– Позвольте мне потрогать вас, любимая. Я должен сделать так, чтобы ваше тело было готово принять меня. Возбуждение позволит вам легче впустить меня внутрь себя.
Она прикусила нижнюю губку, но доверчиво кивнула в ответ.
Он ласково и бережно коснулся ядрышка ее естества, уже увлажнившегося от желания. От легкого прикосновения по жилам у него заструился жидкий огонь.
Господь свидетель, как же он хотел ее! Глядя на нее, он чувствовал, что уже сгорает от желания. Но он заставил себя оставаться ровным, нежно поглаживая и лаская ее.
В конце концов глаза ее затуманились. Склонившись над нею, он накрыл ее сочные губы своими. Когда ее язычок встретился с его, он испытал чувство, очень близкое к торжеству. Он был очень притягательным, этот ее пылкий поцелуй, в котором было и возбуждение, и нежное исследование.
Он запустил пальцы в ее роскошные волосы и принялся впитывать ее сладость, показывая ей, как надо отвечать, и давать, и брать. К тому времени как он оказался у нее между бедер, она уже сладко постанывала от нетерпения. Она мгновенно неосознанно напряглась, и он прошептал:
– Попробуйте расслабиться, любимая.
Она кивнула, по-прежнему доверчиво глядя на него.
Приподнявшись на локтях, он очень медленно стал входить в нее. Брэндон почувствовал, как она вздрогнула, когда ее хрупкий барьер подался под его напором, но, кроме легкого вздоха, Кейт не издала больше ни звука. Брэндон замер, давая ей возможность привыкнуть к тому, что он вошел в нее, и насладиться невесомыми поцелуями, которыми он покрывал ее лицо.
Наконец он приостановился, чтобы убрать прядку волос у нее со щеки.
– Теперь лучше?
– Да. – Она выглядела уже спокойной и расслабившейся, не испытывая больше особого дискомфорта. Спустя еще одно долгое мгновение она легонько пошевелила бедрами, будто проверяя.
Он поцеловал ее в уголок губ, сдерживая желание проникнуть в нее еще глубже, потом уловил ее вздох, когда она смежила веки.
Брэндон крепче прижал ее к себе и вновь принялся целовать, требовательно и ласково, ухаживая и предъявляя права. Сейчас он мог думать лишь о том, чтобы как можно глубже погрузиться в ее влажную тесную жару, но пересиливал себя, двигаясь медленно и с величайшей осторожностью, пока не вошел в нее до упора.
Он замер в неподвижности, внимая ударам своего сердца. Затем, ожидая от нее страстного ответа, он начал двигаться, постепенно ускоряя темп, терпеливо подводя ее к вершине наслаждения руками, всем телом и губами.
Казалось, она с удовольствием приняла его нетерпение и с готовностью раскрылась ему навстречу. Еще через несколько мгновений Кейт судорожно застонала, ногти ее впились ему в плечи, когда она инстинктивно подхватила его ритм, что было признаком жгучего желания, нараставшего в ней.
Когда вскоре она выгнулась дугой и начала извиваться под ним, Брэндон стиснул зубы, пытаясь вернуть контроль над собственным телом и отчаянно стремясь удержать в узде собственные желания.
Но, когда она достигла оргазма, он больше не смог сдерживаться. Тело его содрогнулось, и он наконец позволил себе до краев наполнить ее своим горячим желанием, которое испытывал к ней с самого первого момента своего знакомства с нею.
Прошло много времени, прежде чем Брэндон пришел в себя. Тяжело дыша, он попробовал было скатиться с нее, но Кейт лишь крепче обвила руками его шею, словно больше не желая расставаться с ним.
Он смотрел на нее в упор, не зная, чего ожидать. Она, в свою очередь, тоже пристально рассматривала его.
– С вами все в порядке? – спросил он охрипшим от страсти голосом.
– Да. Это было… – она помолчала, словно с трудом подбирая правильное слово, – волшебно.
– Так и есть.
Застенчивая улыбка, которой она одарила его, тронула его куда сильнее, чем похвала его умению заниматься любовью.
«Так и есть», – повторил про себя Брэндон, ложась на бок и прижимая ее к себе. Когда он укрыл их обоих, Кейт удовлетворенно вздохнула и потерлась щекой о его плечо. Они лежали обнявшись и слушали, как утихает за стенами каюты шторм.
– Спасибо вам, – наконец прошептала она.
– За что?
– За то, что заставили меня забыть свой страх утонуть вместе с кораблем. Я больше не боюсь.
Брэндон запечатлел поцелуй у нее на лбу.
– Мне следует оторвать голову за то, что я воспользовался вашей паникой.
– Если я правильно помню, то я не оставила вам выбора.
– Едва ли это можно счесть уважительной причиной для того, чтобы отобрать у вас невинность.
Отстранившись от него, она приподнялась на локте.
– Вы ни в чем не виноваты. Вы сами говорили, что будете ждать до тех пор, пока я сама не попрошу вас заняться со мною любовью. Что ж, я попросила вас. И совершенно не жалею об этом.
Глаза ее были яркими и чувственными.
Мужчина мог запросто утонуть в ее глазах, лучившихся ласковым светом.
Брэндон взял ее лицо в свои ладони, впитывая ее красоту. Ее роскошные волосы растрепались, кожа походила на сияющую слоновую кость, а губы были влажными и искусанными в страсти.
Погладив рукой ее гриву огненно-рыжих волос, он большими пальцами убрал у нее с лица несколько непокорных прядок и привлек ее к себе. Затем, нежно коснувшись ее губ своими губами, он сел возле нее.
Пока Кейт лежала, свернувшись клубочком и прижимаясь к нему всем телом, он позволил себе расслабиться в ее тепле. Нетерпение, снедавшее его, и боль в чреслах утихли, но он не хотел отпускать ее. Совсем напротив, он мечтал оставаться с ней, вот так обнявшись, часами, уютно устроившись возле нее и наслаждаясь ее теплом, запахом и мягким сиянием.
Деверилл рассеянно погладил ее голую руку под одеялом, и мысли его приняли другое направление. Он взял Кейт так, словно имел на это право. И, на его взгляд, оно у него было. Она ведь была его будущей женой.
Его женой. Это словосочетание вызвало в нем невероятное чувство удовлетворения. У него были любовницы, но на этот раз все почему-то было по-другому. Куда опаснее, чем раньше. Жесткий контроль, который он сохранял над своими чувствами, рушился на глазах.
Весьма примечательная перемена, произошедшая за столь короткий промежуток времени, – хотя, пожалуй, не таким уж он был и коротким. Он ждал этого момента целых семь лет, с той самой поры, когда впервые увидел ее.
Откровенно говоря, он был потрясен куда сильнее, чем хотел это признавать. Их секс оказался ни с каким другим не сравнимым в его богатом в этом отношении опыте. Он ощущал свое единение с Кейт, словно она стала частью него. Пустота в его душе заполнилась.
Он как раз задумался об этом, когда в памяти у него всплыло еще одно слово – «обладание». И это сильнейшее чувство обладания подчеркивала распускавшаяся у него в душе нежность, сладкая боль, зародившаяся где-то в самой глубине его естества.
