Доктор вздохнул, посмотрел на Таджика.
– У него лучевая. Профессиональная болезнь сталкеров. А это, увы, не лечится в таких условиях.
Подумал и добавил:
– Это вообще не лечится.
* * *
Тертый налил доктору коньяка. Ради такого случая не жаль – настоящий, армянский. Пять звезд. Таджик покачал головой и пить отказался. Доклад доктора явно произвел на него гнетущее впечатление. Тертый с доктором чокнулись, намахнули и закусили коньяк солеными подземными грибами. Сочетание, конечно, адовое, подумал Тертый. Но зато легкий привкус яда в грибной закуске делал вкус коньяка отчетливее. Экзотичнее. Тертый выдохнул, повернулся к Таджику.
– Ну, что делать будем, Тертый? – спросил Таджик.
– Гвозди бы делать из таких людей. Не было бы ничего в мире прочнее этих гвоздей, – пробормотал Тертый. Помедлил. Снова стало прохладно, он натянул телогрейку плотнее. Даже внутреннее коньячное тепло не спасает от плохих сосудов. Руки у него постоянно мерзли, хоть что делай. – Отправляем группу. Все, как планировали.
– Что? – Таджик не поверил ушам.
Тертый выпрямился.
– А что прикажешь? Нет у нас вариантов. Эти двое дойдут и сделают, что надо. Им только цель дай достойную.
Доктор устало вздохнул.
– Эти двое, скорее всего, просто сдохнут по дороге, – сказал он.
Тертый кивнул. Он думал об этом.
– Ну, тоже вариант. Допустимые в нашем случае потери. Согласны?
Глава 4
Грязная дюжина сонетов
11 декабря 2033 года, Санкт-Петербург, узел «Сенная-Садовая». Тридцать пятый день Веганской войны
Комната выкрашена в блевотный зеленый цвет – до уровня пояса. Все, что выше пояса, когда-то было белым. А сейчас пожелтело, посерело от времени, и исписано похабщиной и разрисовано граффити. «ИВАН ЖИВ» – гласит одна из них. Буквы крупные, зеленые с белым. А еще тут вповалку спят люди. Это команда Убера.
Убер ухмыляется. У стены стоит лавка, там есть пустое место. Убер подходит, сдвигает мешок в сторону и ложится. Закрывает глаза. Надо дать себе десять минут отдыха. И снова в бой.
«Моя команда», – думает он в полудреме. Усталость такая, что заснуть почти невозможно. Все-таки он сегодня вымотался на славу.
* * *
– Почему я? – спросил Убер.
– Классический вопрос, – заметил Таджик. – Вообще у меня были на тебя другие планы… Но здесь не мне решать. Сейчас идет Великое Перемирие, слышал?
– Да.
– И что это значит? Как думаешь?
Убер с иронией посмотрел на Таджика.
– Что вы посылаете команду, которой официально не существует? Из военных зэков? Да где уж мне. Если мы попадем в плен, то рассчитывать можем только на себя. Потому что, по сути, действия моей команды – это прямое нарушение Перемирия. А вы все, большие люди метро, лжецы и подонки. Все правильно? Или я что-то пропустил?
Таджик смотрел на него, брови поднялись.
– Все так.
Убер пожал плечами.
– Вот что вы должны сделать, – резюмировал Таджик. – Понимаешь? Задача ясна?
Убер кивнул.
– «По ком звонит колокол», – сказал он. – Чего тут не понимать. Только там, у Хэма, кажется, все погибли. Уже не помню, давно читал.
– Типун тебе на язык. – Тертый махнул рукой. – Не накаркай.
Убер усмехнулся.
– Сколько у меня времени? Когда дедлайн?
– Через три дня, четырнадцатого декабря, силы Большого метро начнут наступление. К вам будет переброшен десант на подмогу, но вы должны оттянуть на себя силы Вегана. Чем больше, тем лучше. Чтобы растенееды были убеждены – мы будем наступать именно там. Через день-два вы получите подкрепление – к вам придет большой десант с тяжелым вооружением. Но эти два дня вам придется продержаться самим. Не знаю, как.
– «Батальоны просят огня», – сказал Убер. Тертый с досадой махнул рукой, Таджик остался невозмутим. – И снарядов вы нам дадите в обрез. Понимаю.
– Хуже, – заговорил вдруг Таджик. – Десант, что придет к тебе – тоже отвлекающий маневр. Настоящее наступление будет под землей, броском по туннелям. Мы должны смять оборону Вегана и продвинуться хотя бы до рубежа «Площади Восстания», а в идеале – и до «Площади Александра Невского» и дальше.
– Наполеоновские планы, я смотрю.
– Убер, пойми. Это большое наступление. Очень большое. Возможно, это наш последний шанс. Задействованы будут огромные силы – отряды Приморского альянса, независимых станций, отряд Оккервиля, даже моряки добавят людей, хотя у них жесткий дефицит бойцов. Даже кировцы обещали подогнать ребят со стволами для горячего дела. Но этого все равно может не хватить. Но больше такого наступления мы организовать не сможем. И если ты не оттянешь на себя хотя бы часть веганцев, наступающих ждет мясорубка. А всех нас потом, если Веган победит, грядка и регулярный полив. Ты понимаешь?
– Вот ты трепло. – Убер усмехнулся. – Не ожидал. А попроще нельзя было?
– Нет.
1. Дагон
– Сержант! – позвал Таджик. – Саша, иди сюда.
Сержант неторопливо приблизился, остановился с видом одновременно исполнительным и независимым.
Убер окинул его взглядом. Это был тот самый здоровяк-автоматчик, что приходил к нему в камеру.
– А ты кто такой здоровый? – спросил Убер.
– Дагон. – Автоматчик пожал плечами.
– Кто?! – Похоже, даже Убера иногда можно удивить. Таджик улыбнулся.
– Дагон, – повторил он. – Бывший сержант морской пехоты. Уволен в прошлом месяце по состоянию здоровья.
– А что у тебя? – Убер повернулся к бывшему сержанту.
– Аппендицит, – сказал Дагон.
– Контузия у него, – поправил Таджик невозмутимо. – Представляешь, совершенно перестал адекватно воспринимать команды. И соответственно, выполнять.
– Дела. Ну у вас и развлечения. Ладно. – Скинхед зевнул, потянулся, как кот. – Что дальше?
Таджик выдвинул ящик стола и выложил большую стопу желтых папок со штампом «совершенно секретно» – личные дела.
– Для начала: собрать команду.
– Это что? – спросил Убер.
– Кандидаты на бессмертие.
2. Кузьмич
– Еще я дам тебе Кузьмича, – сказал Таджик. Глаза смеялись.
Убер помедлил.
– Серьезно, что ли? Настоящего Кузьмича?
– А у тебя есть причины сомневаться? – уточнил Таджик.
Кузьмич – лучший военный диггер Приморского Альянса, а может, и всего Большого метро. Правда, почему-то многие считают его стариком.
