— Ранняя в этом году весна, — услышала чей-то разговор за спиной.
— Да? А я вот до сих пор ни в кого не влюбилась.
Подруга не слушала, выкладывая на ленту свою пищевую цепочку, вместо нее внимательно слушала я:
— Сегодня поссорилась со своим. Теперь жалею.
— Чего так?
— Погода чудная, могли бы погулять.
— Ыммм, — снова проигнорировала ответ она и выпустила в русло черной плоской реки большую форель, та боком легла на ленту и поплыла. Мне стало жалко рыбу, которая сохла на столе вчера на корпоративе в честь Восьмого марта. «Не ждите от жизни подарков! Даже на Восьмое марта», — появилась строчка в сознании. Вика долго не могла вчера уснуть и полночи переписывалась с одним писателем.
«Неужели все так грустно? И ничего нельзя изменить уже?» — «Можно, конечно. Успех этой женщины был предопределен тем, что она никогда не ждала подарков от судьбы, будь то Новый год или Восьмое марта», — скормил он мне новую цитату. «После полуночи вредно есть даже духовную пищу, плохо усваивается». — «Все писатели лгуны, они пишут так красиво, чтобы вы им верили». — «А поэты?» — «Те честнее. Они изгаляются так, что начинают верить сами». — «Значит, вы лгун?» — «Конечно, зачем бы я вам писал в такое позднее время». Здесь Вика поставила несколько скобок-улыбок и добавила:
— Наверное, у вас было много женщин, — решила поиграть на самолюбии творца Вика.
— Достаточно.
— Зачем мужчинам столько?
— Они ищут неповторимую.
— То есть ошибка женщины в том, что она повторяется?
— Выходит, что так.
— Мужчина ищет неповторимую, женщина — единственного. Какая несправедливость.
— Мужчина всегда хочет быть первым, женщина — последней. По-моему, все по-честному.
— Вы такую нашли? — высунуло голову женское любопытство Вики из-под одеяла, чтобы вдохнуть воздуха.
— Да. Она никогда не задавала мне лишних вопросов. Умная женщина, она знала, что у меня нет лишних ответов.
— Где же она?
— Ушла.
— Почему?
— Потому что была умная.
— И выходит, неповторимая.
— Уже вышла.
— Извините, вы не видели здесь мои грабли?
— Нет, а что?
— Увидела ваше красивое лицо, захотелось наступить.
«Мне кажется, вы забываете самое главное. Вы же замужем». — «Как же я пропустила?!)))» — «Погода портится, жизнь налаживается». — «Ночь способна наладить и не такое. Я прямо чувствую, как она налаживается!)))» — Спасибо, доктор! До скорого!!» — закрыла Вика окно, не дожидаясь сквозняка прощания, убрала ноутбук и прижалась к мужу довольная. «Общаешься с одним, спишь с другим, работаешь над собой, жизнь в формате “три дэ”, и все только для того, чтобы от нее не отстать».
«Хватит себя жалеть, оставь эту прихоть мужчинам, если ты жалуешься, значит, ты, жалеешь себя», — собрала я продукты в пакет и отошла от кассы, оставив там остатки чьей-то болтовни.
* * *
Утром Шила написала своим студентам, что неважно себя чувствует. Она частенько делала так, когда не было никакого желания двигаться по карьерной лестнице. Уж слишком она была длинна. Шила сидела дома одна, она искала себя дома одна, протирая пыль с мебели и с других деревяшек, которые боготворил ее муж. Одна из поделок упала на пол, тут же явился на помощь Джек. Он опустил нос и стал нюхать шахматную фигурку. Облизнул и снова уставился на Шилу:
«Она такое дерево. Я сделал все, что мог».
— Я знаю, — потрепала его за ухом Шила. — Мужик придет.
Мужик не пришел, но позвонил. «Приметы — они тоже модифицируются, появляются новые приложения, функции». К ее большому удивлению, это был Марс.
После нескольких восторженных эпиграфов и общих фраз они смогли перейти к деталям.
— Как ты?
— В отпуск хочу. Чувствую себя разбитой. Душе моей необходимо ТэО, — поставила на место деревянную пешку Шила.
— Все хотят.
— Я особенно. Летом я сама не своя, все время ищу моря.
— Кроме этого желания есть что-нибудь новенькое?
— Ты веришь в знаки?
— ПДД?
— Да при чем здесь ПДД? В звезды ты веришь?
— Больше в мечты. Даже если они не сбываются.
— Им не обязательно сбываться, главное, чтобы они были.
— Вот именно, что были. Может, ты знаешь, куда они уходят, мечты?
— Мы уходим, мечты остаются, — почесал макушку Артур.
— Ну, так ты скажешь, что за новости. Впрочем, можешь уже не говорить.
— Затмение солнца завтра.
— Похоже, оно у тебя началось уже сегодня. Разговаривать с тобой — все равно что долго покорять по серпантину высокую гору, когда, добравшись, у самой истины лента серпантина разлетается в праздничную спираль, и ты все сводишь к шутке.
— Обычно до истины докапываются.
— Докапываться до тебя себе дороже. Я же знаю.
— Можно было бы привести в пример рудники с открытой добычей ископаемых, до золота которых можно добраться только по серпантину километровых дорог. Вообще, это арабская модель общения, круговая, когда тема начинается издалека, с окраин.
— Я знаю, английская — линейная. Русская — волнистая. Между Востоком и Западом. Есть еще и прерывистая. Не помню, чья.
— Это когда ты торопишься что-то объяснить, — улыбнулись мои глаза.
— Хватит тебе уже читать эти новости. Они тебя не пожалеют.
— А как же конституция?
— Государство не женщина, оно никогда не будет тебя жалеть, щадить, греть, утешать, выходить из себя только ради того, чтобы войти в твое положение, оно и не должно, нечего на государство пенять. Не нравится — поменяй. Поменяй свой образ мыслей, Земля большая, стань человеком не отдельно взятого государства, а отдельно стоящего, цветущего, стань человеком целого мира. Скулить, безусловно, проще, и возможно даже что-то дадут: кому однушку, кому пенсию, кому срок, все зависит от тебя. Даже если тебе кинули кость, не торопись ее грызть, в кости надо играть. Дай волю чувствам. Только в этом случае в жизни твоей будет драйв, а не потреблятство. Государство не женщина. Женщину найти гораздо сложнее. Особенно такую, как я. Мигрируй, ищи свое место, где тебе будет комфортно гнездиться. И не скули, сведет скулы — не сможешь целоваться.
— Женщине нужен художник, который доведет ее образ до идеального.
— Хорошего художника отличает воображение, чем глубже оно будет, чем пространственнее, тем больше художника в человеке. Женщины живут образами, а не реальностью.
— Это как?
— Бывает, встретишь мужчину, вроде прекрасен, и пахнет хорошо.
