— Вы подрабатываете здесь поваром? — улыбнулась она.
— Нет. Я просто знаком с хорошими людьми.
Он провел Шелби к столику, который накрыли для них еще вечером. Бутылка красного вина, свеча в подсвечнике. На тарелке Шелби лежит роза.
Эдди Монтеро, хозяин бистро, обратился к Илаю за помощью около месяца назад. Он знал, что один из его служащих ворует из кассы, но никак не мог поймать его за руку. Найти воришку удалось при помощи нескольких скрытых камер. Впрочем, Илай не сомневался, что преступник остался безнаказанным. Вряд ли у Эдди хватило храбрости устроить нагоняй своей мамаше, которая иногда подменяла заболевших официанток. Мамочка, увы, имела склонность к клептомании. Тем не менее Эдди был доволен, что все выяснилось. Доволен до такой степени, что разрешил Илаю явиться в заведение в неурочный час, вручил ему ключи от входа и даже приготовил ужин, который ждал гостей в духовке. Великодушно, ничего не скажешь. Жаль только, красное мясо в меню ужина не входило.
— Вы же знаете, я не могла прийти раньше, — сказала Шелби, когда он отодвигал для нее стул.
— Это даже хорошо, — усмехнулся Илай. — По крайней мере, сейчас я буду единственным парнем, который на вас пялится.
Нынешняя Шелби Уэйкман, в облегающем черном платье и туфлях на высоком каблуке, не имела ничего общего ни с той серой мышкой, которой притворялась в библиотеке, ни с сумасшедшей матерью, которой становилась рядом с сыном. Волосы ее были собраны на затылке в изящный узел, и, наверное, от этого ее глаза казались ярче, а губы свежее. Илай и прежде ощущал, что между ними существует взаимное притяжение, но теперь он был покорен окончательно и бесповоротно.
Он принес из кухни салат и закуски, разлил по бокалам вино.
— Не знаю, что за вино для нас выбрал Эдди, — усмехнулся он. — Я вечно путаю рислинг и риуните.
— По-моему, у риуните другая пробка, — заметила Шелби. — Ее надо отвинчивать, а не вытаскивать, как здесь.
— Видите, улики всегда найдутся. — Илай коснулся бокалом бокала Шелби. Раздался нежный хрустальный звон. — Ну, за первое свидание!
Шелби покачала головой и поставила бокал на стол:
— Я не хочу за это пить.
— Почему? — спросил Илай, ощущая, как сердце его тревожно сжалось.
— Знаете, я поразмыслила и поняла, что не хочу никакого первого свидания. Первое свидание — это неизбежный кошмар. Разве нет?
Илай не сразу нашелся с ответом.
— И что же нам теперь делать? — растерянно пробормотал он.
— Предлагаю начать сразу со второго, — лучезарно улыбнулась Шелби.
— То есть вести себя так, словно наше первое свидание уже было? — уточнил Илай.
— Нет, вести себя так, словно мы уже знаем о жизни друг друга в общих чертах.
— Но мы этого не знаем…
— Ну, нам известно достаточно, ведь мы с вами пришли сюда вдвоем.
Илая внезапно озарила догадка:
— Слушайте, а что он отмочил? Его вырвало прямо вам на колени? Или он заявил, что ваши глаза напоминают ему о глазах прежней подружки?
— Это вы о ком?
— О том типе, который превратил ваше первое свидание в кошмар.
Шелби разгладила салфетку.
— На самом деле я никогда прежде не была на свиданиях. Сужу исключительно с чужих слов.
— В это трудно поверить, — покачал головой Илай.
— Нет, что вы, мне рассказывали об этом люди, которым можно доверять, и…
— Я не о том, — перебил Илай. — Мне трудно поверить, что вы никогда не были на свидании.
— Говоря «никогда», я имею в виду — после рождения Итана.
— А что стало с отцом Итана? — с деланым безразличием спросил Илай.
— Насколько мне известно, он живет в Сиэтле. Мы с ним практически не общаемся. — Шелби подцепила вилкой помидор, но тут же забыла о нем. — Мы развелись вскоре после рождения Итана. Растить ребенка, больного пигментной ксеродермой, оказалось для его отца непосильной задачей.
— Пигментная ксеродерма… — повторил Илай.
— Да, при этой болезни человек не должен бывать на солнце. Причина — генетическая патология. Чрезвычайно редкая.
Илай говорил с Итаном о его болезни — но разговор получился кратким. Он запомнил лишь слова мальчика о том, что с такой болезнью долго не живут.
— Но он… он может поправиться?
— Нет, — тихо ответила Шелби. — Не может.
Подбородок ее задрожал, она замолчала. Илай отложил вилку.
— Неужели медицина здесь бессильна?
— Все, что могут врачи, — заблаговременно предупредить, что нас ожидает. Так что я знаю, к чему готовиться… хотя подготовиться к этому невозможно. Большинству консультантов по генетическим вопросам и в голову не приходит сделать тест на пигментную ксеродерму. Мы с Томасом решили обратиться к такому специалисту, потому что у мужа в семье были случаи заболевания кистозным фиброзом.
— И он, этот специалист, ничего не выявил?
— Это была она. Женщина. Нет, я просто не попала на прием. Когда я приехала в клинику в назначенный день, выяснилось, что доктор сегодня не принимает. Конечно, я была недовольна — как и другие пациенты, которые приехали напрасно. Одна из них слышала, как медсестра в регистратуре, разговаривая по телефону, сказала кому-то, что доктор отправилась в другую клинику делать аборт. — Руки Шелби непроизвольно скользнули по животу. — По пути домой я много об этом думала. Неизвестная мне женщина сделала свой выбор и поступила так, как считала нужным. Я не знала, какие причины подтолкнули ее на это. Но была уверена: сама я ни за что не убью ребенка, который живет внутри меня. Даже если он болен кистозным фиброзом, пигментной ксеродермой или чем-нибудь еще. Результаты генетических анализов, какими бы они ни оказались, не заставят меня изменить решение… значит, нет никакого смысла записываться на прием еще раз.
У Илая и его жены, сбежавшей с другим, не было детей. Интересно, как бы он поступил, если бы она не только бросила его, а еще и забрала с собой ребенка? Наверное, невозможно примириться с тем, что у тебя отнимают родное дитя. Даже если просто увозят в другой город, не говоря уж об утрате навеки… Зияющую пустоту, образовавшуюся в душе, не удастся заполнить ничем, она не затянется, как лунка после удаления зуба, но останется источником постоянной боли.
— Итан, похоже, отличный парень, — пробормотал Илай.
— Да, только мы с ним никак не можем решить, кто кого должен слушаться, — улыбнулась Шелби. — Кстати, провожая меня на свидание, он дал мне совет. И Росс тоже.
— И что же это за советы?
— Росс посоветовал мне не доверять тому, кого профессия обязывает добиваться у людей признания в содеянных преступлениях.
— А Итан?
