Я разлила кофе в две более-менее чистые чашки и пригласила:
— Садись, не стесняйся.
Ира осталась стоять. Я отхлебнула обжигающий кофе и зажмурилась от удовольствия. Да-а, это то, что доктор прописал.
— Что? — открыв глаза, я посмотрела на Ирину. Девушка сжала губы, засунула руки в карманы узких джинсов, и вся ее фигурка выражала протест.
— Это он убил Саню, — угрюмо сказала Рокси. Романова настаивала на своем с упорством ползущего ледника.
— Ничего подобного. Убийства — это не по его части.
— Ага, а вы пацанов его видели? — усмехнулась Рокси. — С битами?
— Я же не говорю, что Михалыч — хороший человек. — Я отхлебнула еще кофе. — Я только говорю, что Саню он не убивал. Его парни могут переломать кому-нибудь кости, но убийство означает конец его налаженного бизнеса. А Михалыч позиционирует себя именно как бизнесмен.
На слове «позиционирует» девушка нахмурила брови.
— Да ты садись. В ногах правды нет, как говорил наш… в общем, не важно.
Ира боком присела на не слишком чистый табурет.
— И вы ему верите? Михалычу?
— Как ни странно. Кстати, он мне рассказал интересную вещь. Оказывается, на угон «Ягуара» никто ему заказа не давал. Это была ваша инициатива, ребятки. Твоя и Сани.
Ира побледнела так, что я испугалась за нее. Тонкие пальцы вцепились в край стола.
— Я ничего про это не знаю, — выговорила девушка.
— Значит, Саня организовал это сам. А тебя, уж извини, просто использовал как исполнителя. Может, светиться лишний раз не хотел, а может быть, там есть более сложные причины, о которых мы пока не знаем.
— Нет! — выкрикнула Ира. — Саня никогда бы так со мной не поступил!
Я поболтала ложечкой в чашке. Мне было жаль девушку, но сколько можно смотреть на мир сквозь розовые очки?
— Ты уверена, что хорошо знала своего парня?
Ира откинула волосы, упавшие на глаза, с ненавистью глянула на меня и ответила:
— Он был мой единственный родной человек. И не смейте ничего про него говорить.
— Ладно, — вздохнула я. — В нашем необычном учебном заведении нам внушили, что все беды происходят от недостатка информации. А у нас сейчас ее явно недостаточно. Так что я буду работать дальше. А ты будешь терпеливо ждать. И кстати, могла бы хоть прибраться тут, что ли.
— Я вам не прислуга! — фыркнула Ира. — К тому же я тут в гостях. Пусть такие вопросы хозяин решает.
— Согласна, — кивнула я. — Только вот хозяин валяется в невменяемом состоянии.
Неожиданно Ирина разозлилась не на шутку. Девушка отставила чашку, резко встала и уставилась на меня:
— Да что вы понимаете!
— В смысле? — удивилась я.
— Он с героина слез! — выкрикнула Рокси. — Потому и пьет.
— Вот так сюрприз, — пробормотала я. Действительно, это для меня новость.
— Это прогресс, ясно? — с видом кошки, насмерть стоящей за своего котенка, горячилась девушка. — Вы привыкли, что у вас жизнь по полочкам разложена!
— По полочкам?
— Да! Все просчитано, все идет строго по плану и по графику! Все у вас получается, что вы задумали!
— Вообще-то нет… Ладно, продолжай.
— Он несколько дней не пил. А потом ломка началась, вот и сорвался. Он такой добрый… он шутил, смеялся. С иглы слезть почти невозможно. А алкоголизм лечится. Знаете, как он старается? Я видела! Это и есть прогресс, ясно вам?
Ноздри девушки раздувались. Да, не позавидуешь тому, кто встанет на пути у Рокси…
— Ладно, я все поняла. Да сядь ты и успокойся!
Ира подумала и села. Отхлебнула остывший кофе.
— Да, я нашла твой труп… Ой, извини! Я неудачно выразилась!
Девушка отчаянно закашлялась.
— В смысле, я выяснила, как звали ту пропавшую девушку. Шабатдинова, стриптизерша. Работала в клубе «Тирамису» на Белогряжской. Знакомо тебе это имя?
Ира отрицательно покачала головой.
— Теперь я знаю, куда поехала эта девушка в ту ночь, когда ее убили. Парковая, одиннадцать. Адрес знаком? Знаешь, где это?
— Понятия не имею, — медленно произнесла Рокси. — Но я могу попробовать вспомнить.
— Давай-ка сделаем так — откроем карту города, и ты глянешь на местности.
Мы прошли в комнату, где на столе светился синим экраном компьютер. Я заметила, что эту комнату девушка приспособила себе — кровать была неубрана, а на столе мирно спала в своем пузыре свинка Рокси. Я, признаться, позавидовала ей. Но меня ждали важные дела.
Я открыла гугл-карты, набрала в поисковой строке адрес. Так, посмотрим, что у нас находится на Парковой, одиннадцать…
— Смотри внимательно, это здесь.
Парковая улица не случайно носила такое название — это был район городского парка, район старый, застроенный пятиэтажками, но в последнее время элитное жилье теснило унылые блочные дома. Скоро их расселят, потом взорвут, место расчистят, засадят деревьями и цветами, и менее удачливые сограждане больше не будут мешать более успешным наслаждаться жизнью. Но пока в лабиринтах переулков чего только не было — какой-то чудом уцелевший техникум, автомойка, ломбард, поликлиника, детский садик и похоронная контора. Парковая шла чуть в стороне от всей этой унылой инфрастуктуры. Она была застроена особняками и, судя по виду сверху, обнесена солидными заборами и стенами.
— Вот, смотри, это здесь.
Ира склонилась к экрану, нахмурила брови и вдруг усмехнулась:
— А, да, точно. Вспомнила. Там Минор живет.
— Кто, прости?
— Минор, Федя. Веселый такой парень. Вообще-то он типичный мажор, но у него папаша очень строгий, не дает Феде на полную развернуться. Федя на него всем жалуется, потому и кличка такая.
— А чем он занимается, твой Федя? Студент?
— Да ничем, — оскалила белые зубы Рокси. — Не работает, не учится. Из универа его выгнали, а работать при таком папе ему не надо. Вот он и ведет веселую жизнь. Да еще ноет, что в провинции не те возможности. Устраивает тематические вечерины — так это называется. То пиратами надо наряжаться и колбаситься, то тема «Красная книга» — все в каких-нибудь редких животных гримируются. Солидно так все, приглашает визажистов профессиональных, жратвы навалом, бухла… И все отличного качества. Поэтому на его вечерины прямо очередь желающих попасть.
— Что за дурацкое слово такое…
— Вообще-то надо «пати», но у него папа — патриот, — засмеялась Ирина. — Не велит своим детишкам иностранные слова употреблять.
— Детишкам?
— У Феди еще младший братишка есть, школьник. Надо говорить не «бизнес», а «дело»… ну и так далее. Даже закон какой-то в Думу внес. Вот Федя и стебается над этим.
