- Закрой глаза, – приказала Веста. – Сосредоточься на моем голосе. Вспомни, как выглядел отшельник. Его волосы, борода, руки.
Отшельник? Почему?
Мари не посмела задать вопросы вслух. Похороненный в глубине сознания образ вырвался наружу, вызвав дрожь. Оскаленное лицо и нечесаные космы предстали, как наяву. Над головой снова затряслись огромные кулачища, способные выбить дух, приложив единожды.
- Представь, как он тащит вас с Яном к оврагу.
Голос Весты звучал издалека, но легко воскрешал страшные воспоминания. Вот отшельник выпускает в Мари молнию, вот безжалостно волочит по земле. Хватает за шиворот и заставляет заглянуть в ров. Слишком глубоко. Слишком далеко падать.
Невероятно реально. Разбиться. Умереть.
- … твоё тело проходит сквозь снег…
Подснежники – белые, голубые, сиреневые – исчезли на глазах. Их беспощадно поглотили вырастающие из-под земли сугробы. Не сжалились над хрупкими бутонами, тянущимися к небу в поисках спасения.
- Почему так холодно? – спросила Мари заледеневшими губами. Изо рта вырвался горячий пар. Не согревая, а дразня.
- Твой гениальный план провалился с треском!
На неё обиженно взглянули серые глаза Яна. Мари ахнула. Их двоих снова занесло на дно рва! Или это сознание наследника оказалось тут? В плену? Мальчишка стоял у перегородки и трясся от холода, но на подругу по несчастью взирал воинственно.
- Дай мне руки! Расскажи о сокровенном! – передразнил он Мари. – Ничего глупее придумать не могла?
Дочь Зимы потеряла дар речи. В памяти Яна не сохранились последние месяцы. Он остановился на кошмарным дне, когда стал добычей отшельника! Но ей-то теперь что делать? Холодно же! Долго так не протянуть!
- Нужно уйти отсюда, - пробормотала она, оглядываясь.
Все вокруг выглядело реальным. Гора наколдованного снега, отвесные стены, по которым не забраться. Пугающая тишина. Всё, как в прошлый раз. Кроме одной детали. Правая ладонь Мари не ощущала холода, в ней сосредоточилась сила - живая и мощная. Тепло Весты оставалось с ней, напоминая, что настоящий мир не здесь.
- Ещё один д-д-доверительный п-п-план? - съязвил Ян, стуча зубами.
- Дай мне руку! – приказала Мари, протягивая мальчишке левую ладонь, ту, которой касалась его в реальности.
- Ещё чего! – воспротивился он и шагнул назад, впечатавшись в стену.
- Я сказала: Дай! Мне! Руку! – потеряла терпение стихийница. Пусть вокруг все иллюзорно, но замерзала она всерьез.
Голос усилился в разы, громыхнув кошмарным эхом. Мари и сама испугалась, а Ян подавно. Нелепо подскочил, но требование выполнил.
- Отвечай на вопрос. Что сказала тебе ву Колни?
- Когда? – удивился Ян, не ожидавший расспросов о будущей мачехе.
- Сегодня утром. Она привезла тебе пирог.
- Пирог? – презрительно хмыкнул мальчишка и напрягся. Утренние события спрятались не глубоко. – Э-э-э… Она хотела заключить перемирие, - на бледном лице отразился страх. – Почему была Зима? Лето же! И почему…
Мари видела, как в глазах Яна одно за другим отражались воспоминания.
...почему я помню, что мы спаслись?
- Потому что так и было! Грэм пришел на помощь, увидев снег над лесом. Сначала подняли тебя, потом меня, но я была без сознания.
- Ты заболела?
- Да!
- Но как мы опять оказались здесь?! – запаниковал Ян.
Ладонь затряслась, Мари пришлось сжать её крепче, чтобы не выскользнула.
- Мы не здесь, - осторожно начала она. Сказать правду? Или милосерднее солгать? Вдруг перетрусит. Тогда ему точно конец. – Ты должен вновь мне довериться. Закрой глаза. Постарайся забыть о рве.
- Думаешь, это легко? - прохныкал Ян, но глаза зажмурил. Сильно-сильно.
- Где ты чувствуешь себя в безопасности? – Мари не была уверена, что затея сработает, но попробовать стоило. Она не знала, как вернуть Яна домой, но оставаться здесь – самоубийство. Замерзало не только тело, но и мозги.
- Э-э-э… - Ян почесал лоб свободной рукой и затараторил. – Прошлым Летом мы с Кристофом нашли опушку в чаще. Круглую. Построили шалаш. Убегали туда по утрам. Прятались от взрослых. Один советник нас выследил. Решил, мы пакость затеяли. Он ничего в шалаше не нашел, но всё равно сломал. Нас наказали.
- Представь шалаш! – распорядилась Мари, как недавно Веста, «возвращая» ее к отшельнику. – Вспомни, как там пахло. Какими были стены на ощупь.
Мари на всякий случай тоже зажмурилась. Она не верила, что наследник справится. Злилась на Яна и всех, кто ждал его возвращения в доме совета.
Она очнулась от громкого крика.
- Получилось! У нас получилось! Это он! Шалаш!
Открыв рот, Мари таращилась на правильный круг опушки и кособокое сооружение из веток. Руки зачесались дать Яну подзатыльник. У «нас»! Быстро же он приписал себе успех. И это – будущий Король. Чему удивляться? Кровь – не вода. Дората – есть Дората.
- Куда теперь? Домой? – Ян подпрыгивал на месте, чтобы согреться после глубокой заморозки на дне рва.
- Не торопись, - велела Мари.
Они все еще находились в голове Яна.
- Я помню дорогу, - заверил мальчишка и нырнул между вековыми деревьями. – Ой! – пискнул он, потирая плечо. Опушку окружала невидимая стена.
- Предупреждала же! - напомнила Мари ядовито.
Она поняла, как поступить дальше. Кто-то подсказывал в голове. Веста! Мари не слышала слов Принцессы, но улавливала их смысл.
- Ты должен понять, почему хочешь вернуться домой, - объявила она Яну. - Какая причина самая важная?
- Ну ты и спросила, – мальчишка закатил глаза.
- Дай руку. И думай.
- Но это сон, – проворчал Ян. Оказавшись за пределами рва, он перестал паниковать и не осознавал реальной опасности. – Раз я сплю, достаточно проснуться.
- Нет! – Мари топнула в сердцах. - Это заколдованный сон. Его ву Колни создала. Подсыпала в пирог отраву, и ты не можешь проснуться. Меня зу Иллара прислал. Я одна могла к тебе пробиться. Из-за связи, которую мы создали в овраге. Ясно?
Мальчишки задохнулся от обиды. Бледное лицо пошло розовыми пятнами.
- Ву Колни обманула меня?! Но я… я… Она сказала, что больше не хочет ссориться! Мы можем быть семьёй! По-настоящему! – Ян вытер рукавом нос и огрызнулся. – Не надо так на меня смотреть! Сам знаю, что дурак!
- Это нормально - хотеть семью, - сказала Мари тихо. Слишком понятным и близким было нехитрое желание. Она и сама бы поверила ву Колни.
- Отец всё равно на ней женится, - Ян отвернулся, пряча покрасневшие глаза. – Зачем мне возвращаться? Кому я там нужен?
