– Хорошо, рада, что наши взгляды совпадают.
– Конечно. Поверь, пожалуйста, что я не сделаю ничего такого, чтобы навредить тебе.
– Ладно, верю. – Она делает глубокий вдох и выдерживает паузу. – Но я вот думаю, а не социопат ли ты?
– Самому интересно.
– Ты не помогаешь. Объясни, что ты такого натворил, что привлекло к себе ненужное внимание.
– Ну…
Черт, черт, черт.
– Тео?
Я не буду рассказывать о маленьком микробиологическом эксперименте и его результатах, особенно в свете того, что притащил генетически модифицированные бактерии в буквальном смысле на порог АНБ. У этого момента положительных сторон нет, как ни ищи. Кроме того, она будет обязана доложить начальству, а кто-то со связями, похоже, меня невзлюбил. Это, конечно, может быть Парк, решивший прижать меня чужими руками, но что, если не он?
– Видела меня в новостях? – спрашиваю я риторически. – Может, кто-то в другом Управлении просто заинтересовался? В новостях говорили о том, что я работаю на OpenSkyAI, вот они и захотели проверить, чем именно я занимаюсь.
– Ага, – отвечает она, явно не веря. – Еще версии?
– Не могу сказать.
– Ну, ты и зараза. Так что?
– Могу сказать только одно: помнишь дом ужасов в Лос-Анджелесе? Подозреваемого еще убили в Бразилии. Так вот, он не главное действующее лицо.
– Ты поэтому в Атланте?
– А ты откуда знаешь, что я тут?
– Я работаю на разведку, тупица. Кроме того, нужно было убедиться, что ты не сбежал в Китай. Ни в коем случае не сбегай в Китай. Боже мой, там – жуть.
– Понял, учту. В общем… Что я могу сказать… Короче, тот, кто это сделал, он… он может быть информатором.
– Хорошо, – терпеливо говорит Биркетт. – Чьим информатором?
– Возможно, Агентства национальной безопасности.
– Мусульманин?
– Нет, все сложнее. И, скорее всего, он не американец.
– Мать твою, Тео! Ты наткнулся на информатора в программе по защите свидетелей?
– Не знаю, может быть. Но он очень, очень плохой человек.
– Их поэтому информаторами и используют. Хорошие парни ничего не знают.
– Да, но этот убил семнадцать детей только в Лос-Анджелесе.
– Если у тебя есть доказательства, шли мне, я передам в ФБР.
– В процессе.
– Так. Что ты хочешь этим сказать?
– То, что мне нужно убедиться, что на него найдется железный материал. Он собирается убить ребенка. А если я сейчас облажаюсь, то этот парень все скроет и продолжит убивать снова и снова, пока я буду отвечать на кучу неудобных вопросов.
– Я очень надеюсь, что ты знаешь, что делаешь, черт побери, – говорит она со вздохом.
– Зуб даю.
– Ладно, а я тебя прикрою. Похоже, не все в нашей команде играют по-честному.
Глава 54
Посылка
Я шагаю по коридору отеля к своему номеру, а из головы у меня никак не выходит мрачное предупреждение Биркетт. Я и так-то уже опасался всего почти до паранойи, но не своих же коллег. Я провожу картой-ключом, открываю дверь и включаю свет, и только после этого замечаю пожилого мужчину в костюме-тройке, который лежит на моей кровати и читает роман Клайва Касслера. Я делаю пару шагов назад, чтобы проверить номер на двери.
– Это ваш номер, доктор Крей, – говорит мужчина, откладывая книгу. – Пожалуйста, садитесь. У меня что-то боль в спине в последнее время усилилась, вот, решил воспользоваться возможностью полежать на хорошем матрасе.
Я пытаюсь понять, вооружен ли он, но незнакомец лежит с руками, сложенными на животе, излучая миролюбие. Больше всего он похож на отдыхающего адвоката или бизнесмена. Я сажусь в кресло напротив кровати, судорожно пытаясь понять, кто он, черт возьми, такой.
– Удобно? – спрашивает незнакомец.
– Да… а вам?
– Намного лучше. Ужасно долго до вас ехал.
– И зачем же вы это сделали?
– Чтобы помочь вам, доктор Крей. У вас масса вопросов, и я здесь для того, чтобы дать ответы, какие смогу.
– Ладно, – говорю я, так и не решив, это просто необычная ситуация или он действительно псих. – Кто вы?
– Зовите меня Билл.
– Просто Билл?
– Просто Билл, – кивает он.
– Хорошо, Билл, я уже чувствую, что толку от вас не добьешься. Приятно было познакомиться, – я встаю и указываю ему на дверь. Он не двигается.
– Доктор Крей, как лучше всего лечить невралгию тройничного нерва?
– Понятия не имею, я доктор наук, а не врач.
– Вот, и я об этом. Я отвечаю только на правильно поставленные вопросы, относящиеся к делу. Например, вам бы стоило спросить, как я могу вам помочь.
– С Джоном Кристианом?
– С тем, чтобы не попасть в тюрьму. Доктор Крей, можно я буду звать вас Тео? Сейчас вас больше всего должно интересовать, как не провести остаток жизни за решеткой.
Понятно, похоже, какого-то оперативника времен холодной войны расконсервировали и отправили запугать меня.
– Очень смешно, – отвечаю я. – Но на самом деле сейчас куда больше меня занимает другое. Например, как вы можете жить с осознанием того, что защищаете ублюдка-маньяка, который до сих пор убивает и не собирается останавливаться.
– Я понятия не имею, о чем вы.
– Я о телах семнадцати мальчиков, обнаруженных на заднем дворе дома, где когда-то жил ваш подопечный.
По взгляду Билла, я понимаю, что он действительно не знает, о чем речь.
– Серьезно? – спрашиваю я со вздохом. – То есть вы просто пугало, которое отправляют давить на людей, даже не сказав, зачем и почему?
– Сказав. Мне показали видео с камер наблюдения, на котором человек ведет себя очень подозрительно в коридоре, куда выходит дверь Агентства по национальной безопасности. Возможно, распыляет на ручку двери какой-то химикат, а потом имеет глупость зайти и показать свое удостоверение.
– Знаете, я уже даже начал беспокоиться, но, похоже, зря, – отвечаю я, поднимаясь и подходя к двери. Билл все еще неподвижен.
– Я делаю вам одолжение.
– Да, да, от всего сердца, вижу. Когда в дверь постучатся люди из АНБ или Центра по контролю за инфекцией, я испугаюсь. Но пока мне предлагается впасть в ужас от посещения ископаемого церэушника, который даже не понимает масштабов того, как они там сами облажались, – нет уж, увольте. – Я открываю дверь. – Возвращайтесь к себе в пригород Александрии, или откуда вы там, и скажите своему дружку, чтобы тщательнее выбирал источники информации.
