул и позвал:
— Мам!
Та не отреагировала.
Зато обернулась колдунья. Смерила преследователей презрительным взглядом.
— Уходите, дети, — прошипела она, не хуже змеи. — Иначе станете моим ужином.
Семён отпрянул, Мика сжала кулаки. Мерзкая дамочка в галстуке прибавила шаг, увлекая жертву прочь.
— Что происходит? — в глазах мальчишки плясали огромные вопросительные знаки.
— Вот-вот! Очень интересно! Что тут делает это недоразумение?
Ни Мика, ни Семён не заметили появления семейства Лавровых: мамы Валентины Евгеньевны и обоих рыжих отпрысков. Таня сложила руки на груди, Тёма сердито морщил лоб. Вопрос задал Тёма. «Недоразумением» он назвал Семёна, а вовсе не колдунью.
Мика открыла рот и сразу закрыла. Правдоподобное объяснение на ум не приходило.
Зато сориентировался Семён.
— Тётя Валя! — он кинулся к Валентине Евгеньевне. — Вы мою маму видите?
— Твою маму? — переспросила она задумчиво. — Её Инна Васильевна зовут? Кудрявая такая? Нет, не видела. Подойди к администратору. Пусть по громкой связи объявит. Мама сразу к тебе подойдёт.
Валентина Евгеньевна, как недавно начальница, смотрела прямо на мать Семена с похитительницей. Смотрела, но не видела!
— Мам, вон же она, — подсказала Таня, показывая пальцем. — С городской сумасшедшей. Той, что в галстуке разгуливает. Мы рассказывали о ней, помнишь?
— Где? — переспросила Валентина Евгеньевна. — Не вижу.
Семён взвыл. Но надо отдать ему должное, наутёк не кинулся. Схватил Мику за руку и побежал за матерью с колдуньей.
— Эй! — возмутился Тёма. — Вы куда?! Таня, за ними!
— Что за ребячество! — донесся вслед крик Валентины Евгеньевны. — Мы за покупками пришли, а не в догонялки играть!
— Мам, встретимся на выходе! — крикнул Тёма на бегу.
Колдунья с жертвой добралась до служебного коридора. На них, по-прежнему, никто не смотрел. Лишь ребёнок лет пяти показал пальцем, дергая мать за длинную юбку.
— Смотри, тётя в галстуке!
Посланнице короля не понравилось внимание. Не сбавляя скорости, она яростно зашипела на малыша и показала уродливые острые зубы. Лицо ребёнка вытянулось, и коридор наполнил громкий рёв. Мать закрутилась на месте, не понимая, что напугало сына.
— Что это было? — с трудом выдавила Таня.
Мика впервые за время знакомства разглядела в глазах подруги страх.
— Зубы, как у щуки, — пробормотал Тёма с сомнением в голосе. Он не был уверен, что всё это происходит наяву.
— Что делать? — Семён повернулся к Мике и умоляюще сложил руки, осознав, что больше на помощь никто не придёт. — Взрослые не видят колдунью!
— Серафима Фёдоровна видит, — прошептала девочка, не понимая, почему одинокая старушка стала исключением.
Впрочем, сейчас-то какая разница?
Дверь служебного коридора захлопнулась за похитительницей. Она вот-вот исчезнет в картине! Вместе с Инной Васильевной!
— Бежим! — велела Мика.
Сердце затрепыхалось пойманной в сети рыбёшкой. Но отступать не к лицу. Она бросила в беде Полину, переживая о собственной безопасности. Второй раз оставаться в стороне нельзя.
Семён, Таня и Тёма кинулись следом, по праву посчитав Мику главной.
— А если она, правда, нас съест? И маму? — прошептал Семён, пока Мика осторожно заглядывала в коридор для персонала. Проверяла, не затаилась ли колдунья за дверью. Вдруг нападёт исподтишка?
— Не съест, — ответила Мика, не обнаружив засаду. — Колдуны не едят людей.
Девочка покривила душой. Уверенность отсутствовала напрочь. Прежде Мика не слышала, что у жителей колдовского мира бывают та-а-акие зубы!
— А ты откуда знаешь? — задышал в ухо Тёма.
— Я же людей не ем, — отмахнулась Мика и скомандовала. — Быстрее! Иначе упустим.
И первая припустилась по коридору к кабинету директора, сжимая кулон под футболкой. Какое счастье, что не забыла наполнить его утром до краёв. Гарантии, что зачарованная морская вода поможет, нет. Но иного оружия не имелось.
— Стой! — закричала Мика, распахивая дверь директорского кабинета.
Вовремя. Колдунья стояла напротив картины с замком-кораблём, крепко держа за руку маму Семёна. Та не шевелилась. Спокойно взирала перед собой, словно спала наяву. Точно также вёл себя и кое-кто ещё — директор Валерьян Леонидович. Мужчина с густыми усами сидел за столом, не замечая ни колдунью с жертвой, ни ворвавшихся подростков. Двигались лишь длинные пальцы — крутили самопишущую палочку.
По картине прошла рябь. Замок-корабль зашевелился. Того гляди поплывёт.
Семён вскрикнул. Таня с Тёмой врезались друг в друга.
— Убирайтесь, дети, — приказала похитительница, снова показав жуткие зубы.
Мика ещё никогда в жизни так не боялась. Все внутренности скрутились в толстый канат. Но с места не сдвинулась.
— И не подумаем! — объявила она высоким от страха голосом.
— Отпустите маму! — потребовал Семён, дрожа от вихрастой макушки до пяток. Очки съехали на кончик носа.
Колдунья расхохоталась. Громко. Как сумасшедшая.
— Отпустить? — переспросила она хрипло. — Непременно. Через несколько дней мама вернётся, мальчик, и расскажет о незабываемых приключениях. Соседи обзавидуются.
— Чему? — Мика шагнула ближе, хотя коленки подгибались. — Фальшивым воспоминаниям? Вы подчищаете людям память!
Похитительница посмотрела снисходительно.
— Ты глупая.
— А вы — лгунья! Мы знаем правду! Вы крадёте людей для Эдуарда Маргулиса!
Мика рисковала, раскрывая карты. Но посланница короля стояла слишком близко к картине. Следовало задержать её. Любым способом.
Дерзкий план сработал. Колдунья, готовая пересечь грань вместе с жертвой, остановилась. Превосходство сползло с бледного лица.
— Кто тебе сказал об Эдуарде Четвёртом? — зарычала она, скаля уродливые зубы.
— Отпусти Инну Васильевну, тогда расскажу, — предложила Мика сделку.
