– Много. Жертвовать собой ради других – самая большая слава. Не все понимают это.
– Ты понимаешь.
– Я? – фыркнула Бет. – Я не сделала ничего выдающегося.
– Но со времени твоего приезда в Самаркару, ты только и делаешь, что помогаешь другим. Дело ведь не в том, что ты хотела повидать Париж, не так ли? Ты притворилась своей сестрой, потому что она попросила тебя. Ты сделала это для Эдит.
– Она моя сестра. Наши родители погибли в автомобильной катастрофе, когда нам было по тринадцать лет. Теперь не стало и нашей бабушки, так что Эдит – единственная из оставшихся у меня родственников. Я люблю ее.
Сидя так близко от нее, Умар испытывал настоящие мучения. Вдохнув нежный аромат меда и ванили, он вспомнил, как прижимал к себе ее обнаженное тело, и его охватило такое сильное желание, что он едва сдерживался, чтобы не наброситься на нее.
– У меня была совсем другая история. После смерти брата отец занимался исключительно своими любовницами и спортивными машинами, а мать очень сильно страдала. Она отправила меня учиться в Америку, чтобы не видеть меня, потому что я напоминал ей сына, которого она потеряла. Она редко выходила из своей комнаты. Не могла найти в себе силы. Ей пришлось терпеть измены отца, не имея возможности развестись с ним.
– О нет. – Бет потянулась к нему и коснулась его руки. Умар опустил глаза и посмотрел, как она мягко переплела свои пальцы с его собственными.
– Когда я унаследовал трон, знать воровала деньги из сокровищницы, живя в роскоши, тогда как простой народ умирал от голода. Я поклялся, что никогда не буду таким слабым, как отец, и жестоким, как мой дед. Мне пришлось задуматься о браке, чтобы сохранить за собой трон, обеспечив его наследниками. – Умар криво улыбнулся. – Мне исполнился двадцать один год. Руководствуясь своей бесконечной мудростью, я подумал, кто может быть лучшей королевой, чем самая красивая девушка Самаркары? И что может быть лучше для укрощения самой влиятельной семьи, чем брачный союз?
Умар никому не рассказывал эту историю.
– И что произошло?
– Я сделал предложение. Девушка согласилась. Но утром перед нашей свадьбой с Феридой аль-Абайи она убежала в пустыню, предпочитая погибнуть, чем стать моей женой.
Бет ахнула. Некоторое время в комнате не было слышно ничего, кроме пения птиц в саду внизу рядом с башней.
Умар вспомнил, как он ждал во дворце в тот день, сначала удивленный опозданием Фериды, а потом оскорбленный. А затем… Затем ему сказали, что она сделала.
– Как она могла? – прошептала Бет.
– В своей предсмертной записке она написала, что решила покончить с собой, потому что любит другого.
– Но почему она просто не сказала тебе об этом?
Умар сдавленно рассмеялся.
– В то время существовал закон, по которому король мог выбрать любую невесту, и она не посмела бы отказать. Хассан аль-Абайи заверил меня, что его дочь желает стать моей женой. Он настаивал, что Ферида вскоре переборет свою застенчивость. – Он мрачно покачал головой. – Я почти не знал ее. Поэтому поверил ему. Потому что хотел ее.
Он не мог смотреть Бет в глаза.
– Ее отцу хотелось, чтобы она стала королевой. Но она в записке написала, что отдала свою девственность другому мужчине. Ферида не хотела предавать его и выходить за меня замуж обманным путем, поскольку по традиции невеста короля должна быть нетронутой.
– Вот почему тебя не волновало, девственница я или нет.
– Смерть Фериды все изменила. Когда они нашли ее тело в пустыне…
Умар поежился и замолчал.
– Кого она любила? – вдруг спросила Бет.
– Не знаю. Может, какого-нибудь конюха. Ей было всего восемнадцать. После случившегося я изменил закон, чтобы женщины могли выбирать себе мужей. И последние пятнадцать лет, когда советники умоляли меня жениться, я отказывался.
– Тогда зачем ты устроил ярмарку невест?
– Мне нужно было убедиться, что моя невеста выбрала меня по собственной воле. Без всяких тайн.
Бет виновато потупилась.
– Пока я не испортила все, притворившись Эдит. А ты никогда не думал о том, чтобы просто влюбиться?
– Влюбиться? Мне казалось, я люблю Фериду. Любовь ослепляет. Она делает человека безответственным и жестоким, – добавил Умар, вспомнив своего отца.
– Это не настоящая любовь.
– А что такое настоящая любовь? – хохотнул Умар.
– Это когда кто-то настолько небезразличен тебе, что его счастье значит для тебя больше, чем твое собственное.
На секунду он перестал дышать.
– Я люблю свою страну. В моем сердце нет места для чего-то еще.
Отвернувшись, Бет мягко поставила свой кубок на стол.
– Забавно. Ты не хочешь быть любимым. А я всю свою жизнь мечтала о том, чтобы стать для кого-то самым важным человеком. И однажды, когда я уеду отсюда… – Она вскинула подбородок. – Однажды я встречу человека, который впустит меня в свое сердце. И мы будем любить друг друга вечно.
Умар почувствовал резкую боль в горле и неуверенно поднялся с дивана.
– Бет, тогда нам нужно молиться, чтобы ты не забеременела. Чтобы ты могла найти свое настоящее счастье.
Не оборачиваясь, он вышел из ее комнаты, заставляя свое сердце превратиться в камень.
Глава 9
Следующим утром Умар сидел в своем кабинете и проводил переговоры с одной из международных нефтяных компаний, когда ему позвонила Бет, единственный человек, которому можно было побеспокоить его.
– Что случилось? – встревожился он.
В трубке послышалось рыдание.
Умар тут же прервал совещание и потребовал, чтобы собравшиеся освободили кабинет.
– Что случилось? – повторил он.
– Сегодня я перерезала ленточку на открытии новой больницы. И все было хорошо. Как вдруг какой-то мужчина в толпе начал кричать, что я не доктор Эдит Фарадей и не заслуживаю быть королевой, потому что я всего лишь дешевка, которая торгует в магазине. Я не знала, что делать. А потом… Потом… – Она снова всхлипнула. – Они начали кидать в меня помидоры… А затем камни…
Умара захлестнула ярость.
– Я сейчас приеду и заберу тебя.
– Не надо. Все хорошо. Твой охранник везет меня обратно во дворец. Но… Придется почистить заднее сиденье роллс-ройса от помидоров, которые стекают с меня, – упавшим голосом добавила Бет.
– Я подожду тебя внизу, – ответил Умар и повесил трубку.
Взвинченный до предела, он ринулся из кабинета и направился к боковому входу во дворец. Нервно меряя шагами двор, он посматривал на подъездную дорожку. Умар никого не ждал с тех пор, как стал королем. Обычно ждали его. Но сейчас он ждал ее.
