«И в самом деле, – отметил Девен, – рассказывая о пребывании при дворе, она ни разу не упоминала ни дат, ни сроков».
Сестры переглянулись, и Гертруда согласно кивнула.
– Инвидиана, – с чеканною простотой объявила Розамунда, – стала королевой английских дивных в пятнадцатый день января тысяча пятьсот пятьдесят девятого по счету смертных года.
Луна изумленно подняла брови и недоверчиво рассмеялась.
– Не может быть! Это же едва-едва тридцать лет! Я сама состою при Халцедоновом Дворе куда дольше.
– Ой ли? – возразила Гертруда, скептически взглянув на нее поверх кружки с медом.
Эльфийка приоткрыла рот, но не нашлась с ответом.
– Ведь это же день коронации Елизаветы, – сказал Девен, хранивший молчание с тех пор, как все сели.
– Так оно и есть, – подтвердила Розамунда.
Теперь Луна с недоверием воззрилась и на него.
– Но это же невозможно. Я помню…
– Многие помнят, – откликнулась Гертруда. – Да только все их воспоминания никак не связаны с человеческим календарем. Вы совершенно правы, мы не считаем время с этакой точностью. Возможно, кабы считали, куда больше дивных заметили бы перемены. Халцедоновый Двор как таковой существует всего-навсего тридцать один год – ну, может, чуточку дольше, смотря с чего начинать счет. Видар – тот появился раньше… Но все ваши воспоминания о правлении Инвидианы уходят в прошлое не дальше той середины января. Вы позабыли, что было раньше, вот вам и кажется, будто времени прошло много больше.
– Мы с сестрой – одни из немногих, кто помнит, с чего все началось. Еще одним был Фрэнсис. Думаю, она нарочно не позволяла ему забыть, а мы были с ним, когда это случилось. А остальные, кто не забыл, ныне все до единого скачут по Англии с Дикой Охотой.
Невольно округлив серебряные глаза, Луна осторожно отставила кружку в сторону.
– Они называют себя королями.
– Они и были королями, – подтвердила Гертруда. – Королями дивных в том или ином уголке Англии. До тех пор пока на трон не взошла Елизавета, а с нею и Инвидиана. В один день, в одну минуту, она сумела низвергнуть всех разом.
Но Девен не забыл, с чего начался разговор.
– Да, только… в чем смысл? Что связывает меж собой двух королев? Вряд ли для вашего племени все это – обычное дело.
Для его племени разговор с парой брауни и эльфийкой в тайном погребе под волшебным домиком тоже был делом весьма необычным. Мед на столе перед ним остался нетронутым: знает он, что бывает со смертными, вкусившими угощения дивных!
– Мы – порождения магии, – обыденно, будто напоминая, что они – англичане, пояснила Розамунда. – Церемония коронации – тоже своего рода волшебство, превращающее обычного смертного в короля или королеву. Мы с Гертрудой ни дня не сомневались, что этот-то ритуал и помог Инвидиане утвердиться во власти.
– Но ведь она сделала большее, не так ли? – раздался справа от Девена слабый, нетвердый голос Луны. – Потому что заключила некий договор.
Услышав это, Девен похолодел.
– Договор? Что вы хотите сказать?
Казалось, на миг в глазах Луны мелькнула печаль пополам с ужасом.
– Помните, я расспрашивала о смертном по имени Фрэнсис Мерримэн?
Девен настороженно кивнул.
– Все это время он был у меня под самым носом – точно так же, как я у вас. И сегодня ночью… погиб. А перед смертью поведал мне о заключенном моей королевой, Инвидианой, договоре, который равно приносит зло и смертным, и дивным. И умолял меня разорвать его.
– Но ведь условия договора… – начал Девен.
– Должны быть известны обеим сторонам, – закончила за него Розамунда. – Любой из дивных, имеющий в голове хоть унцию политической сметки, знает, что Инвидиана то и дело вмешивается в дела двора смертных и пользуется им, чтобы держать в узде свой народ. И кое-кто из смертных даже знает, что имеет дело с дивными – обычно те, кто увяз в рабстве по самые уши и потому не предаст. Но если Фрэнсис не ошибся… значит, кому-то на той стороне точно известно, что происходит.
Слова так и затрепетали в горле. Ужаснувшись их смыслу, Девен выпустил их на волю, одно за другим:
– Господин главный секретарь… он говорил о неизвестном игроке. И был уверен, что этот игрок – нечасто, время от времени, – но вхож прямо к Ее величеству королеве.
Как это восприняли дивные? Бог весть: Девен не мог оторвать взгляда от собственных рук, стиснутых в кулаки. Предположение, пусть даже высказанное им самим, выглядело невероятным. Чтобы Елизавета знала о существовании дивных, да не просто знала, а вела с ними дела…
– Охотно верю, – прошептала Луна. – Пожалуй, это объясняет даже больше, чем хотелось бы.
В груди Девена вскипел, рванулся наружу бессильный страх пополам с замешательством.
– Но зачем? Зачем было заключать этот договор? Какую пользу, какие выгоды он приносит Елизавете?
Тонких, изящной лепки губ Луны коснулась насмешливая улыбка.
– Сохранение за собой трона. Мы, по приказу Инвидианы, немало для этого сделали. О королеве скоттов вы уже упоминали – Инвидиана от души постаралась избавить вашу королеву от этой угрозы. Как и от прочих политических осложнений. И от Испанской Армады…
Фраза осталась незавершенной, однако Гертруда с радостью пояснила:
– За штормы, не подпустившие испанцев к нашим берегам, скажите спасибо леди Луне!
Казалось, желудок разом ухнул куда-то вниз.
– Я лишь вела переговоры о соглашении, – уточнила Луна. – Сама я вызывать штормы и бури не властна.
Мысли в голове отчаянно забарахтались, силясь вернуться к политическим материям, убраться подальше от магии.
– А ваша королева получила взамен трон.
В какой-то момент после того, как он оказался внизу, черные перья, собранные по пути, выпали из разжатой ладони. Повертев в пальцах обломанный очин одного из них, Луна принялась рисовать им на столешнице невидимые узоры.
– Не только, – задумчиво, рассеянно глядя вдаль, отвечала она. – Елизавета – протестантка.
– Тогда как Мария Тюдор и Мария Стюарт – обе держались католической веры, – согласно кивнула Розамунда.
– Но вам-то какое дело? Ведь вы наверняка не христиане.
– Действительно, не христиане, – подтвердила Луна. – Но христианство может служить оружием против нас. Вы сами тому свидетель.
Да, этого Девен отнюдь не забыл и, если возникнет надобность, собирался воспользоваться этим оружием снова.
– У католиков против нас имеется немало ритуалов, – продолжала эльфийка. – Молитвы, отчитки
[42] и тому подобное.
