– Вот сейчас, Киа, ты рассуждаешь как ребенок, и чем дальше, тем хуже. – Но сказал он это с улыбкой, притиснув ее к себе.
– Если не сейчас, то когда же? Когда?
– Чуть позже.
С минуту оба молчали, потом Киа спросила:
– Откуда ты знал, как это делается? – И, вдруг смутившись, отвернулась.
– Понял, так же как и ты.
* * *
Однажды майским днем, когда они шли к океану, Тейт сказал:
– Знаешь, я скоро уеду. Учиться.
Он уже говорил, что едет в Чапел-Хилл, но Киа не желала об этом думать – по крайней мере, до осени.
– Когда? Ведь не сейчас.
– Скоро уже, через пару недель.
– Но почему? Я думала, занятия осенью начинаются.
– Мне предложили работу в университетской лаборатории. Нельзя упускать случай. Приступаю в летнем семестре.
До сих пор все ее бросали без слов, один только Джоди с ней попрощался. Остальные молча уходили навсегда, но и от прощальных слов нисколько не легче. В груди будто обожгло огнем.
– Постараюсь приезжать почаще. Это недалеко, правда. Несколько часов автобусом.
Киа молчала. И наконец сказала:
– Зачем тебе уезжать, Тейт? Взял бы и остался. Ловил бы креветок, как твой отец.
– Киа, ты сама все понимаешь. Не могу я остаться, и точка. Я хочу быть ученым, биологом, изучать болота.
Они добрались до пляжа, сели на песок.
– А дальше что? Работы для тебя здесь нет. Домой ты уже не вернешься.
– Вернусь. Я тебя не брошу, Киа. Обещаю. Я к тебе вернусь.
Киа вскочила, спугнув пискливых зуйков, и кинулась в лес. Тейт бросился следом, но у кромки леса замер, огляделся. Для Киа он был уже потерян.
Но на случай, если вдруг она где-то рядом, крикнул:
– Киа, нельзя убегать, чуть что не так. Бывает, нужно поговорить. Не прятаться от правды. – И добавил яростно: – Черт, Киа! Фу ты черт!
* * *
Спустя неделю, услышав, как к берегу лагуны приближается лодка Тейта, Киа юркнула за куст. Тейт свернул в протоку, взлетела спугнутая цапля, взмахивая широкими серебристыми крыльями. Киа хотела убежать, но все-таки вышла на берег и стала ждать.
– Эй! – окликнул Тейт.
На этот раз он был без кепки, ветер трепал его светлые кудри, обдувал загорелое лицо. Казалось, за пару месяцев он раздался в плечах – не мальчик уже, мужчина.
– Привет.
Тейт вылез из лодки, взял Киа за руку и повел к бревну, где они всегда читали.
– Оказалось, мне придется уехать раньше. На выпускной не пойду, а сразу за работу. Киа, я пришел попрощаться. – Даже голос стал у него мужественней, под стать большому миру.
Киа молчала, отсела от него подальше. К горлу подступил ком. Тейт поставил у ее ног две сумки списанных библиотечных книг, в основном по естественным наукам.
Киа не знала, сумеет ли заговорить. Ей хотелось, чтобы он снова отвел ее туда, на поляну белой лягушки. Если он здесь в последний раз, то пусть возьмет ее, на том же месте, прямо сейчас.
– Буду по тебе скучать, Киа. Каждый день, каждую минуту.
– А вдруг ты меня забудешь? Ведь там студенческая жизнь, красивые девушки.
– Я тебя никогда не забуду. Никогда. А ты тут без меня приглядывай за болотом, слышишь? И будь осторожна.
– Хорошо.
– Я серьезно, Киа. Людей остерегайся, чужих близко не подпускай.
– Я от кого угодно убегу, спрячусь.
– Верно, прятаться ты мастер! Домой я вернусь примерно через месяц, обещаю. На Четвертое июля. И оглянуться не успеешь, а я тут как тут.
Киа не отвечала, и Тейт встал с бревна, сунул руки в карманы джинсов. Киа встала рядом, но друг на друга они не смотрели, оба глядели на лес.
Тейт взял Киа за плечи, поцеловал долгим поцелуем.
– До свидания, Киа.
Она посмотрела куда-то за его плечо, потом – ему в глаза. Между ними уже пролегла пропасть, так хорошо знакомая ей.
– До свидания, Тейт.
Ни слова больше не говоря, он сел в лодку и пустился через лагуну. У входа в протоку, утопавшую в ежевичнике, он обернулся и помахал. Киа подняла руку над головой, потом прижала к сердцу.
19
Тайные делишки
1969
С того дня, когда в болоте нашли тело Чеза Эндрюса, прошла неделя. Помощник шерифа Пардью, прочитав второе заключение экспертов, ввалился в кабинет шефа, толкнув дверь ногой. Руки у него были заняты – он нес два бумажных стаканчика с кофе и пакет пончиков, с пылу с жару.
– Ох, чую кондитерскую Паркера! – сказал Эд, когда Джо водрузил покупки на стол.
Они взяли из промасленного бумажного пакета по исполинскому пончику и, причмокивая, то и дело слизывая с пальцев сахарную пудру, принялись есть.
Покончив с едой, сказали хором:
– Есть новости.
– Выкладывай, – велел Эд.
– Я узнал из нескольких источников, что у Чеза имелись тайные делишки на болоте.
– Делишки? Что еще за делишки?
– Не знаю, но ребята в “Конуре” говорят, года четыре назад он зачастил на болото, один, никому ничего не рассказывал. С друзьями он там рыбачил, на лодке катался, но частенько ездил и один. Я думал, может, он с наркоманами связался или, того хуже, задолжал какому-нибудь наркодилеру-поганцу. Ляжешь с собаками – встанешь с блохами. А он и вовсе не встал.
– Это вряд ли. Он же был спортсмен, не представляю его наркоманом, – возразил шериф.
– Бывший спортсмен. Сам посуди, видали мы таких. Как только золотые денечки позади, ищут острых ощущений. А может, он там женщину завел.
– Только вот не знаю, кто мог ему там приглянуться. Он со здешней золотой молодежью знался, а не с отбросами.
– Что ж, коль он считал себя выше ее, значит, недаром скрытничал.
– Верно, – кивнул шериф. – И во что бы он там ни ввязался, об этой стороне его жизни мы не знаем, не ведаем. Надо разнюхать, что у него были там за дела.
– Говоришь, у тебя тоже новости есть?
– Не совсем так. Звонила мать Чеза, у нее кое-что важное. Насчет подвески с ракушкой, что он всегда носил на шее. Она уверена, тут-то и собака зарыта. Обещала зайти рассказать.
– Когда?
– Скоро уж, после обеда.
– Неплохо бы настоящую зацепку найти. Это лучше, чем ходить вокруг да около, разыскивать субъекта в красном шерстяном свитере и с мотивом в придачу. Если это все-таки убийство, то хорошо продуманное. Все улики, если они и были, засосало болото. Успеем пообедать до прихода Патти Лав?
