Греки могли бы обратиться за помощью к соседям по ЕС, но Германия сразу дала понять, что ее налогоплательщики не намерены вытаскивать из долгов своих нищих сородичей по еврозоне. По сути, страны объединяла лишь общая валюта, и пострадавшие от кризиса участники остались один на один со своими проблемами.
Впрочем, лица, ответственные за состояние мировой экономики, понимали, что за одним кризисом может последовать другой, и в результате МВФ и ЕС списали часть долгов Греции и выдали стране экстренный заем. Но деньги выдали с рядом условий – Греция должна была сократить расходы и привести в порядок внутренние дела. Также страна урезала пенсии, сократила численность госслужащих и повысила налоги. Греки, и так живущие небогато, пришли в ярость. Почему Германия и другие богатые соседи не могут проявить понимание и помочь им? Почему игра ведется только по их правилам? Греция возмутилась поведением Германии, назвав его деспотическим, и озвучила недовольство несправедливым фаворитизмом – политика ЕС якобы играет на руку более богатым странам. Кредиторы настаивали на сокращении расходов, греки в ответ выбрали правительство, отрицающее необходимость строгой экономии. Соседи по ЕС продолжили торговаться и спорить.
На протяжении следующих пяти лет пенсии в Греции урезали дюжину раз – в целом на 40 %. Все тяготы легли на плечи рядовых граждан. Экономика оставалась нестабильной, инвесторы не спешили вкладывать в страну деньги. В воздухе повис вопрос – а не лучше ли Греции выйти из еврозоны? Тогда страна могла бы сама менять процентную ставку и успешнее контролировать собственную финансовую ситуацию. С другой стороны, с выходом из ЕС Греция лишилась бы членства в престижном «клубе» и была бы вынуждена вновь перейти на национальную валюту – со всеми вытекающими последствиями. Выход из еврозоны вполне мог спровоцировать очередной кризис – как в самой Греции, так и в других странах ЕС.
Тем временем в нескольких сотнях миль к северу более обеспеченные участники ЕС потихоньку приходили в себя после кризиса. Financial Times даже поспешила написать, что в еврозоне случилось «экономическое чудо 2017 года». С 2015 года регион рос быстрее США, и свой вклад внесли даже неудачливые члены ПИГС. В конце 2017 года начала расти даже экономика Греции, причем темпами выше, чем в Великобритании. Но общие цифры по всему Евросоюзу лишь скрывали реальное состояние дел. Грецию бросили одну разбираться со своими проблемами. Состояние банковской сферы в Италии вызывало серьезные опасения у инвесторов. Как бы ЕС ни выглядел со стороны, на самом деле успешными ее членов назвать было нельзя. Экономика стран так и не синхронизировалась. Если мы сравним цены в Нью-Йорке и в сельской Виргинии, то увидим, что стоимость жизни разнится от штата к штату и зависит от соотношения спроса и предложения. Но в еврозоне разная цена на условный батончик «Марс» говорила о том, что экономики стран растут разными темпами, сталкиваются с разными проблемами и по-разному на них реагируют.
Если говорить о евро в общемировом масштабе, то и тут особенных достижений не было. Евро так и не стал конкурентом доллару, как ждали многие. Обе валюты имеют сущностные различия, хотя и у них есть и общие черты: обе имеют хождение на обширной территории с крайне разнообразным населением (правда, в США, в отличие от ЕС, все говорят на одном языке). Процентную ставку для евро и доллара контролирует один центральный банк, и он же печатает новые купюры. У обеих валют есть единый рынок, на котором отсутствуют ограничения по движению товаров, денег и потребителей. В США большую часть налогов собирают и тратят централизованно, а в ЕС каждая страна занимается этим самостоятельно – в еврозоне отсутствует «общий котел», в который скидываются все участники. Каждый из них сам формирует свое правительство, сам решает, на что тратить бюджет и, грубо говоря, как управлять страной. ЕС представляет собой валютное, но не налоговое или политическое объединение. Если в США дела в целом идут хорошо, но в одном из штатов возникают денежные проблемы, их легко решить благодаря единой системе налогообложения и перераспределения средств. В Еврозоне так не получится – несмотря на то, что страны – участницы ЕС лишены полного контроля над своими же денежными средствами.
Все это породило очередную волну споров по поводу еще более полной интеграции внутри Евросоюза. Впрочем, многие страны высказались против этой идеи, опасаясь утраты независимости.
Какие результаты принес эксперимент с евро? Германия продемонстрировала, что экономически и политически является самой могущественной страной в Европе. Это оказалось на руку скорее тем, кто может позволить себе купить квартиру в Берлине, но никак не малоимущим жителям, например, Афин. Эксперимент показал, что с помощью единой валюты можно достичь многого, в том числе поставить на колени маленькие и бедные страны. Он показал, что валюта – это нечто большее, чем картинки на купюрах, которыми мы каждый день расплачиваемся в магазинах.
* * *
Дмитрий Соколов с радостью обменял свои доллары на евро, чтобы купить себе кусочек Германии. Его можно назвать счастливчиком – ведь далеко не у всех есть такая возможность. В мире полно людей, которые мечтают отщипнуть ломтик от жирного немецкого пирога, и для достижения этой цели они готовы если не на все, то на очень многое.
Финансовое состояние участников ЕС заметно разнится. Особенно справедливо это для новых членов Евросоюза из Восточной Европы. Электрик в Германии получает в шесть раз больше, чем его коллега в Румынии. Да, стоимость жизни в Берлине выше, чем в Бухаресте, – но всего лишь в два раза. Эта разница между доходами и расходами позволяет понять, каков реальный уровень жизни. Надеясь повысить свой уровень жизни до немецкого, румынский электрик попытается уехать работать на Запад, как и многие его соотечественники. В 2015 году в благополучную Германию перебралось 685 тысяч мигрантов – и хотя многие из них отправляют заработанные деньги на родину, эта финансовая поддержка никак не компенсирует утечку мозгов.
Что важно, румынские электрики обладают необходимыми навыками. Германия всегда делала ставку на квалифицированных рабочих. В период с 1955 по 1973 год страна охотно принимала «гостевых рабочих» из Турции и других стран Средиземноморья. Сегодня квартиру Дмитрию оборудуют водопроводчики из Польши и электрики из Румынии. Но наиболее ажиотажный спрос отмечается в Германии на ИТ-специалистов и инженеров, которые позволяют стране оставаться на переднем крае технологий. В поисках таких специалистов Германия не ограничивается соседями по ЕС – если у человека есть необходимые знания и навыки, он может получить немецкую визу, даже если живет на другом конце света.
На неквалифицированный персонал спрос меньше: приезжие официанты, продавцы и чернорабочие трудятся в многочисленных немецких кафе, магазинах и на стройках. Желающих получить такую работу много, что позволяет работодателям предлагать низкие зарплаты. Впрочем, многие опасаются, что иммигранты отбирают работу у немцев и снижают доходы коренного населения – ведь новоприезжие берутся за абсолютно любую работу и согласны «пахать» за маленькую – по немецким меркам – зарплату.
Тем не менее без притока рабочей силы Германии не обойтись, поскольку ее население, как и население многих других богатых стран, неуклонно стареет.
