«На Берлин!» Установка реактивных минометов на шасси «Студебеккера» на марше. 1-й Украинский фронт, апрель 1945 г.
Вскоре 10-й танковый корпус быстро двинулся вперед, практически не встречая сопротивления противника. Незначительные гарнизоны фольксштурма в наиболее крупных населенных пунктах либо разбегались, либо сдавались. Нужно было сосредотачивать усилия на направлении, быстрее выводившем на Берлин. Поэтому Лелюшенко 19 апреля в 2.40 направляет командующим корпусами директиву, в которой 5-й механизированный корпус рокируется на правый фланг и ставится в затылок правофланговому 10-му гв. танковому корпусу.
Таким образом, в ночь с 18 на 19 апреля танковые армии 1-го Украинского фронта, форсировав Шпрее, вышли на оперативный простор. На третий день наступления две танковые и две общевойсковые армии смогли преодолеть всю глубину обороны противника на р. Нейсе. Крупных резервов для контрударов или восстановления фронта у немцев на этом направлении не было. Путь на Берлин был открыт.
Однако в своем первоначальном виде план командующего 1-м Украинским фронтом реализован не был. Наибольшее беспокойство вызывали перспективы использования в битве за Берлин пехоты 3-й гвардейской армии. Развитие событий на правом фланге главной ударной группировки вызвало неудовольствие командования фронта. И.С. Конев вспоминал: «Армия Гордова 21 апреля продолжала драться с ожесточенно сопротивлявшейся коттбусской группировкой противника, фактически уже находившейся в полуокружении, отрезанной от коммуникаций, прижатой к болотистой пойме реки. Выразив неудовольствие командарму 3-й гвардейской за промедление в ликвидации этой группировки, я выделил ему в помощь крупные авиационные силы – 4-й и 6-й бомбардировочные корпуса, 2-й и часть 6-го истребительного корпуса и 2-й гвардейский штурмовой авиационный корпус. Кроме того, командарму было приказано ввести в дело 25-й танковый корпус, находившийся у него во втором эшелоне. Однако при ликвидации коттбусской группировки Гордов, по существу, так и не использовал его по назначению. Слов нет, в районе Коттбуса у противника была сильная противотанковая оборона, да и сама местность не особенно благоприятствовала действиям танков. Тем не менее, на мой взгляд, в начале и в середине боев под Коттбусом Гордов излишне медлил и неуверенно использовал танки. Подчас он неохотно склонялся к быстрым маневренным действиям и к связанному с ними правильному и решительному использованию подвижности танковых войск»
[109].
Если быть точным, то 25-й танковый корпус просто не имел танков для их «уверенного» использования. Он сначала участвовал в наступлении одной 175-й танковой бригадой, остальные бригады ожидали поступления танков из ремонта и от промышленности. Темпы поступления боевых машин в корпус были, прямо скажем, недостаточными для доведения его численности до штатов. К 20 апреля 1945 г. 111-я танковая бригада 25-го танкового корпуса насчитывала 30 боеготовых танков и 2 в ремонте, 162-я танковая бригада – 20 боеготовых танков, 175-я танковая бригада – 16 боеготовых танков и 6 в ремонте, 262-й гв. тяжелый самоходный артполк – 10 боеготовых ИСУ-152 и 5 в ремонте и 1 ИСУ-122, 1451-й самоходно-артиллерийский полк – боеготовыми 1 СУ-85 и 15 СУ-76
[110]. В условиях низкой комплектности мотострелковых подразделений своих бригад 25-й танковый корпус был соединением, лишь условно пригодным для маневренных действий.
