Решив, что все теперь будет хорошо, несмотря на то, что затаившиеся враги не дремлют, спокойно вздохнула и пообещала себе направить жизнь совсем по другому пути.
Тарентор молча сидел, окидывая ненавистным презрительным взглядом наследников. Они лишили его трона, ради которого он на многое пошел. Конечно, он бы сам не додумался до убийства брата и его жены, но, тем не менее, в гениальном перевороте он играл важную роль.
Бывший владыка сжал руки в кулаки, рассчитывая в уме, как повернуть все в свою пользу, ведь он умнее молодого и гордого сопляка, считающего себя наследником. А упрямая непослушная дочь поможет ему в этом… На нее у него были грандиозные планы, а теперь… Нужно продумать варианты, как можно выгодней продать Ларисинью, чтобы он не потерял своего положения.
После того, как Алекс закончил речь на трибуне, пожелав всем хорошего празднования, приказал взглядом Тарентору идти с ним на переговоры, шествуя вместе с сестрой внутрь замка. Скрипнув зубами от такого неуважения, немолодой дракон последовал за ними, чувствуя за спиной тяжелый взгляд шариньи и Дарена, предупредившего не говорить лишнего, если хочет жить.
Оказавшись в тронном зале, Алекс посадил Валенсию на удобную софу и подошел к окну, глядя на драконов, веселящихся на площади в его с сестрой честь.
Повернулся лицом к присутствующим, отмечая наглое любопытство и хищный настрой верховного судьи, восторг двоюродной сестры, ухмылку друга, гнев шариньи и ненависть Тарентора. Ухмыльнулся, считая, что все так и должно быть, а потом лениво поинтересовался:
– Что скажешь мне, дядя?
– Я считаю, тут слишком много врагов и непричастных к нашему разговору людей, чтобы мы могли спокойно поговорить, – ехидно выдавил Тарентор, окатывая всех презрением.
– Ты думаешь? А я так не считаю… Дарен – мой лучший друг, которому я верю как себе. Валенсия – сестра. Ларисинью это тоже касается. Шаринья и красный кардинал… – мужчина задумчиво сделал паузу, а потом добавил. – Мы не смеем вас задерживать.
Женщина недовольно скривилась и молча вышла из величественного помещения. Девил лишь усмехнулся, и неспешно пошел в сторону наследницы, задевая плечом Тарентора. Бывший владыка золотой гильдии прорычал, но ничего не сказал свирепому хищнику, не ставящему его ни во что, и способному уничтожить за несколько минут.
– Я здесь как верховный судья, – ледяным тоном сообщил красный дракон, вставая позади Валенсии.
Дарен встрепенулся и, посмотрев на давнего друга, без колебаний отправившего его прекрасную жену на смертельный костер, с ненавистью рыкнул:
– Нам здесь судьи не нужны!
Верховный кардинал с трудом переборол неимоверное желание схватить наглого мага за горло и разорвать его при всех. Уверял себя, что он еще пока нужен, но этому ничтожеству нельзя доверять, особенно после того, как он желал заполучить его… светловолосую девочку.
– Ты здесь как гость, так что я твоего мнения и не спрашиваю. Алексу нечего возражать, так как это в его интересах, а вот Тарентора послушаю. И если он виноват в смерти родителей Алекса и Валенсии, то приговорю его к мучительной смерти на костре, – спокойно процедил Девил, совершенно не замечая, как у всех присутствующих вытянулись лица. – Так что не стоит считать, что вы можете заниматься беспределом в борьбе за власть, а я буду смотреть сквозь пальцы.
– Если нет жалобы… – возмутился Дарен, желая поставить дракона на место.
– Этот вариант в данном случае не подходит, так как все свершилось, когда наследники были несмышлеными детьми. Я являюсь нейтральной стороной, и буду находиться здесь до коронации.
– Я категорически против… – заявил Тарентор, считая, что верховный судья может испортить его планы, и тем более нужно поддержать Дарена, только на него сейчас была надежда.
– Нет, это недопустимо. Вы… – категорично заявил Дарен, повернувшись к Алексу, считая, что щенок должен быть на его стороне. Золотой дракон считает котрана своим другом, спавшим его от смерти.
– Почту за честь, – с уважением заявил Алекс, не обращая внимания на красноречивые призывные взгляды мага. Уважение не означает полную верность котрану, тем более, когда могущественный в Гильдорге, желающий правосудия дракон на его стороне, а значит, он не должен его хоть как-то отталкивать.
Ларисинья стояла в стороне, наблюдая за назревающим конфликтом, не скрывая счастья, что отца и мерзкого Дарена ставят на место. Правильно, и это только прекрасное начало. Что же, может, теперь она сможет жить по-настоящему и свободно, с осознанием, что в этом мире есть справедливость.
Драконица посмотрела на нежную, хрупкую Валенсию, скромно смотрящую на огромного красного дракона, и мгновенно в голове всплыл образ ненавистного мужчины, которого она тщетно гнала из своих грез.
Появилась безумная мысль, что теперь она свободна, и радость мощной волной заполонила грудь. Судьба помогла ей избежать участи выйти замуж за наглого, бессердечного черного дракона, навязанного ей пророчеством. Ее место по праву займет настоящая наследница, ведь она и есть его суженная. Мгновенная боль, кольнувшая в самое сердце, показалась абсурдной, и девушка постаралась переключиться на главное, что она считала важным для себя.
Множество вариантов дальнейшей жизни вспышками взрывались в воображении, но это произойдет, только если она сбежит отсюда с позволения настоящего повелителя, наплевав на мнение и корыстные цели жестокого отца. Ларисинья была уверена, что Тарентор, потеряв сумасшедшую власть, перекинется на нее, обдумывая, как бы выгоднее пристроить свою единственную дочь и получить от этого максимальную выгоду.
Строить козни и использовать других во благо себе, не гнушаясь убийствами и подлостью, это главные черты характера ее отца, за что она искренне его ненавидела. Да и какой он отец… даже посторонний дракон и тот ближе. Поэтому ей необходимо в ближайшее время попросить разрешения у нового повелителя, двоюродного брата, на отъезд с позволением жить одинокой драконицей, уйти отсюда, чтобы не зависеть от всех.
Прочистив горло и подняв подбородок, прелестная дева вышла вперед и, присев в реверансе перед наследниками, громко с уважением произнесла:
– Я Ларисинья, дочь Тарентора и ваша двоюродная сестра. Благодарение Туранам, что вы прибыли вовремя на свои законные места. Признаю перед богами вас главенствующей линией и подчиняюсь вашим приказам. Надеюсь на дружбу и доброту с вашей стороны.
– Лари… – недовольно процедил отец, показывая свою ярость. Он с ненавистью смотрел на никчемную дочь, посмевшую так легко согласиться с тем, что он, Тарентор, фальшивка, и его правление ничего для нее не значило.
«Дрянь! – с презрением думал мужчина, поражаясь тупости Ларисиньи, нагло воротившей нос от королевства и с пренебрежением смотревшей на него. – Не дочь, а мерзкая тварь, вся в мать, хотя та была послушной».
На слова золотой драконицы Валенсия незамедлительно поднялась и быстрым шагом подошла к девушке.
