– Какого возраста дети?
– По данным нашего судмедэксперта – от восьми до тринадцати. Пол трудно установить с уверенностью, особенно у младших, но судя по всему – все мальчики.
– Как много времени займет генетический анализ?
– Ну, на некоторые узкие вопросы мы получим ответы в течение ближайших дней, но на извлечение всех данных уйдут недели.
– У меня есть доступ к сертифицированной лаборатории, которая может провести все анализы намного быстрее.
В процессе поимки Джо Вика участвовала криминалистическая лаборатория ЦРУ, специализировавшаяся на идентификации террористов, как до совершения теракта, так и после взрывов.
– Наша лаборатория прекрасно справляется с поставленными задачами.
– Если вам потребуется дополнительная информация, буду рад помочь.
– Спасибо, мы дадим знать, если она потребуется, – отвечает Чен.
Иными словами: отвали.
Это дело – весьма щекотливое для лос-анджелесской полиции. Имея на руках двор, полный трупов, они игнорировали постоянные звонки чернокожей старушки с жалобами на кости и приехали, только когда какой-то приезжий белый устроил скандал. Хуже другое: семнадцать пропавших детей, семнадцать тел, а какое-никакое расследование началось только сейчас, когда останки, наконец, обнаружились. Проезжая мимо дома миссис Грин сегодня утром, я насчитал дюжину фургонов телекомпаний, я и не знал, что здесь столько телеканалов, ждущих новостей об этом деле.
Главный вопрос, который задают журналисты: кто же жил в доме? Свидетельства соседей противоречивы: есть три различающихся описания чернокожего жильца, которого видели регулярно, и одно белого – который появлялся реже, но все же неоднократно.
Чен выводит на экран следующий слайд.
– В стенах дома обнаружены отверстия. Возможно, там крепились наручники или цепи для удерживания жертв. Замки изнутри на дверях также свидетельствуют о том, что, возможно, детей держали взаперти. В доме нашли следы крови, но мало, не исключено, что убийства совершались где-то в другом месте.
– Сарай? – спрашиваю я.
– Да. Стены и пол были перекрашены, но под слоем краски множественные следы крови и тканей. Мы сняли краску на небольшом куске стены, извлечение всего материала займет значительно больше времени.
Она снова щелкает пультом и выводит на экран изображение грубого бетонного пола.
– Фундамент метровой толщины. Мы нашли довольно глубокую трещину, где скапливалась кровь, она поможет нам восстановить хронологию убийств и сопоставить с результатами исследования останков.
Эта трещина, куда слой за слоем стекала кровь каждого следующего убитого ребенка, должна подтвердить данные, которые получат специалисты, анализирующие степень разложения тел, обнаруженных во дворе.
– А что насчет потолка?
– Весь в пятнах крови. Даже не потрудился особо скрыть.
– Торопился, – отвечаю я.
Тоймен приложил минимальные усилия, необходимые, чтобы у новых жильцов не возникло неудобных вопросов, но недостаточные, чтобы сбить с толку криминалистов. Это меня настораживает. Откуда такая небрежность? Лонни Франклин убил несколько жертв прямо в своем трейлере, совершая все более дерзкие нападения по мере того, как убеждался, что полиция не ищет пропавших. Но Тоймен выбирал жертв намного более тщательно, и такое количество улик заставляет предположить, что либо он внезапно перестал заморачиваться, либо по какой-то причине был уверен в своей безнаказанности. Возможно, учитывая тот факт, что мы до сих пор не знаем о нем вообще ничего, это важнее, чем может показаться.
– Вот все, что у нас есть на данный момент. В целом немного. Только то, что он бросил.
– А как Артис? – спрашиваю я.
– Сотрудничает со следствием, очень помогает. Мы готовим фоторобот и пытаемся найти кого-то, кто мог видеть подозреваемого. Посмотрим, может, публикация этих данных вызовет какой-то отклик. Возможно, так мы получим какие-то новые данные.
Лично я в этом сильно сомневаюсь. Даже соседи Лонни Франклина не особо хотели о нем рассказывать. Его друзья подозревали, что с ним что-то не так, но помалкивали. Здешние жители никогда не знают, было ли очередное убийство случайным или спланированным. Слишком откровенничая с полицией, можно оказаться в списке кандидатов на кладбище. Со времен Спящей Смерти многое изменилось, но отношения местных с полицией сейчас хуже, чем когда-либо.
– Что мы вообще о нем знаем? Вы составили психологический и социальный профиль? – спрашиваю я у представителя ФБР. Тот качает головой.
– Психи, которые убивают детей на собственной кухне, обычно не настолько подкованы и обеспечены, чтобы купить дом на чужое имя. Это скорее почерк наемного убийцы. Но в целом Тоймен не укладывается в образ наемника. С этой стороны вообще ни одной зацепки. В общем, ничего мы о нем не знаем.
– А как именно он убивал?
На этот раз отвечает Чен:
– Пока только предварительные данные. Но если вкратце: зверски. Резал на куски. Хотя действия сексуального характера ни в процессе, ни после, похоже, не совершал. Возможно, до.
– Артис говорил, что он был явным педофилом.
– Да, но, видимо, растление и убийство были для подозреваемого четко разграниченными действиями. Возможно, он убивал детей после изнасилования из чувства страха или вины.
Сибел выглядит, будто хочет что-то сказать. Я предлагаю ему такую возможность.
– А вы что думаете?
– Вот что непонятно. Артис говорит, что ни его, ни других детей Тоймен до последнего момента не обижал. То есть, да, растление и убийство – были для того разными вещами… – начинает он неуверенно.
– И вот тут мы расходимся во мнениях, – продолжает за него Чен. – Я думаю, что он потихоньку готовил детей к сексуальным действиям, а убивал уже, чтобы скрыть преступление. А Сибел и его люди считают, что основной целью было именно убийство.
– Склонение к сексу без принуждения, а потом убийство, скорее, как устранение последствий? – спрашиваю я.
– Да, так.
Не уверен, что это укладывается в картину событий, которую описал Артис, но я помалкиваю. В конце концов – это они тут эксперты. Чен выключает проектор.
– Мы благодарны вам за помощь в расследовании. – Это звучит, как будто я позвонил на линию доверия и анонимно сообщил об ограблении. Я предпочитаю не обращать на это внимания.
– Рад помочь. Сообщите, если могу быть еще чем-то полезен.
– Обязательно, – отвечает Чен. – А я вас попрошу связываться со мной напрямую, если у вас появятся идеи или зацепки.
Ага, демонстрация, кто тут главный. Да пожалуйста.
– Если удастся построить какие-то компьютерные модели, я дам вам знать. Лишние данные никогда не помешают.
