— Пятьдесят на пятьдесят, — сообщил Итан.
Щеки его разгорелись от напряжения, лоб взмок под козырьком бейсболки. Приподнявшись, Росс сделал вид, что хочет схватить Итана за лодыжку.
— Ты уверен, что твои ноги не прикручены к этой штуковине рыболовной леской?
Итан усмехнулся и вновь помчался к своему скату, затем резко развернулся и подлетел к Россу:
— Как все-таки круто, что ты приехал, дядя Росс!
— Это означает, что его радости нет границ, — усмехнулась Шелби.
Она сидела на одеяле, расстеленном на траве.
— Я это оценил.
Росс растянулся на одеяле рядом с сестрой, подложив руки под голову. Мелькнула падающая звезда, ее сверкающий след растаял в темном небе.
— Он отличный парень, Шел.
Она проследила за сыном глазами:
— Я знаю.
Скейтборд грохотал по деревянному настилу.
— Если я отличный парень, возьми меня на охоту за привидениями! — крикнул Итан, обернувшись через плечо.
— Кто тебе сказал, что я охочусь за привидениями?
— У меня свои источники информации.
Итан закружился на доске, одновременно подскакивая.
— Ты же видишь, я быстрый и ловкий! И я привык не спать по ночам… а еще я могу передвигаться так тихо, что меня никто не заметит…
— Не сомневаюсь в твоих способностях, — улыбнулся Росс.
— Ну почему ты смеешься, дядя Росс! Я же говорю с тобой серьезно. Пожалуйста, возьми меня с собой.
— Боюсь, не выйдет. Во-первых, если я это сделаю, твоя мама спустит с меня шкуру. А во-вторых, я больше этим не занимаюсь.
— Не занимаешься?.. — Во взгляде мальчика мелькнуло разочарование. — Ты хочешь сказать, тебе надоело охотиться за привидениями?
— В каком-то смысле.
Итан был потрясен:
— Жесть!
— Итан, — укоризненно покачала головой Шелби.
— Значит, теперь ты такой же, как все, — пробормотал мальчик и умчался прочь.
— Не вижу в этом ничего плохого, — сказал Росс.
Шелби устремила на него пристальный взгляд.
— Ты действительно стал таким же, как все? — спросила она. — Я имею в виду, у тебя все нормально?
— Более чем, — улыбнулся Росс. — У меня все замечательно.
— Ты не звонил целых полгода. Я жутко переживала.
— Зря. Мне просто было некогда. Пока я работал у Уорбертонов, приходилось постоянно переезжать с места на место.
— Я и не знала, что ты больше не занимаешься паранормальными исследованиями.
— Да и сам я не знал, пока не сказал об этом вслух. Чертовски утомительно все время что-то искать и никогда не находить того, что тебе нужно.
— Ты сейчас выразился, словно какой-то… палеонтолог, — усмехнулась Шелби. — Однако между палеонтологом и охотником за привидениями есть некоторая разница. Я хочу сказать: даже если тебе не повезло откопать кости динозавра, они все равно лежат где-нибудь под землей. А что касается призраков… если они действительно существуют, почему никому до сих пор не удалось этого доказать?
— Я сам наблюдал, как температура воздуха в комнате за считаные секунды падала градусов на двадцать! Записывал на пленку пение церковного хора, которое раздавалось на пустом запертом чердаке. Наблюдал, как водопроводные краны поворачивались сами собой. Но увидеть призрака собственными глазами мне не удалось, это верно. Так что я не знаю, каким образом происходят подобные чудеса. Может, это дело рук Бога, может, это шалят эльфы. И не исключено, что какой-нибудь технический гений устраивает небольшое представление с помощью пульта дистанционного управления!
— И это говорит тот самый мальчик, который до пятнадцати лет верил в Санта-Клауса! — рассмеялась Шелби.
— До десяти, — поправил Росс. — Именно в десять лет я устроил на крыше ловушку, чтобы получить неопровержимые доказательства существования Санта-Клауса.
— И в твою ловушку никто не попался?
— Нет, зато я обнаружил на кровельной дранке отпечаток копыта, — усмехнулся Росс и потянулся в карман за сигаретами, но, посмотрев на Итана, не стал их доставать. — Я должен был бросить это дело много лет назад.
— Ты имеешь в виду курение?
— Нет, охоту за призраками.
— Так почему же ты этого не сделал?
Росс подумал о Кёртисе Уорбертоне — тот всегда говорил клиентам именно то, что они хотели услышать. Вспомнил о кольце Эйми — пропажу так и не удалось найти, хотя Росс перевернул всю комнату вверх дном.
— Потому что я постоянно сталкивался с вещами и явлениями, которые находились за пределами моего понимания… Мне казалось: если хорошенько постараться, я сумею их постичь.
— Может, тебе следовало заняться физикой?
— Наука ничего не в состоянии объяснить, — пожал плечами Росс.
— Ты хочешь сказать: наука не может ответить, есть Бог или нет?
— Нет, я говорю не о столь глобальных вопросах. Но почему мы проходим мимо тридцати тысяч человек, не удостаивая их вторым взглядом, а потом встречаем тридцать тысяч первого и понимаем, что не можем отвести от него глаз?
— Любовь находится за пределами рационального, Росс. Но в ней нет ничего паранормального.
«Интересно, кто это сказал?» — подумал он и произнес:
— От этого она не перестает быть загадкой. Но поговорим о другом. Наверное, каждому приходилось ощущать… нечто необычное. И это нечто было невидимым. Почему же в одних случаях мы доверяем нашим органам чувств, а в других — нет? — Росс встал и отряхнул джинсы. — Ты знаешь, я побывал во многих домах, где, по утверждению хозяев, завелись привидения. Выслушал невероятное количество рассказов. И поверь, среди тех, кто видел призраков, есть не только психи. Встречаются и университетские профессора, и управляющие корпорациями из «Фортьюн-500». Знаешь, все, кто сталкивался с привидениями, образуют в своем роде клуб. Каждому хочется пообщаться с людьми, у которых есть похожий опыт и которые не назовут тебя безумцем или вруном.
Росс хотел верить в это. Он встречал экстрасенсов, утверждавших: мол, повернуться нельзя, чтобы не встретить какого-нибудь духа; призраки толпятся вокруг и постоянно пытаются привлечь человеческое внимание. Но теперь у него появились сомнения. Он начал думать, что со смертью все заканчивается…
— А разве профессора и управляющие не могут быть безумцами или врунами? — усмехнулась Шелби.
— Хорошо, а как насчет четырехлетних детей? Они еще не умеют врать! — вскинулся Росс. — Я сам разговаривал с мальчиком, который среди ночи прибежал к маме, чуть живой от испуга. Сказал, что в его комнате появился какой-то чужой дядя. И этот дядя твердил: уезжайте прочь из моей мастерской, вы мешаете мне делать столы. Родители мальчика отправились в архив, подняли документы и выяснили: их дом построен на месте столярной мастерской, которую снесли двести лет назад.
