— Вы видите, что там? — спросил Ульрих резко.
Я мимоходом отметила, что в его голосе не прозвучало паники. Староста нервничал, но не настолько, чтобы впадать в истерику.
— Только свет, — ответил Элиас взволнованно. Его происходящее пугало гораздо сильнее.
— Свет, — повторила я эхом и ахнула.
Из синевы выплыла фигура. Серая и нечеткая, вроде пыльного облака. Поползла вниз рывками. Что-то тянуло ее назад, словно дух — или кто она там — привязан к лунной башне чем-то прочнее любого каната. Мы стояли не в силах оторвать от фигуры глаз. Она завораживала, притупляя чувство опасности.
— Мяу! — громко возмутился под ногами Урсул. Его предупреждение пронеслось по коридорам громовым раскатом.
Я очнулась первая и потянула за рукава парней, не вспомнив, что полуцветам не стоит прикасаться к полноценным. Но их нечаянная вольность не смутила. Элиас оторвался взгляд от духа и крепко сжал мою ладонь. На красивом лице, освещаемом призрачном светом, не осталось красок.
— Уходим! — распорядился Ульрих и подтолкнул нас.
Мы побежали в темноту. По коридору, по которому, по словам младшего герцога, полагалось прийти мальчишке Нильсу. Мы больше не заботились о тишине. Лишь бы не врезаться в стены или иные препятствия. Путеводителем служило ярко-синее, чуть светящееся пятно впереди. Это Урсул улепетывал подальше от лунной башни. Моё сердце колотилось, как одержимое. Еще бы! Каких-то пару недель назад насмехалась над легендами Гвендарлин, уверяя, что не верю в призраков!
— Лилит!
Девичий голос разорвал все слои мирозданья. Не прежний, преследующий во сне и выманивший сегодня из спальни. Другой. Отчаянный. Он громыхнул под потолком и застучал в голове.
— Лилит! Лилит! ЛИЛИТ!
— Что ей надо? — прохныкала я на бегу. — Зачем зовет?
— Кто? — нервно переспросил Элиас, не отпуская мою руку.
Ни он, ни Ульрих, топающий в паре метров позади, не слышали зловещего призыва, и мне не хватило мужества ответить. Разве голоса — не признак сумасшествия?
— Лилит! — не унимался призрак. Но крики звучали тише. Мы отрывались от преследования. — Ты в опасности, Лилит! Они не оставят тебя в покое…
Синее пятно дернулось в сторону — к стене.
Увы, мы с Элиасом не обладали молниеносной реакцией Урсула.
БУМ!
Я кувыркнулась, налетев на что-то теплое. Живое! Младший герцог смачно выругался, под ним раздалось горестное хныканье. Я отшатнулась. Прямо на пятой точке. Еще один дух?! Телесный?! Кто ж разберет, какая еще нечисть водится в этом доисторическом замке!
Одному Ульриху повезло. Он вовремя сориентировался и избежал падения.
— Идиот, — прошипел он не хуже Урсула, хотя в коротком слове полностью отсутствовали шипящие буквы.
Телесный призрак под Элиасом всхлипнул.
— У-у-ульрих?
— Нет, злой дух Гвендарлин!
— Тьфу ты! — рассердился младший герцог и выдохнул с выражением. — Нильс! Чтоб тебя!
— Я… я… — просипел младший брат старосты. — Я…
— Бестолочь! Недостойная учиться в этих стенах! — припечатал Ульрих и явно вознамерился произнести целую речь, но вскочивший Элиас закрыл ему ладонью рот.
— Тихо, — зашептал он панически. — Кто-то идёт.
В другом конце коридора — метрах в ста от нас — заплясало множество огоньков. От четырех подсвечников в чьих-то руках!
— Мэтры, — простонал Ульрих.
Нильс испуганно заерзал. Мы с Элиасом умудрились столкнуться в темноте. Куда бежать? Позади лунная башня и обитающая в ней нечисть. Впереди точно мэтры. Ученики не рискнут бродить в ночь духа, освещая путь таким количеством свечей. Мой сегодняшний вояж ни в счет. В магическом трансе не до логики.
— Мяу, — позвал Урсул. Негромко, чтобы услышали лишь мы.
Синяя тень скользнула под ногами и резким прыжком бросилась в стену. Прошла сквозь нее с тихим скрипом, оставив нас четверых на растерзание педагогам.
— Ну и котик, — протянул едва слышно Ульрих и с тяжелым вздохом посмотрел на огни подсвечников. Мэтры с каждой секундой сокращали расстояние.
— Котяра — позер, — прошептал Элиас.
Выбора не оставалось. Кроме…
«Мяу», — раздалось в моей голове.
Урсул звал из-за стены. Но что я могла? Отодвинуть её голыми руками?
Пальцы сами коснулись древних камней. Холодных и влажных. Но не почувствовали вековой сырости. Вернулось знакомое тепло, разливаясь вместе с кровью по венам. Я надавила на стену, и камни поехали прочь, образуя арку, за которой прятался коридор, заполненный синим тусклым светом.
Нильс присвистнул и получил подзатыльник от братца.
— Уходим, — шепнула я.
Парни не шелохнулись. Я не видела выражения их лиц, но неровное дыхание свидетельствовало, что подобной магии им наблюдать в Гвендарлин не доводилось.
Огоньки педагогов приближались. Осталось метров сорок. А то и меньше. До нас донеслись голоса. Я узнала Алакса Рица и шагнула к арке.
— Как хотите, — объявила парням нервным шепотом.
Появление вредного мэтра стало сигналом и для Элиаса. Он ринулся за мной. Ульрих пробурчал что-то под нос, но предпочел последовать за полуцветом, нежели встретиться нос к носу с Рицем и его компанией. Подхватил за шкирку нерадивого братца и поволок по полу.
Едва все оказались внутри, я легким движением вернула древние камни на место. Но странное дело, стена преобразилась. Мы могли видеть покинутый коридор, словно через плотное мутноватое стекло. Элиас часто задышал в ухо, думая, о том же, что и я: не прозрачна ли стена снаружи? Нильс что-то нервно пискнул, но Ульрих пихнул его в бок.
— Какой смысл бродить тут по ночам? — раздался недовольный голос Рица совсем рядом. — Ученики не столь глупы, чтобы нарушать правила в ночь духа.
— Увы, этого не скажешь о первогодках, — насмешливо ответила Летисия Дитрих. — Для них древние правила — пустой звук.
— Маленькие идиоты, — процедил мэтр и зевнул.
— Тебе не обязательно ходить с нами, Алакс, — добавил новый голос, и мы с Элиасом вздрогнули, узнав Эмилио. — Остался бы в спальне, видел бы десятый сон.
— Боюсь, обязательно, — ответил вместо коллеги четвертый участник маленького отряда — Рэм Дюваль. С нотками разочарования. Его явно не вдохновляла компания Рица. — Директор Бритт считает, что всем мэтрам без исключения следует проводить ночь духа на ногах.
Педагоги подошли к особой стене вплотную, и остановились, не замечая ни приключившейся с ней странности, ни застывших нас. Я с облегчением выдохнула и сжала ладонь Элиаса, но в синем полумраке перепутала его с Ульрихом. Староста вздрогнул, а я отшатнулась, как от змеи, едва не ударившись лбом о стену. По телу пронесся жар. От смущения или негодования — не поймешь.
