Я отдала ей листок.
– Вот. С весом неурядица. Он у меня намного меньше, сорок пять кило.
– Забудьте, – беспечно махнула рукой Елена, – измеритель частенько зависает. Побежали! Нас ждет насыщенная программа. До вкуснейшего полдника надо успеть в спортзал.
Я вздрогнула и попыталась воспротивиться:
– У меня формы с собой нет.
– Не проблема. В раздевалке много костюмов.
– Не хочу надевать то, в чем занимались другие, – отбивалась я.
– Господи! – всплеснула руками Елена. – Как вы могли подумать, что мы дадим вам обноски! Новенькая форма. Только что из печки. Ха-ха. Шутка.
Организатор вечеринок потянула меня по коридору. В конце концов мы оказались у большой двустворчатой двери. Моя спутница открыла ее и заверещала:
– Обожаю фитнес! А вы, Дашенька?
– Угу, – кивнула я, давным-давно один раз переступавшая порог спортзала и поклявшаяся больше этого никогда не делать.
Глава 13
В районе пяти вечера, после выполнения упражнений и массажа, меня втолкнули в столовую. Полдник состоял из свекольного пирожного размером с пуговицу и крапивно-лопухового напитка. Голова у меня почти не держалась на шее, потому что бравая массажистка самозабвенно вертела ее в разные стороны.
– Правда, очень вкусно? – ликовала Елена, которая тенью следовала за мной.
Я кивнула и ойкнула. Массаж отменно оздоровил меня, пропало всякое желание шевелиться, потому что при каждом движении я испытывала сильный дискомфорт.
– Поели? – поинтересовалась массовик-затейница.
– Да, – шепотом ответила я, опасаясь повысить голос. Вдруг от напряжения связок у меня снова кольнет в районе затылка?
Поверьте, это очень неприятное ощущение. Кажется, что в тебя втыкают вязальную спицу и пропихивают ее прямо в мозг.
– Конечно, вы в восторге! – зааплодировала Елена.
– Да, да, – криво улыбнулась я.
– Никогда еще не испытывали таких ощущений? – не утихала восторженная идиотка.
– Абсолютная правда, – честно призналась я, и впрямь никогда ранее не испытывавшая подобных ощущений.
– Тогда вы не откажетесь сняться на фоне нашей клиники? – заискрилась улыбкой Елена Васильевна.
– Ладно, – прошептала я.
– Дашенька, почему вы так тихо говорите? – разволновалась Елена. – Все нормально? Может, вам надо к врачу?
– Ни за что, – подпрыгнула я, – то есть спасибо. Голос я потеряла от восторга.
– О-о-о! – заликовала Елена. – Побежали, сделаем снимочки.
Она вновь потащила меня за собой. По дороге Елена позвонила фотографу, и когда мы вышли во двор, хмурый парень с камерой уже находился там.
– Встаньте около вывески, – мрачно велел он, – так, чтобы ее все видели. Руки положили на стену.
– Но тогда мы будем стоять спиной к тебе, – удивилась Елена.
– Боком устройтесь, – велел фотограф, – спины выпрямили, животы подобрали, копчик втянули. Обе руки на стене.
– Не поняла, – жалобно простонала Елена, – если я стою боком, то обе руки не касаются дома.
– У меня концепт съемки, утвержденный самой Алисой Михайловной, – рассердился юноша. – Ступайте к ней и объясните, что у вас там не поворачивается и куда не тянется.
– Ой, не надо, – испугалась Елена.
– Тогда примите нужные позы, – велел парень.
– Молодой человек, – заискивающе начала я, – честное слово, ну никак вторая рука не ложится куда надо. И копчик не втягивается.
– Почему? – спросил фотограф.
– Не знаю, – призналась я, – у меня окончание позвоночника не двигается.
– У всех все выходит, а у вас нет? – рассердился парень.
Я прислонилась к стене.
– Наверное, у меня неправильное строение тела.
Парень уперся руками в дверь и сделал движение тем местом, на котором сидят.
– Вот! Это очень просто.
– При чем здесь копчик? – улыбнулась я. – Вы просто вильнули попой.
– Произносить слово на букву «п» даже мужчине неприлично, про женщин я вообще молчу, – поморщился парень, – а вот сказать «копчик» – это воспитанно. Дамы, молча встаньте, как я показал. И закончим со снимком.
Минут десять мы с Еленой честно пытались занять положение, которое нравится неведомой мне Алисе Михайловне. Но потом сдались.
– У меня не получается, обе руки на стене не фиксируются, – запаниковала Елена. – Ой, ой! Я лишусь работы! Мы умрем с сыном от голода.
Но на юношу ее стоны не оказали никакого действия.
– Не хотите – не надо, – подытожил он.
– Меня уволят! – заплакала Елена.
Я тронула парня за плечо.
– Говорят, фотошоп творит чудеса.
– Ну… да, – согласился фотограф.
– Вы можете нам руки сделать? – вкрадчиво поинтересовалась я.
– В принципе да, – согласился фотограф, – но это долгая работа, кропотливая. А мне по часам платят.
– Сколько? – спросила я, вынимая кошелек.
Он назвал сумму. На мой взгляд, за эти деньги можно сделать красавицами на снимках половину жительниц Москвы. Но куда деваться? Вымогатель спрятал мзду, безо всяких капризов нащелкал снимков и испарился. Елена бросилась мне на шею.
– Дашенька! Никогда не забуду, как вы меня спасли! Что я могу для вас сделать? Я готова на все!
– Там по плану нафталиновое погружение? – осведомилась я.
– Термально-нафтановое, – поправила меня Елена. – О! Всем до смерти понравится! Честное слово! Незабываемые ощущения.
От слов «до смерти понравится» моя шея заныла еще сильнее.
– Отмените процедуру.
– Никак нельзя! Она бешено дорогая, а вам достанется бесплатно.
– Спасибо, не хочу.
– Она кучу денег стоит.
– Я устала, для восстановления сил мне нужно просто погулять, – соврала я, – и вы сейчас сказали, что готовы на все.
– Ладно, – согласилась Елена, – но есть небольшая сложность. Нафтан – дорогая грязь, отпускается для ванны счетчиком. Алиса Михайловна всегда его проверяет. Она поймет, что вы не делали процедуру!
– Сами тогда погрузитесь, – нашла я правильное решение. – Вам же это нравится!
Елена потупилась.
– У меня нет денег, чтобы воспользоваться этой услугой. Нет личного опыта. Просто я постоянно вижу, в каком восторге люди из бассейна выпрыгивают и галопом в раздевалку летят.
– Вот и попробуете, – сказала я, – договоритесь с медсестрой, она вас не выдаст.
