– А ты не знаешь? Война у нас.
Шакилов прицокнул языком.
– Понятно. А я-то думаю, чего нас с утра пораньше гонять начали.
Иван огляделся. Все-таки хороший узел «Гостинка-Невский». «Если бы я где и хотел жить, так это здесь».
– А монстров вы своих где прячете?
– Но-но. – Шакилов насупился. – Поаккуратней с выражениями!
В подземном переходе от «Гостиного двора» к станции «Невский проспект» раньше были железные двери в стене. То есть даже не двери, а забутовка каких-то секретных помещений. Бродили слухи, что до Катастрофы там в секретных биологических лабораториях выводили людей-монстров, суперсолдат – сначала для советской, а потом для российской армии. Мол, прислонившись к железным панелям в переходе, можно услышать, как эти жертвы запрещенных экспериментов бродят там, в темноте.
– А что они еще делают? – спросил тогда Иван у рассказчика,
– Да ничего. Просто бродят, – признался рассказчик. Подумал и добавил: – И знаешь, от этого как-то еще страшнее. Вот это шлеп, шлеп, шлеп. И тишина. А потом снова: шлеп, шлеп. Словно у них ноги мокрые. И ходят.
Иван отловил за рукав спешащего Водяника.
– Профессор, а что тут раньше было?
– Раньше, это когда? – уточнил Водяник. Через плечо у него было переброшено полотенце, в руке старая газета.
– Ну… до Войны.
– Филиал радиевого института имени Хлопина. – Профессор пожал плечами. – Подземная лаборатория, изолированная от постороннего излучения. Говорят, там искали скрытую массу Вселенной. А что?
Иван с Шакилом переглянулись.
– Да так, – сказал Иван. – Ерунда одна. Не берите в голову.
Когда профессор убежал, Шакилов помялся, переступил с ноги на ногу, как сонный мишка. Посмотрел на Ивана с хитрым прищуром:
– Думаешь о том же, о чем и я?
– Не знаю, Саш. Хотелось бы сделать залаз, но… – Иван снова увидел адмиральца и замолчал. Шакилов проследил за его взглядом, вздохнул. Негромко пояснил:
– Караул вчера сняли. Сегодня сменные заступили – пополам наши и эти.
Патруль прошел по краю платформы, начал спускаться на пути. Трое в зеленом, трое в чем придется – это местные, понятно. Адмиральцы чувствуют себя как дома здесь…
Иван поднял голову, прищурился. Спросил небрежно:
– Вчера сняли, говоришь?
Шакилов взглянул на Ивана. Почесал круглый затылок.
– Не доверяешь адмиральцам?
– Не доверяю. А ты?
Шакил почесал затылок, наморщил лоб.
– Знаешь, ты прав. Как-то с вашим дизелем некрасиво вышло. Я тоже им ни хуя не доверяю. А Сазон твой молодца. Хорошо выступил. Так ему и передай…
* * *
– Смотри, какие красавцы, – сказал Шакил.
Иван повернул голову.
– Кто это? – Он прищурился.
– Экологи.
– Кто-кто?
– Империя Веган.
Иван проводил их взглядом. Веганцы были в ладной зеленой форме, в блестящих перчатках и в сапогах. Даже стеки у них в руках, такой офицерский шик. Ничего себе. По сравнению с ними адмиральцы казались выходцами с захудалой провинциальной станции.
Экологи, значит?
– У них ПНВ, – заметил Шакил, разглядывая веганцев. – Хорошая штука, однако. Я все хочу себе раздобыть, да никак не срастается. Вон у того, видишь?
Иван кивнул. От такой приблуды он бы и сам не отказался.
– Ага, вижу.
Прибор ночного видения. Жизнь в зеленом свете.
– Что они тут делают?
– Вообще не в курсе. – Шакил пожал плечами. – Может, посольство какое?
– Форма у них красивая. – Иван разглядывал веганцев. Они его раздражали чем-то, к чему он никак не мог подобрать нужного слова. – Какая-то хуйня в них нездоровая. То есть я вот на них смотрю… и у меня холодок по спине.
Шакил кивнул. К чужой интуиции диггеры привыкли относиться с уважением.
– Я про них много чего слышал, – снова пожал плечами Шакил. – Мол, они пленных сразу на удобрения пускают.
– Ну, в метро много баек ходит. Что теперь, всему верить?
– Нет, конечно. Еще я слышал, – упрямо продолжал Шакил, глядя на офицера, остановившегося у прилавка. Веганец рассматривал товар, Иван видел его надменный четкий профиль. – Что они делают человеку в черепе дырку, а туда сажают специальный гриб. Гриб вырабатывает псилоцибин, это галлюциноген такой. Почти «кислота», если не лучше. Он там хорошо растет, на мозгах, весь из себя галлюциногенный. А как гриб разрастется, веганцы гриб срезают и употребляют.
Человеку, правда, после этого кирдык. Ломка и кранты. Впрочем, к тому времени от мозга уже мало что остается. Питательная среда для грибницы.
– Ты в это веришь? – Иван перевел взгляд на Шакилова. Тот пожал плечами.
– Кто его знает. Я вот с ними пообщался малехо – и, знаешь, есть такие подозрения.
Иван кивнул.
– Понимаю тебя. А знаешь что. – Он прищурился. – Бери выше, Саша. Это не ПНВ. Это тепловизор.
Шакилов присвистнул.
* * *
Явился Кузнецов с докладом.
– Появились тут одни, командир. Недавно. Ребята Уберфюрера – командира их так называют. Гы, – Миша расплылся в глуповатой улыбке. – Уберфюрер – прямо как в старых фильмах…
На «Василеостровской» кино показывали раз в неделю. Целое представление. Вся станция сидит рядами перед телевизором и смотрит. Иван в последний раз видел «Два бойца» – черно-белый, про войну. Хороший. Там все было как в метро: темно и с песнями. Только на улицу выходили без противогазов. Вот и вся разница…
– Это кто вообще? – спросил Иван, отгоняя воспоминания.
– Люди. – Кузнецов пожал плечами. – Их Кмициц привел, говорит, они за нас будут воевать. Тьфу, то есть, вместе с нами – против бордюрщиков.
– А им-то зачем? А! – Иван прищурился. – Наемники?
– Что-то вроде. Фашисты, похоже.
Иван помедлил и кивнул. Даже если так – выбирать союзников ему сейчас не приходится. Сойдут и фашисты. Чем они хуже кришнаитов, например?
Тоже лысые.
– Так где, говоришь, твои фашисты?
* * *
– …Антон, Кузьма, – представил спутников Уберфюрер. – А это Седой.
– Седой? – удивился Кузнецов наивно. – Так он же лысый?
– Одно другому не мешает.
Скинхед погладил себя по сверкающей, отполированной, как костяной шар, макушке. Усмехнулся.
– Ага, – сказал он. – Не мешает.
Скинов было восемь человек. Для дигг-команды многовато. Но Уберфюрер – выбритый наголо тип неопределимого на взгляд возраста – ему могло быть и двадцать шесть, как Ивану, и сорок пять – Ивану понравился. По крайней мере – заинтересовал точно.
