Ктулху огляделся.
– Что-то совсем мелочь, – проворчал он. – Ничего помощнее нет?
– Все для тебя, брат, – сказал Дагон. Завхоз покосился, но ушел в подсобку.
Вернулся, пригибаясь от тяжести. На стол с грохотом и лязгом лег пулемет. Похож на немецкий МГ, но все же другой. Только приемник ленты такой же.
– Ручной пулемет Дегтярева образца сорок шестого года, – пояснил завхоз. – Питание ленточное, патрон винтовочный, семь шестьдесят два. Резервы армии. Пробег почти нулевой. В отличном состоянии, почти не юзаный. Только на регулярный отстрел брали.
– Класс! – Ктулху обнял пулемет, как родной.
– Все разобрались? – спросил Таджик. Команда щелкала оружием, меняла магазины.
– Я не понял, это вы этим решили нас вооружить? – Дагон поднял брови. – Этим старьем? Где вы вообще это взяли?
Таджик пожал плечами.
– Считай, это резерв на случай атаки инопланетян.
– Серьезно, что ли?
Таджик взглянул на него совершенно серьезно. Темные глаза блеснули.
– Да.
– Ты смотри, все пригодилось.
– У вас и форма есть. Вон белые маскхалаты. Вот валенки. Ватники и лыжные маски. Теплые портянки и варежки. Снегоступы и даже лыжи. Выбирайте.
– Лыжи? – Скинхед охренел окончательно. – У нас тут что, Зимняя война?!
– Финнов не завезли, простите, – съязвил завхоз.
– И наган даже. – Убер почесал затылок. – Откуда? Я и не думал, что где-то это вообще сохранилось.
– Склад вохровцев. Охрана железной дороги, – коротко ответил Таджик. – Вот вам повседневная и тренировочная форма.
На столе вдоль стены были свалены стопки вытертых бледно-зеленых гимнастерок и штанов, исподнее и ватники. Отдельной грудой лежали белые маскхалаты.
– Воротник стоечка. И при этом погоны. Это же образца сорок третьего года? – сказал Голотов.
Завхоз кивнул – кажется, с уважением.
– Это со складов, – пояснил он. – Если дальше покопаться, можно, наверное, и форму с буденовками найти. Но…
– Но что? Это уже слишком?
– Да нет, просто времени не было.
Убер усмехнулся. Повернулся к своим.
– Все, пацаны… и девчонки, одеваемся, вооружаемся. Времени мало.
Наконец вся команда облачилась в форму, обвешалась оружием. Убер критически оглядел расхристанную группу.
– Выглядим, как после разгрома в сорок первом, – сообщил он Таджику. – Только что вышли из окружения.
– Да уж.
Завхоз ушел в подсобку, долго рылся, затем вытащил и бросил на стол ворох тряпья.
Взвилась пыль. Завхоз оглушительно чихнул.
– И вам не болеть, – сказал Дагон. – Что это?
– Спасибо. Вот, разбирайте. Разгрузки образца Второй Чеченской, правда, для «калашей», но к «судаеву» тоже подходят. К диску нет, – предупредил он Дагона, взявшего ППШ. – Берите противогазную сумку. У меня этих сумок – до фига.
Сержант кивнул.
* * *
– Время на сборы – четыре часа. Всем собираться, затем спать – на это еще десять часов.
– Лучше бы сутки, – негромко произнес Убер. Таджик покачал головой.
– Не могу. Извини. Я это-то выбил еле-еле.
Убер подумал и кивнул.
– Теперь со снаряжением и обмундированием закончили, – сказал Таджик. – Итак, что у нас осталось. Груз. Вадим Петрович, покажите, пожалуйста. Все за мной.
Завхоз, понял Артем. Вот как его зовут.
Старичок провел команду в соседнее помещение. Там стояли собранные огромные баулы, двенадцать штук. Даже один лишний, подумал Артем.
– В каждом втором бауле – двести трофейных веганских сухпайков, – начал рассказывать завхоз. – Общий вес баула – около тридцати пяти килограммов.
Ктулху, как самый крупный и сильный, присвистнул. Все добровольцы покосились на него, Викинг засмеялся. Дашка смотрела невозмутимо.
– В каждом первом – оружие, – сказал завхоз. – Те же ППС, по шесть магазинов к каждому. Вон в том бауле с белой меткой – взрывчатка и детонаторы.
– Плюс каждому бойцу выдадим личное оружие с запасом патронов плюс легкое оружие, револьвер или пистолет. Гранаты по три-четыре штуки, систему выбирайте сами. Щипцы для резки проволоки. Боевой нож. Фонарь. Сигнальный пистолет – это вам. – Он протянул его Уберу. – Плюс три заряда к нему.
– А теперь самое главное. Считайте, это бонусом.
Завхоз вместе с помощником вытащили огромную бандуру, с трудом поставили на пол. Диггеры смотрели на это, окончательно офигев.
– Автоматический гранатомет с зарядами, – сказал завхоз с гордостью. – АГС-30, к нему двадцать пять гранат.
Убер присвистнул.
– А-афигеть. Так у нас вообще тяжелая артиллерия!
– Не забудьте заткнуть уши, когда будете стрелять из него – особенно в замкнутом пространстве. Это еще то ощущение, сразу говорю.
– Да мы охренеем, – сказал Дагон. – Это верно. Я эту штуку знаю, это смерть и чума на оба ваших дома. Апокалипсис, а не машинка. Очень крутая штука.
– Теперь с пищевым довольствием, – начал завхоз. Таджик поднял ладонь – завхоз замолчал. Таджик кивнул.
– Консервы мы вам не даем, – сказал он негромко. – Они тяжелые, а накормить вы сможете немногих. Только веганские сухпайки.
– Мы не загнемся там? – спросил Ктулху. – С голодухи?
– А это, при всем уважении, не моя забота, – вежливо ответил завхоз. Таджик молча улыбнулся.
Убер глазами сделал знак. Дагон нахмурился, кивнул.
– Дайте хотя бы несколько пачек сухого супа, – попросил он. – Или бульонные кубики. А то это ж жрать невозможно. Только под угрозой расстрела.
Завхоз сделал вид, что внезапно оглох. Дагон надвинулся на него, навис, как утес. Маленький завхоз поднял взгляд и с вызовом посмотрел на сержанта.
– Хорошо. Что-нибудь придумаем, – сказал наконец Таджик. Завхоз посмотрел на него и вздохнул, как приговоренный к жестокой казни. Отодвинул Дагона в сторону, тот даже поднял брови от удивления, и прошел в подсобку. Вернулся с картонным ящиком, в котором звякали консервные банки.
– Рацию я вам не даю, – сказал завхоз. – Смысла нет.
Убер с Дагоном переглянулись.
– По-доброму ты, знаешь ли, – сказал Убер. – Я прямо растрогался. А ты?
– Не любят нас здесь, – согласился Дагон.
– Радиосвязь на поверхности затруднена, вы и без меня это знаете, – огрызнулся завхоз. – Не больше километра при хороших условиях. Зачем вам вообще рация?
– В смысле? А вторая команда? Как с ней координироваться?
