– Ты хочешь умереть? – в его голосе читалась издевка. Жаль, я не видела его улыбающихся губ.
– Нет, но я готова. Терпеть пытки не смогу.
– Считаешь, что заслужила снисхождения?
Император отпустил шею и схватил меня за талию, прижимая к шкафу с такой силой, что он заскрипел. Кирон провел рукой по бедру, сминая платье, добираясь до дрожащей голой плоти. С силой сжал ягодицу и задышал так часто, будто бой с альвами закончился минуту назад. Грубые прикосновения будили во мне страсть. Внутри я горела от желания сорвать с него набедренную повязку. Ощутить вкус могучего тела и жадно втягивать терпкий запах сильного мужчины, который правил целой империей. От мысли, что Кирон до дрожи жаждет овладеть моим телом, кожа покрывалась холодным потом. Я перестала его бояться. Пусть рвет на части, впивается когтями и кусает, будто дикий зверь. От него я снесу все, что он захочет со мной проделать. Я принадлежала ему полностью. Зверек, которого приручили плетью.
Я извивалась в его руках, бесстыдно оголяя грудь. Он отстранился и посмотрел на соски. Коснулся одного так нежно и невесомо, что от удовольствия я прикрыла глаза, ожидая, что маска падет с его лица и жаркие губы сомкнуться на моей груди.
– Нирель, – он произнес мое имя мягко, как никогда, без отвращения и злости. – То, что ты сделала для империи и меня лично – бесценно.
Я распахнула глаза и с недоумением уставилась на правителя.
– Я никогда не отвечал злом на добро. У меня к тебе много вопросов и я хочу, чтобы ты ответила на них честно. Я не стану тебя запугивать. Мне просто нужна правда.
Он подхватил меня на руки и посадил на кровать. Устроился рядом, отхлебнул скумы и предложил мне. Я отказалась, пытаясь очнуться от забвения, и сообразить о чем он говорит.
– Если не знаешь, откуда взялась ты и твоя сила, то может кто-то другой знает? Тебе не показалось, что Аскорн присылал войско за тобой? Ты когда-нибудь была в Криелти?
Как истинного правителя Инфернума, в первую очередь Кирона интересовала империя. Я даже почувствовала укол ревности. Неприятно понимать, что тобой пренебрегли. Пусть и хотели использовать только для утех.
– Когда напали альвы, я просто хотела сбежать. Меня страшит Маскулайн. Я не выношу вида издевательств над женщинами. В бою я не заметила ничего, только крики и кровь и не знаю, зачем альвы напали на город. О Криелти я слышала только по рассказам мамы и Дирама, – отчеканила я всю правду, что знала.
– Куда возил тебя Дирам и зачем? – продолжал допрос правитель. Я сразу заметила, что его глаза завертелись с новой силой, когда он произнес имя советника.
– Он показал мне пещеру, в которой жил после побега из Криелти. Я призналась, что скучаю по деревне и Ланде. Он отвез меня повидаться с матерью. Она думала, что меня убили альвы. А теперь она спокойна. Для меня это важно.
– С чего Дираму исполнять прихоти мау?! – прикрикнул император.
– Не знаю, – вздохнула я.
– Ты понимаешь, что сегодняшняя вылазка приравнивается к побегу? Понимаешь, что принадлежишь мне, и метка на твоей руке об этом говорит?
Я кивнула.
– Я готова к наказанию, – заулыбалась я, невольно опуская взгляд на шкуру, прикрывающую его достоинство.
– Смотрю, ты осмелела, зверюшка, – рассмеялся Кирон.
– Я устала бояться.
– А тебе больше нечего бояться, Нирель. С этого дня ты временно займешь место моего советника. Никто не посмеет даже глянуть криво в твою сторону. Тулек будет лично охранять тебя круглые сутки.
– Никто не тронет? – удивилась я и посмотрела прямо в глаза правителя.
– Даже я. Считай это благодарностью за спасение моей жизни.
– Не тронешь, значит? Никогда?
Через маску не было видно, но я чувствовала, как он улыбается.
– Если только сама не захочешь.
– Этому не бывать, – покачала я головой и сама себе не поверила.
– Твое право, Нирель.
Он провел ладонью по моему плечу и прищурился. Я коснулась краешка его маски. Вновь захотелось сорвать ее и увидеть лицо, но я поджала губы и прошептала:
– Я обладаю полномочиями освобождать пленных?
– Нет! Но я готов это обсудить за ужином.
Глава 19. Кирон
– Тулек, вот сколько ты на своем веку повидал пыток?
– О! Не перечесть, правитель, – рассмеялся шантаи.
– Скажи, как часто наши камеры развязывали языки пленным?
– Да почти всегда!
Тулек влил еще один кувшин воды в глотку Дирама.
– Тебе не кажется, что молчать нынче стало модно? Или орудия пыток устарели?
Я подошел к столу, на котором лежал вымокший до нитки советник и похлопал его по щекам. Он закашлялся и прохрипел:
– Я не сотрудничаю с Аскорном. Я водил Нирель в пещеру, а потом в Силву.
– Битый час твердишь одно и то же, друг мой.
Я похлопал его по плечу.
– Тулек, тебе не кажется, что пора вынести Трон для советника?
– Понял, – кивнул воин.
– Не надо, прошу, Кирон, я не вру. Мне не вынести пыток на стуле.
Дирам знал, о чем говорит, ведь не раз заведовал пытками с участием своего любимого пыточного устройства. Как прискорбно может развернуться жизнь! Сегодня ты палач, а завтра пленный. Я понимал, что он не лжет, но понести наказание за кражу моей мау он должен и это доставляло мне неописуемое удовольствие. Он касался Нирель, хотя я запретил даже смотреть. Впредь альва хорошо подумает, прежде чем пренебрегать приказами.
Тулек с трудом втащил Трон в пыточную камеру. Погладил его и улыбнулся.
– Сегодня только оттер от крови. Блестит, как новенький.
Давно я не видел такого страха в красных глазах советника. Учитывая, что на шипованном железном стуле, который за считанные секунды можно накалить добела, умирали почти все пленники, было чего бояться.
– Сажай его, Тулек.
Я открыл печь и насыпал в котел горящих углей.
– Кирон, я вывез Нирель из замка, чтобы овладеть ее телом.
Я намотал его белую косу на кулак и скинул со стола. Так и думал, что он задумал воспользоваться моей вещью, но слышать это из уст друга довольно больно.
– Рассказывай! Что было?!
– Ничего. Я не смог.
– С каких это пор ты не можешь драть мау, Дирам?! Стареешь?!
Я поднял его с пола и встряхнул. Вода полилась из его рта и намочила мои сапоги.
– Я не хочу насиловать ее. Хочу, чтобы она сама захотела близости.
Я испытывал то же самое, когда касался прекрасного тела мау и не мог объяснить этого желания.
