* * *
Перевод каждого доллара требует в ответ сдачи в виде определенного количества прибыли и власти. Все более интенсивное движение средств по планете приносит с собой сдвиги в картине собственности и контроля над экономикой. Китайская активность в Нигерии – это нечто большее, чем просто часть плана по завоеванию глобального рынка железнодорожного строительства. Это ключевой элемент китайского плана Нового Шелкового пути; строительство инфраструктуры, призванной укрепить взаимосвязи с Нигерией. Китай надеется пожать плоды – финансовые, и не только – далеко за пределами железной дороги.
Председатель китайской Железнодорожной строительной корпорации описывает эту железную дорогу как взаимовыгодный проект. Он утверждает, что он позволит Китаю экспортировать в Нигерию оборудования на 4 млрд долларов – от стали до поездов. Строительство железной дороги предоставляет контракты и рабочие места китайским фирмам. Это еще один шаг в реализации китайского плана по продвижению своей промышленности на более высокотехнологичный, высококвалифицированный и дорогостоящий уровень. Все это – часть попытки возглавить подобные проекты по всему миру.
Но когда речь идет о китайских интересах в Нигерии, все дороги – в данном случае железные – ведут к нефти и другим видам сырья. Китай в этом не одинок; почти половина средств, инвестируемых в Африку, тратится на сырьевую продукцию, включая алмазы и кобальт – важнейший компонент при производстве смартфонов.
Для китайского банка инвестиции в Нигерию – это вопрос власти и влияния. Тем не менее Китаю не пришлось бороться с конкурентами в виде международных компаний, банков и правительств богатых стран, чтобы получить право на реализацию проектов по созданию нигерийской инфраструктуры.
Большая часть ПИИ, вкладываемых в Нигерию, поступает от нефтяных компаний, включая британско-нидерландский гигант Shell и американский Exxon. Несмотря на богатство нигерийских природных ресурсов и огромный потенциал этой страны, многие другие инвесторы не желают вкладываться в здешние проекты. Для них это слишком рискованно. По их мнению, достаточно велики шансы на то, что они не смогут вернуть даже свои вложения, не говоря уже о прибыли.
Если вы – богатая страна или частная компания, для вас выбирать, куда вкладывать свои деньги, – почти то же самое, что искать любовь через интернет. Выбор велик. Когда речь идет о взаимоотношениях, вы оцениваете кандидатов по нескольким критериям: внешний вид, чувство юмора, мировоззрение и привычка (или ее отсутствие) закручивать колпачок на тюбике зубной пасты. Затем вы оцениваете, насколько каждый из этих критериев важен именно для вас. Это может быть чисто техническая процедура, но, проанализировав все собранные данные, вы, возможно, получите идеальную пару.
Для потенциальных инвесторов ситуация обстоит точно так же. Они тоже хотят прочных, гармоничных и долговременных отношений с партнером, совместимым с их долларом. Но они должны взвешивать другой набор факторов, прежде чем вычеркнут из списка всех жаб и найдут своего принца или принцессу. Риск против вознаграждения.
Что предпочтительнее – искать основу для долговременных отношений где-то вдали, как это делает Китай, или поближе к дому? Насколько привлекателен каждый проект? Насколько масштабен? Обещает ли он хорошую прибыль и сможет ли обеспечить работой свое население, как в случае со строительством прибрежной железной дороги? Насколько проект рискован? Каков политический климат в стране? Можно ли доверить ее правительству свои средства или оно поменяет правила по ходу игры, нанося вам ущерб? Насколько радужны перспективы и насколько они основательны? Склонна ли страна к нестабильности? Это только некоторые из вопросов, которые должны задавать себе инвесторы.
Богатство ресурсов и потенциал потребительского рынка стали причиной того, что в XIX веке Великобритания пришла в Нигерию. Точно то же побудило другие европейские страны к колонизации прочих африканских стран. Сегодня Нигерия привлекает Китай тем же самым, только в XIX веке главной приманкой был другой ресурс – пальмовое масло. Пальмовое масло использовали при изготовлении мыла и смазочных материалов для механизмов, используемых колонизаторами. Но в своих попытках выкачать как можно больше сырьевых ресурсов – какао, пальмового масла и кофе – из Африки Запад не стал развивать другие направления экономики и не захотел делиться своим промышленным опытом. Дороги – железные и обычные – прокладывались, но только там, где это служило интересам экономической власти. Богатство и власть были сконцентрированы в руках ограниченного числа лиц. С крушением империй в середине ХХ века вспыхнула борьба за власть, обернувшаяся множеством региональных и этнических конфликтов.
Как следствие, Нигерия из страны, богатой нефтяными ресурсами, превратилась в арену политической нестабильности, злоупотреблений властью, коррупции и гражданских беспорядков. Ирония заключается в том, что из-за этого многие страны Запада вычеркнули Нигерию из списка потенциальных партнеров – в отличие от Китая. Размеры Нигерии и ее нефтяных ресурсов делают ее самым экстремальным примером, но такое же колониальное наследие характерно для многих других стран этого региона; бытует мнение, что риски ведения бизнеса здесь настолько велики, что не оправдывают потенциальной выгоды. Замените пальмовое масло на какао-бобы, кофе или чай, и вы услышите похожие суждения о Гане или Кении. Привлекательность природных ресурсов ограничивается реальностью, которая проявляется в политической нестабильности и отсутствии безопасности.
Вторая половина ХХ века в Нигерии была временем военных диктатур. Демократическое правление вернулось в 1999 году, но оно не означало конца нестабильности и беспокойства. Оно не сумело покончить с коррупцией и незаконным присвоением средств, в том числе на самом высоком государственном уровне. Точно так же, как во времена колониализма, власть и богатство от нефтяных ресурсов находятся в руках горстки нигерийцев и зарубежных компаний. В их число входят топливные гиганты Запада: Shell, Exxon Mobil, Eni, Chevron и Total. Президент Бухари, избранный в 2015 году, пообещал прижать коррупцию и продвинуть экономические реформы, но многие относятся к этим посулам со скепсисом.
Всемирный банк утверждает, что из каждых 5 долларов, заработанных в энергетическом секторе, 4 приносят прибыль только одному проценту нигерийцев. Озлобленность, нищета и недовольство населения привели не только к активизации протестных выступлений на юге страны, но и повысили градус напряжения между этническими группами. Беспорядки привели к росту насилия и нападению на нефтяные трубопроводы и заводы по переработке нефти. Угрозы похищений вынудили зарубежные компании потратить кучу денег на обеспечение безопасности. Персонал размещают в укрепленных лагерях, многоквартирных домах и даже огороженных комплексах, возведенных на средства работодателей. Эти сообщества «за воротами» могут включать что угодно, от отелей до школ и ресторанов. Порой они представляют собой целые пригороды, герметично изолированные от местной жизни и воспроизводящие западный образ жизни, со своими внедорожниками, кондиционерами и т. п. Они существуют в условиях, отличающихся от типично нигерийских, но и на жизнь дома это тоже мало похоже. Все это сильно отдает колониализмом, хотя акцент делается на безопасность, а не на роскошь. Рабочим надо платить больше – за риск. Даже поездка в аэропорт требует вооруженного конвоя. Сотрудники этих компаний являются постоянными мишенями для разного рода нападений.
