— Вчера мне дважды дали понять, что москвичей здесь не любят.
— Ну-у‐у… Это не новость, — Юрий махнул рукой.
— Вас это не задевает?
— А я об этом не думаю. Отдых есть отдых.
За ужином они продолжали беседовать, и разговор касался то одной темы, то другой. Когда заговорили об урагане, Элина взволнованно округлила глаза:
— Это было так страшно: ночь, молния, все грохочет. В главном корпусе ветром сорвало кусок металлической кровли. А что творилось на море! Черная вода, и волны высотой с трехэтажный дом!
— Не преувеличивай, — вмешался Юрий. — Волны были в три метра, не больше.
— Разве этого мало? — Она развернулась к брату. — Утром весь пляж был завален мусором. Ни позагорать, ни в воду зайти, — сказав это, Элина посмотрела на Анну. — А вот мы тут с Юрой поспорили…
— Из-за чего?
— Вы — спортсменка? У вас такая подтянутая, спортивная фигура.
— Я занимаюсь спортом, — кивнула Анна, не углубляясь в детали.
— Профессионально?
— Можно сказать и так.
— Ну вот! Я выиграла, — Элина развернула ладошку и протянула к Юрию: — Давай!
Он вытащил бумажник, достал тысячную купюру и отдал сестре. Элина спрятала деньги в карманчик и перескочила с темы на тему:
— Вам сделали назначения?
— У меня только массаж, — ответила Анна.
— Как вам Денис Александрович?
— А кто это?
— Ну, как же! Наш главврач, Веденский Денис Александрович.
— По-моему, приятный человек.
— И очень хороший врач!
— Вот-вот… — проворчал Юрий. — То-то и смотрю, бегаешь к нему каждый день.
Элина шлепнула его рукой по плечу:
— Не смей ревновать.
После ужина Юрий предложил дамам прогуляться, однако Анна ответила отказом. Две бессонные ночи давали о себе знать.
Войдя в номер, она умылась, стянула с себя одежду и в изнеможении упала в постель. И только она заснула, ей позвонила мать:
— Как прошел день?
— Мам, так и будешь мне звонить по ночам? — сонно спросила Анна.
— Сейчас десять вечера.
— День прошел хорошо.
— А если развернуто? — Мать Анны преподавала литературу и не любила кратких ответов.
— Была на пляже, видела парусник. Познакомилась с двумя москвичами.
— Мужчины? — оживилась мать.
— Брат и сестра.
— Тебе нужно познакомиться с хорошим мужчиной и завести, наконец, детей.
— Хороший у меня уже был.
— Когда?
— Не ты ли постоянно твердила, что Иван — хорошая партия.
— А разве нет? Иван — деловитый, целеустремленный, трезвомыслящий.
— Уж лучше бы он был алкоголиком.
— Если откровенно, я не понимаю, из-за чего вы расстались.
— Из-за того, что мы — разные люди, — раздельно сказала Анна.
— Да что с тобой происходит? — спросила мать.
— Я хочу спать. Завтра перезвоню.
Глава 4
Инцидент исчерпан
Утром опять был туман. И был он таким сказочным, как будто в воздухе разлилось молоко — черпай стаканом и пей. Ветра не было, как и солнца — ничто не предвещало пляжного дня.
В начале седьмого Анна спустилась в вестибюль, рассчитывая увидеть за стойкой регистратуры администратора Валентину, однако там ее не нашла.
Дверь главного входа была открыта, и Анна беспрепятственно вышла на улицу. Здесь состоялся выбор: бежать по набережной Придивного или свернуть на гаревую аллею. Она выбрала второе, и ноги сами понесли ее по битому кирпичу.
По мере того как Анна приближалась к первому корпусу, внутри нее росло напряжение. Но при виде рабочих, которые собрались на крыльце, страх отпустил.
Свернув на проторенную дорожку, Анна забежала на горку, потом спустилась в низину. Туман здесь был еще гуще. Среди расплывчатых кустарников она едва отыскала знакомую ограду, прошла за ворота и вскоре уловила тихое бормотание:
— Поползли по стенам тени… Открывались шумно двери…
Немного постояв, Анна хотела уйти, но бормотание оборвалось, и она снова увидела женщину. Незнакомка проплыла в тумане так близко, что ее можно было схватить за плечо. Анна отступила, но успела рассмотреть на ее шее бирюзовое ожерелье с бусинками в форме сердечек.
Женщина скрылась в тумане, и Анна, чуть подождав, направилась к окну, возле которого впервые ее увидела. Окно вело в просторную комнату. В углу был камин, на стенах лохматились грязные фотообои, на которых угадывался побледневший морской пейзаж.
Взобравшись на подоконник, Анна негромко ухнула, и тут же услышала звук, похожий на ответ или на эхо:
— Ю‐ю‐ю‐у‐у‐ух… — Он возник в глубине дома, вылетел в окно и задохнулся в душном тумане.
Анна спрыгнула с подоконника и упала в колючий куст. Выбравшись оттуда, вскочила на ноги и кинулась прочь со двора.
Было семь часов, когда Анна подбежала к главному корпусу и встретила Веденского, который, по-видимому, шел на работу. Главврач взглянул на часы и одобрительно кивнул:
— Теперь я знаю, откуда у вас такая потрясающая физическая форма.
— Боюсь, вы окончательно меня перехвалите.
— Сегодня в шесть часов вечера я за вами зайду.
— Зачем? — Она немного замешкалась, но вспомнив, улыбнулась: — Ах, да… Вы про банкет. Мне очень жаль, но я не смогу.
— Почему?
— Боюсь, что слечу с диеты.
— Позвольте… Но у вас — общий стол. Какая диета?
— Дело не в составе еды, а в ее количестве, — пояснила Анна.
— Теперь понимаю, — сказал Веденский. — Вам просто не хочется идти со мной на банкет. Ну что ж, буду нужен — звоните. А лучше заходите в кабинет. Уверен, что мы с вами найдем темы для разговора. — Учтиво поклонившись, он придержал дверь и пропустил Анну вперед.
Она вошла в вестибюль и направилась к стойке администратора. Валентина вскочила с места и, глядя «сквозь» Анну, поздоровалась только с Веденским:
— Доброе утро, Денис Александрович!
— Здравствуйте. В моем кабинете чисто?
— Все в лучшем виде.
— Откуда берется этот плебейский жаргон? — Веденский недовольно поморщился. — Нельзя ответить попросту: «Да» или «Чисто»? Напоминаю, в два часа приезжает комиссия.
— Виктор Федорович будет?
— Надеюсь, что да. К двум часам свободный от работы персонал собрать для встречи гостей.
