Довольно странно, если учесть, что Ирину привезли в полубессознательном состоянии, как выразился дежурный врач. Как будто дожидаясь приезда «Скорой помощи», женщина (между прочим, серьезно пострадавшая) успела упаковать вещи, выбирая те, что более всего ей к лицу. Хотя, возможно, я слишком уж придираюсь, и Ирина ухватила первую попавшуюся домашнюю одежду, которая более-менее сойдет за халат, а косметичка у нее всегда наготове в дамской сумке вместе с документами. В этом нет ничего противоестественного.
— Добрый вечер, — вежливо поздоровался Мельников. — Мы с коллегой хотели бы задать вам несколько вопросов. Вы сейчас в состоянии говорить?
— Мам, ты как? — Георгий подлетел к постели матери, не дав ей ответить на вопрос следователя. Ирина вымученно улыбнулась.
— Уже все в порядке, сынок, не волнуйся.
Она приподнялась на постели и потянулась к бутылке с минеральной водой. Сын поспешно налил воды в стакан и бережно подал матери. Напившись, Ирина отставила стакан и только тогда обратила взор в нашу сторону.
— Здравствуйте, — произнесла она слабым голосом. — Конечно, я постараюсь ответить на все ваши вопросы.
— Мам, — встрял опять Георгий, — ты за магазины не волнуйся, выручку я сдал, все проинспектировал…
— Да, сынок, ты у меня молодец, — Ирина улыбнулась и даже погладила сына по голове. Хотя, судя по выражению лица женщины, дела магазина — последнее, что ее сейчас интересовало.
— Ну, тогда я пойду, — Георгий нерешительно поднялся. — Мам, ты сразу звони, если что, да и вообще…
— Конечно, сынок, не беспокойся.
Георгий нерешительно потоптался и вышел за дверь. Без него в палате сразу стало просторнее.
Я устроилась на стуле, почти у входа в палату, памятуя, что мне не следует вмешиваться в опрос потерпевшей. Андрей же, расположившись подле Дубровской, заботливо поинтересовался:
— Как вы сейчас себя чувствуете?
— Уже лучше. — Ирина, страдальчески поморщившись, положила ладонь себе на затылок. — Голова только все еще болит.
— Нападавший ударил вас по голове? — уточнил Мельников.
— Да он просто швырнул меня со всей силы! — заявила Дубровская. — Я ударилась головой о стену, и тут такая боль! В глазах потемнело…
— Вы узнали преступника? — спросил Андрей, внимательно глядя на нее.
Дубровская покачала головой.
— Нет, — вздохнула она. — Я никогда его раньше не видела.
— Расскажите по порядку, как все произошло, — попросил Андрей. — Вы были в доме одна?
— Да, одна, — женщина кивнула. — Я была на кухне, варила кофе, смотрела телевизор. И тут вдруг он появился прямо передо мной. Я от неожиданности просто остолбенела…
— И он сразу на вас набросился? — задал следующий вопрос Андрей.
— Он… Он начал орать, чтобы я не лезла в это дело… — Дубровская смотрела прямо на следователя, выражение лица у нее было растерянное.
— В какое дело? — насторожился Мельников.
— Я считаю, это связано с открытием нового магазина, — уверенно заявила Дубровская. — У меня успешный бизнес, мы расширяемся, вот и перешли кому-то дорогу. Вы же видите, это происки конкурентов. Попугать меня решили. А может, убить? — Женщина вдруг осеклась, переводя испуганные глаза с Андрея на меня.
— Но вы смогли оказать преступнику сопротивление, — уточнил Андрей. — По нашим данным, он сейчас в коме.
— В коме? — эхом переспросила Дубровская, а я опустила глаза, пытаясь скрыть свое изумление. До сих пор я считала, что напавший на Дубровскую неизвестный скрылся с места преступления, возможно, прихватив деньги и драгоценности. И вот, оказывается, он сейчас находится в коме, скорее всего, в этой же самой больнице.
— Значит, он жив, — произнесла Дубровская каким-то странным тоном. — Да, когда он меня швырнул, я кое-как встала, а он опять пошел на меня. Я очень испугалась, что он меня убьет… — Она замолчала, отпив еще немного воды из стакана. Видимо, вспоминать пережитое нападение ей было нелегко. — Тогда я сняла со стены сковородку, они у меня висят на крючках, прямо на стене, — пояснила Дубровская. — И со всей силы размахнулась и ударила его по голове. А потом позвонила в «Скорую помощь». Для себя, конечно. Мне стало плохо, боялась, умру. А они уже вызвали полицию. Врач потом мне сказал…
— У вас есть какие-либо предположения, каким образом преступник мог попасть в дом? — поинтересовался Андрей.
Женщина покачала головой.
— Понятия не имею, — растерянно отозвалась она. — Может, я сама забыла запереть дверь. Или преступники подобрали ключи… — Дубровская ненадолго задумалась. — Вы знаете, — она вдруг оживилась, — последнее время мне казалось, что за мной кто-то следит. Говорю же вам, конкуренты! Наверное, его кто-нибудь нанял.
— Мы это обязательно проверим, — сказал Мельников, вставая. — А вы, Ирина Эдуардовна, поскорее выздоравливайте и постарайтесь что-нибудь припомнить. Здесь важна каждая подробность. — Он положил на столик у кровати свою визитку. — Позвоните, если что-нибудь вспомните, — повторил Андрей.
— Хорошо, — женщина равнодушно взглянула на визитку. — Спасибо вам.
Андрей записал номер телефона Дубровской, и мы, попрощавшись, вышли из палаты.
— Ничего не понимаю! — заявила я, оказавшись в коридоре. — Нестандартное какое-то покушение.
Андрей задумчиво кивнул.
— Надо выяснить личность этого пострадавшего, или, скорее, потерпевшего. Действительно, странно все это.
Мы направились в ординаторскую, где и застали дежурного врача.
— Да, его привезли буквально следом за Ириной Эдуардовной, — подтвердил врач. — Только он сейчас в реанимации и все еще без сознания.
— Нам необходимо побеседовать с персоналом реанимационного отделения, — решительно сказал Мельников. — Будьте добры, проводите нас.
— Да-да, конечно, — засуетился врач. — Пойдемте, это на третьем этаже.
Мы поднялись в отделение, и Андрей затребовал у старшей медсестры вещи пациента.
— Вам все его вещи принести? — немного обиженно поинтересовалась усталая женщина средних лет.
— Нам необходимо посмотреть его документы, — я в первый раз за все это время позволила себе вмешаться в ход расследования. Женщина исчезла за дверью, ведущей в кабинет возле регистратуры, и через минуту вернулась, держа в руках черную барсетку.
— Вот все, что при нем было, — она протянула ее Мельникову. Тот умело изучил содержимое барсетки и извлек из нее служебное удостоверение.
— Старший инспектор дорожно-патрульной службы Марков Денис Витальевич, — прочел Мельников и обернулся ко мне. — Тебе это о чем-нибудь говорит?
Мне это настолько о многом говорило, что я, пардон за тавтологию, не знала, что сказать.