Только 22 апреля город Коттбус наконец был захвачен. Всего в боях за Коттбус советскими войсками были взяты около 1500 пленных, захвачены 100 танков и САУ, 2000 автомашин и другое военное имущество. Также в городе был захвачен завод, производивший самолеты ФВ-190. Однако в сравнении с немецкой столицей даже такой крупный промышленный центр и узел дорог, как Коттбус, казался мелочью. Вместо почетной роли покорителей Берлина, которую им готовил И.С. Конев, стрелковые корпуса армии В.Н. Гордова втянулись в трудное и неблагодарное дело разгрома группировки, собранной немцами для флангового контрудара и латания взломанного фронта. Она была недостаточно сильна, чтобы нанести серьезный контрудар, но еще достаточно боеспособна, чтобы осложнить наступательные действия советских войск в районе Коттбуса. Увязание в боях за «угловой столб» исключило 3-ю гв. армию из числа потенциальных покорителей Берлина.
Танки идут на Берлин. Разворачивая танковые армии на Берлин, И.С. Конев серьезно рисковал. Конечно, организация советских танковых войск к 1945 г. значительно изменилась к лучшему. Однако типичная для 1945 г. низкая комплектность личного состава и свойства собственно механизированных соединений создавали серьезные трудности в использовании танковых армий в захвате крупного города. Разработанный еще до начала операции план с вводом в бой за Берлин трех стрелковых корпусов 3-й гв. армии своего развития не получил. Армия В.Н. Гордова увязла в боях за «угловой столб» Коттбус и не могла оказать содействие наступлению танковых армий.
Некоторый оптимизм внушало хорошее состояние танковых армий. Сокрушение обороны противника между Нейсе и Шпрее прошло достаточно гладко, и танковые армии не понесли потерь, существенно влиявших на их боеспособность. С 16 по 20 апреля танковая армия П.С. Рыбалко потеряла всего 53 танка и 19 САУ. Основные, наиболее тяжелые потери были еще впереди.
Глубокий прорыв танковых армий также создал предпосылки для окружения крупной группировки немецких войск в лесах к юго-востоку от Берлина. V армейский корпус немецкой 4-й танковой армии был окончательно отсечен от ее основных сил. Вечером 19 апреля он был переподчинен 9-й армии. Бюссе немедленно приказал своему новому соединению оставить на Нейсе лишь слабую завесу и выстраиваться фронтом на запад от Люббена до Хальбе, прикрывая от советских танковых корпусов тыл 9-й армии. Ценным приобретением для Бюссе стала действовавшая в составе V армейского корпуса 21-я танковая дивизия. Она была подчинена непосредственно штабу 9-й армии.
До Берлина – 30 км. 20 апреля 1945 г., в 56-й день рождения Адольфа Гитлера, к его столице в маршевых колоннах шли советские танки. Колонна в 360 танков и 700 других машин была зафиксирована немецкой авиаразведкой в районе Люббена. Не встречая серьезного сопротивления, советские танкисты на всех парах неслись к Цоссену. 6-й гв. танковый корпус, очистив от противника Люббенау, на рассвете овладел Гольсеном. Корпус двигался двумя колоннами вдоль двух автострад с задачей к утру 21 апреля ворваться в Берлин. На тот момент он насчитывал 113 танков и 42 САУ. Вскоре головная походная застава 53-й гв. танковой бригады корпуса в составе трех танков внезапно ворвалась в Барут и рассеяла до 1000 человек пехоты противника. На железнодорожных платформах в Баруте было захвачено 8 исправных танков, которым так и не суждено было вступить в бой. К 13.30 передовая 53-я гв. танковая бригада заняла Барут. К вечеру 20 апреля она вышла к внешнему кольцу обороны Берлина. Задачей 7-го гв. танкового корпуса также был выход к Берлину к утру 21 апреля. Смешавшись с частями 4-й гв. танковой армии, корпус 20 апреля наступал левее 6-го гв. танкового корпуса. На тот момент в нем насчитывалось 89 танков и 57 САУ. К 10.00 корпус занял Люкау. К концу дня его передовые части преодолели болотистую пойму к западу от Барута и вышли к Куммерсдорфу. Не следует путать этот населенный пункт с Куммерсдорф Гут, где располагался немецкий полигон артиллерийского вооружения.
